Академия чаросвет. Отражение - Ольга Ярошинская
Он отстает самую малость. Он ее догонит.
***
Шрам зашел за угол сарая, привалился к дощатой стене. Отдышавшись, потянул из-за ворота цепочку и прижался губами к кулону-рыбке, не в первый раз спасшему ему жизнь.
Пожалуй, он задолжал чаренышу.
— Срыли, — коротко сообщил Пак, подковыляв к сараю. — Жаль, наших мало. А то б мы им — ух…
— Ух, — согласился Шрам.
Никакого «ух» не получилось бы. Серых было шестеро, да еще с тварью. Они бы разделали все Порожки под орех. Остается надеяться, что след Мэдерли затеряется. Вот бы плыть сейчас с ней. Пусть бы даже на хвосте висел этот серый репей.
Но ей нужна его помощь тут, в Сумерках. А ему надо подумать, что сказать парням насчет Первого.
Шрам хорохорился перед Мэди, но убийство лидера сопротивления не сойдет ему с рук. Кое-кто захочет мести. Значит, надо успеть сделать как можно больше.
— Собираемся у Рут, — сказал Шрам, спрятав рыбку за пазуху и отлепившись от стены. — Скажи всем. Седьмой дом вступает в войну.
***
Грай Равий стоял под трепещущим алым флагом и страдал. Доклады шли один за одним, и все сплошь неутешительные. В Сумерках поднялся мятеж. Жалкие тени вместо того, чтобы осознать свои ошибки, вздумали идти на чаросветов. Им даже удалось проникнуть на Солнечный рубеж и сжечь полотно, закрывающее зеркало. Луч света выстрелил в тьму и, возможно, спас чью-то жалкую жизнь.
Но ладно бы тени… Чары, в крови которых пылал тот же свет, что и у него, отчего-то кинулись помогать жалким крысам. Зеркала перенаправили, устроив нечто вроде светового коридора, по которому серая людская река текла на земли других домов, дробилась на ручейки и иссыхала.
Возникал вопрос: кто будет работать на дом Красных Псов, когда срок ультиматума закончится?
Вторая причина того, что Грай Равий скрежетал зубами и сжимал кулаки, — проклятый Альваро. Артирес уперся как осел, не желая идти на уступки! Черные Псы хранили мертвую тишину, и в очередном докладе говорилось, что там вовсю готовятся к войне: строятся укрепления, стягиваются люди. Вот такой молчаливый, но однозначный ответ. Грай даже решил пойти на хитрость и приказал выкрасть девчонку, но его люди вернулись с пустыми руками. Еще одно разочарование — она растаяла как тень.
А его собственные воины, отчаянные красные псы, зубастые головорезы, вдруг как один полегли от пищевого отравления. Оружейные склады залило, хотя вот уже неделю не было никаких дождей, боевые машины то и дело вспыхивали и ломались сами по себе, и даже форму боевых чаров, с алыми лентами через грудь, поели мыши.
Послышались шаркающие шаги, кряхтение, и на стену, тяжело отдуваясь, поднялся Тибальд Дюрен.
— Насилу тебя нашел, — пожаловался он. Опершись на край высокого парапета, перевел дух. — Не в моем возрасте скакать по стенам. Отчего тебе не сидится дома, Грай? Тут жара и ветер. У тебя вон уже нос облупился.
— Надеюсь, хоть ты пришел с добрыми вестями, — вырвалось у него.
— А то как же! — заверил Тибальд, выпрямившись. Вытерев взопревший лоб, с отвращением встряхнул влажной ладонью. От него пахло духами, но кислая вонь пота пробивалась через тонкий аромат.
— Ты поймал девчонку? — понадеялся Грай.
Он бы казнил ее прямо здесь, на башне Солнечного рубежа, чтобы темная кровь полилась на головы мятежников.
— Я пустил по ее следу охотника, — ответил Тибальд. — Лучшего из лучших. Но я не приказывал брать ее живой.
Грай кивнул.
— Ладно, — сказал он. — Пусть так.
— Главное, чтобы все пришло к равновесию, — добавил Серебряный Лев.
Ветер трепал его седые волосы, такие редкие, что через них просвечивалась бледная кожа черепа. Лучше бы Тибальду придумать себе другое прозвище, пока его грива окончательно не поредела. Лысый лев — даже звучит смешно.
— А еще я хотел предложить тебе вариант решения проблемы с тенями, — он глянул вниз, где опять собралась толпа, требующая света. — Они явно не в восторге от завешенных зеркал.
— Я не сниму флаги до срока, — твердо ответил Грай.
Хотя можно сделать это в начале пятого дня. Раз уж Альваро не идет на уступки, и войне все равно быть.
— Я и не предлагаю, — кивнул Тибальд. — Разумеется, слово Красного Пса твердо и нерушимо. Однако… На совете ты говорил, что уже сейчас несешь потери.
— Так и есть.
— И я вот подумал, а что, если мы используем эту эмиграцию в своих целях? Организуем ее полезным нам образом. В Ночи нужны рабочие руки.
— Я ведь уже отдал тебе мятежников!
— Их мало, — ответил Тибальд. — К тому же большая часть, очевидно, не сдавалась без боя, а от калек в шахтах толку мало.
— Беженцы не побегут из Сумерек в Ночь, — криво усмехнулся Грай.
— А кто их будет спрашивать, — вкрадчиво прошептал Тибальд, точно он не лев, а какой-нибудь змей. — Смотри, это очень удобно. Бедные тени отправляются в поисках лучшей доли вместе с семьями и кое-какой поклажей. Надо лишь направить их в точку, где мы будем ждать их с распростертыми объятиями и удобными клетками для перевозки. Разумеется, ты получишь свою долю за этот ценный ресурс.
Грай заинтересованно на него посмотрел.
— Те самые земли, что мы хотели предложить седьмому дому, — продолжил Тибальд. — Пусть идут туда. Я уже пустил слух. Теперь и ты объяви, что дом Красных псов обижен и оскорблен актом агрессии, и предлагаешь выметаться туда, в земли седьмого дома.
— А если они все туда ломанутся?
— Ну, вряд ли уж все. Кто-то не поверит, кто-то струсит, кто-то решит, что ему и тут неплохо. Останутся самые тихие и безобидные тени — тебе же в плюс. Через пару-тройку лет опять расплодятся.
— А ты уверен, что тебе надо столько работников?
— Еще одна партия пропала, — сокрушенно вздохнул Тибальд. — Твари прорвали ограждение, чаров было мало… К тому же в Ночи полно ресурсов. Понадобится очень много рабочих. Подумай, Грай, темные земли пока не поделены. Мы можем стать первыми. Захватить эти богатства.
Подумав, Грай кивнул. Кажется, тут он ничего не теряет.
— Твои люди готовы выступить против Альваро? — спросил он. — Осталось три дня.
— Разумеется.
