Освещенные шрамами - Иви Марсо
Народ Мира тоже держался в стороне, они до сих пор пытались справиться с тем, что пережили во время восстания в Мире и во время долгого пути в Берсладен. За исключением мадам Делис, которая привыкла быть полезной, беженцы не предлагали свою помощь в содержании замка или деревенских обязанностей, оставаясь сидеть у камина или смотреть на море.
Брин изо всех сил старалась познакомить беженцев с жителями деревни, с которыми она успела подружиться. Сарадж водила нескольких людей Мира на экскурсию по Внешним Землям со своим соколом, но вернувшись, сказала, что они не проявляют особого интереса, слишком подавлены потерей своего дома.
Брин пыталась придумать, как им освоиться на новом месте, но, в отличие от невинных роз, они не были склонны к адаптации.
Правда заключалась в том, что Берсладен не был их домом. Им хотелось вернуться в Мир, но к чему? К тому, что осталось?
Когда Брин не помогала беженцам, она продолжала искать в горах потерянного ягненка с помощью заклинания поиска, но безуспешно. Однажды заклинание привело ее к кусту зимних ягод, потому что в животе у нее заурчало. В другой раз она оказалась на высокой горе, где трава покрылась инеем после того, как ей приснился снег.
Но она не сдавалась. День за днем она выходила из деревни на рассвете с корзиной, набитой провизией, и шла пешком, пока не начинали болеть мышцы и гореть легкие. Она произносила слова, которым научила ее Калиста, и постепенно начала контролировать тянущее чувство заклинания поиска.
Однажды заклинание завело ее дальше в горы, чем она когда-либо заходила раньше. Пройдя через лес, она вышла на обрыв с видом на океан и присела на плоский камень, чтобы перекусить и полюбоваться видом.
Ритм волн напомнил ей музыку музыкантов, звучавшую накануне вечером в большом зале. Пока все разносили теплый яблочный сидр и готовились ко сну, она позволила себе увлечься тихой музыкой. Не успела опомниться, как Рангар сел рядом с ней. Они сидели молча, но его присутствие успокаивало.
Он укутал их обоих одеялом, пока они слушали музыку. Брин прислонилась головой к его груди, вдыхая его запах лесного дыма и леса, смешанного с морем. Он нежно водил пальцами по ее волосам, и сердце сжалось. Это было так правильно.
Сейчас, сидя на обрыве, она вспомнила, что чувствовала рядом с ним. Поначалу ей не хотелось признавать свои чувства к нему. После поцелуя в сарае они с Рангаром целовались пару раз, и все в городе были уверены, что это лишь вопрос времени, когда принц сделает предложение руки и сердца своей принцессе.
Брин не была так уверена. Рангар ничего не говорил ей о браке… казалось, он гораздо больше был заинтересован в том, чтобы оставить синяки на ее губах… но что-то изменилось прошлой ночью, когда он молча гладил ее волосы под тихую музыку.
Она всегда думала, что влюбится в порыве страсти, но теперь ей пришлось признать, что это произошло в тот тихий, простой момент. Брин не могла больше отрицать. Ее сердце хотело этого.
«Я люблю его».
Рангар считал, что ее душа принадлежит ему, потому что он спас ей жизнь в детстве, но ошибался. Это не имело никакого отношения к той ночи десять лет назад. Нападение волков свело их вместе, но она не верила в судьбу так, как он. Тем не менее, ее душа была связана с его душой.
Она влюбилась в него не из-за поворота судьбы, а из-за увиденного той ночью. Человека, преданного своему королевству, как и она.
Он помогал фермеру или рыбаку так же легко, как потягивал прекрасное вино из золотой чаши. Рангар любил свою родину и свою семью. Кто ради нее пожертвовал своим телом и лицом, и вместо того, чтобы ненавидеть, добивался ее снова и снова. И, конечно же, их страстные объятия…
Тем не менее, Священные узы все еще ее беспокоили. Хотя Рангар ясно дал понять, что она вольна делать что захочет и жить своей жизнью, он все еще считал, что ее душа принадлежит ему. Это не давало ей покоя, как заноза в голове.
Если бы не эта мелочь, которая вовсе не была мелочью, она бы с радостью упала в его объятия до конца своих дней. Брин легко могла представить себе будущее, в котором их поцелуи станут еще более страстными. Где он лишит ее девственности. Как они строят совместную жизнь, даже стареют вместе.
Она прислонилась спиной к нагретому солнцем камню и вздохнула. «Мне нужно перестать думать о Рангаре Барендуре». Такие мысли приведут ее с помощью заклинания поиска прямо к нему, а не к тому, ради чего она уже несколько дней бродит по холмам.
Она закрыла глаза и как можно лучше представила себе ягненка. Однако на этот раз Брин решила сначала проветрить голову. Каждую мысль, она представляла как мыльный пузырь, лопающийся в ничто. Через некоторое время в ее голове не осталось ничего. Бессмыслие. В этом спокойном пространстве она представила себе ягненка. Представила, как расчесывает его шерсть. Чувствует его запах. Слушает тихое блеяние.
Но, видимо, упражнение по очистке сознания сработало слишком хорошо, потому что не успела она опомниться, как заснула. Когда проснулась и, моргая, медленно посмотрела на небо, то обнаружила, что солнце уже почти село. Все еще полусонная, ей почудилось, что слышит блеяние ягненка, и подумала, не приснилось ли ей это.
Затем мокрый нос уткнулся ей в щеку. Она вскрикнула.
Она села так быстро, что чуть не упала с камня на грубую траву холма. Ягненок попятился назад, испуганный ее криками.
Брин смотрела на существо, пытаясь успокоить дыхание и проверяя, что он реальный, а не оживший сон. Бедняга был грязным. Когда-то белый мех, теперь сильно спутался и приобрел различные оттенки коричневого, делая его похожим скорее на бездомную собаку, чем на ягненка. Но глаза были ясными и черными, нос и язык — розовыми. Он так похудел.
— Ах ты, нарушитель спокойствия! — Брин подхватила ягненка на руки и расплакалась. Испуганное существо попыталось выбраться из ее объятий, но потом расслабилось и начало обнюхивать ее карман. Она вытащила остатки яблочного пирога, и ягненок с удовольствием проглотил его, пока она накидывала ему на шею веревку, чтобы он не смог снова улизнуть.
Она в шоке смотрела, как он ест. «У нее получилось». Наконец-то заклинание поиска сработало.
Однако ее радость
