Контракт на мужа (СИ) - Ли Марина
***
Тем поздним вечером жители Славоя не гуляли по широким проспектам, не любовались музыкальными фонтанами и не собирались возле маленьких уличных кафешек, чтобы отдохнуть от насыщенного дня.
Нет, одиноких прохожих мы встречали, но они, едва завидев нас, тут же сворачивали в ближайший проулок или переходили на другую сторону дороги. Это было странно и откровенно пугало. Вот только Эл моими страхами проникнуться не спешил.
— Вель, прекрати. Ты де сама сказала, что я похож на пирата, — усмехнувшись, напомнил он. — Так почему удивляешься, что никто не хочется столкнуться со мной на узком ночном переулке?
После этих слов я по-другому взглянула на ситуацию и уважительно качнула головой. Элар — молодец. Я-то думала, что его костюм — всего лишь маскарад, а это, как оказалось, маскарад с далеко идущими намерениями.
— Но, если откровенно, — продолжил злюк, — я не рассчитывал, что будет так безлюдно. Что-то явно происходит, и чем мы скорее во всём разберёмся, тем лучше.
Ночь перевалила за середину, когда мы проходили мимо Брошкиной лечебницы. Эл проследил за моим взглядом и напомнил мне мои же слова:
— Здесь для Брониславы пока самое безопасное место. Но мы утром отправим к ней воробья, чтобы она не волновалась.
— Воробья? — изумилась я, и Элар с охотой пояснил:
— Почтового. Я знаю, для этих целей принято использовать голубей, но несколько лет назад в Славое случилась вспышка желудочной инфлюэнции. Страшно вспомнить. По нескольку раз каждый переболел, пока не выяснили, что заразу голуби переносили, они же тут повсюду… Были приняты меры, болезнь остановили, а нелюбовь к голубям у многих сохранилась до сего дня. Мне-то всё равно: голубь, воробей или летучая мышь, — но много кто из жителей предпочитает не снимать со своего жилья магическую охрану против этих летающих вредителей, и плевать им, что некоторые важные послания могут быть уничтожены до того, как их получит адресат. А так как мои послания все важные, пришлось перейти на воробьёв.
И добавил после короткой заминки:
— К тому же, они симпатичнее.
Я представила себе растрёпанного, до невозможности важного воробья с письмом в клювике наперевес и закусила губу, чтобы на заржать, а Элар с нежностью в голосе добил… то есть, добавил:
— Большое послание с ними, правда, не отправишь. Но записки они прекрасно доставляют.
В моей голове немедленно и совершенно неожиданно родился экспромт:
— Сквозь пургу, метель и вьюгу, — негромко продекламировала я. — Чрез грозу и дождь стеной. Принесет письмо подруге Воробьиный наш герой! (автор экспромта Ольга Барсукова)
— Смейся, смейся… Сейчас дорога в гору пойдёт — вместе похохочем.
Проклятье. Кажется, он обиделся…
Второй раз меньше, чем за сутки, я преодолевала этот путь. Скажу честно, дорога вниз была… веселее. И в боку не кололо, и лёгкие не горели, и рот не наполнялся горьковатой вязкой слюной… Нет, если бы мы поднимались прогулочным шагом, никуда не спеша, то всё прошло бы гораздо легче, но ночи в эту пору года в Славое и в самом деле были ужасно коротки. Времени было часа два по полуночи, а небо уже начало сереть, пугая нас неизбежностью рассвета. И мы, как парочка вампиров, страшась восхода солнца, неслись по крутому серпантину, пугая бродячих кошек и не бродячих — тоже.
А у ворот крепостной стены, которая отгораживала храм и прилегающую к нему территорию от остального Славоя нас ждал сюрприз в виде четвёрки сонных стражников, клюющих носом возле полуопущенной решётки.
Элар приложил палец к губам, призывая меня к молчанию, и, немножко покрутив в воздухе пальцами, сообщил:
— Полог навесил, нас не увидят и не услышат… Только не отставай ни на шаг и до Славной улицы не открывай рта.
Я зыркнула на него из-под насупленных бровей и прошипела:
— Кто-то говорил, что у него не хватит сил, чтобы накрыть пологом двух человек.
— Говорил, — кивнул Элар. — И уточнял при этом, что сил не хватит на долгое удержание полога. До Славной уж как-нибудь постараюсь дотянуть. — Хмыкнул ехидно. — Тут от ворот метров пятьсот, не больше. Но ты всё равно держись рядом, ладно? А лучше вообще возьми меня за руку. Мне будет гораздо проще удерживать магию на движущемся предмете, если при этом не придётся лишний раз волноваться из-за тебя.
— А разговаривать почему нельзя?
— Разговаривать можно, — покладисто объяснил Эл. — Но болтовня тоже отвлекает. Готова?
Я взяла злюка за руку и он, ободряюще подмигнув, многозначительно пообещал:
— Давай, Вель, не дрейфь. До дома чуть-чуть осталось. А там горячая ванна, диванчик… И сладкий десерт от любимого мужчины тоже могу пообещать.
В животе немедля образовалась сладкая пустота. Божечки.
Но оставить последнее слово за Эларом я всё равно не смогла.
— Зачем они вообще оставили ворота открытыми. Опустили бы решётку — и четырёх караульных не понадобилось бы… А так это всё церберски смахивает на мышеловку.
Эл тихонечко рассмеялся.
— Мышеловку? Вель, ты слишком высокого мнения о людях, с которыми мне приходилось работать. Всё гораздо, гораздо проще. Сломался механизм ворот. Я двадцать раз приказывал его отремонтировать, но они же без демонстративной порки и пальцем не пошевелят!
Обхватил ладонью мой затылок и притянул к себе, заставив уткнуться лицом в плечо.
— Ничего не бойся. Скоро будем дома. Обещаю.
И надо сказать, он сдержал своё обещание, потому что, несмотря на моё волнение и дурное предчувствие, до Славной мы добрались вообще без приключений, а добравшись, захлопнули за собой дверь и тут же, не сговариваясь, ринулись в ванную, чтобы смыть друг с друга усталость и тревоги этого безумного, бесконечного дня.
А уже там Элар, как мужчина, который всегда исполняет свои обещания, вспомнил о десерте и, коварно улыбаясь, опустился передо мной на колени. Ноги у меня сразу же стали ватными-ватными, а руки такими тяжёлыми, словно к ним по пудовой гире привязали.
— Смотри на меня, — потребовал Эл, стягивая с меня нижнюю часть костюма. И я закусила губу, понимая, что НЕ смотреть не смогла бы ни за что в жизни…
… и тут в недрах квартиры что-то с протяжным стоном лязгнуло, а потом затряслось, под аккомпанемент из откровенных ругательств и криков о помощи.
— Что это? — просипел Эл, поднимаясь на ноги.
Сволочи! Это же надо было всё так испортить!
Я растёрла дрожащими руками пылающее лицо и виновато призналась:
— Кооперативщики припёрлись. Наверное, увидели, что у нас свет загорелся…
* * *— Славка! — донёсся до нас приглушённый Миркин голос, и дюк, досадливо щёлкнув языком, проворчал:
— Вот только этого хлыща мне тут не хватало.
— Злюк, послушай…
— И не нужно строить мне глазки!.. Цербер меня раздери! Более подходящего времени он не мог найти?
И так на меня глянул, что я испуганно хохотнула, внезапно и совершенно необоснованно почувствовав себя виноватой. Словно это я лично выслала приглашение в гости на сегодняшнее утро Мирке и ко.
— Слав, тут дверь почему-то заклинило! — На кухне вновь загрохотало, но теперь я точно знала, что производит этот жуткий звук — это амбарный замок стучал о крышку чердачного люка. — Открой, пожалуйста, а то нам не спуститься.
Я рванула на выход, пытаясь одновременно натянуть на себя всё то, что Элар несколькими секундами ранее с меня снял, но была перехвачена твёрдо и решительно.
— Ты хотела ванну принять. Я сам.
— Сливка! — к Мирке присоединилась Чеся и Эл зловеще признался:
— Если бы дрыщ пришёл один, я бы его точно прибил. — Демонстративно поправил вздыбивший ширинку член. За дверью ванной снова громыхнуло. — Где ты ключ хранишь? Сам открою этим смертникам.
— На гвоздике висит, возле кухонного полотенца.
Мылась я на скорость, как в армии. За сорок пять секунд успела и волосы ополоснуть, и вытереться и переодеться в чистое бельё — благо, оно сушилось тут же, на верёвочке, натянутой под потолком.
