Джена Шоултер - Мрачный шепот
Он мог заговорить, поведать ей желаемое, но не сделает этого. Не так. Если сестрицы Гвен будут ошиваться неподалеку — невзирая на гнев Кайи, он думал, что так они и сделают — и если он намерены драться с ним, он должен заявить о своем статусе командира.
Ничем не выдав своих намерений, Сабин дернул Кайю на себя. Кинжал впился глубже, перерезая сухожилия, но это не остановило воина. Он перекатился поверх Гарпии, подальше от Гвен, и прижал своим весом.
Вместо сопротивления та залилась сладким смехом, лаская его слух.
— Технично. Неудивительно, что она в твоей постели. Хотя, должна признаться, я немного разочарована, что ты не попытался убить меня. От Повелителя Преисподней можно ожидать большего.
Трясущийся матрас, очевидно, окончательно разбудил Гвен, потому что послышался ее слабый вздох.
— Кайя? — хрипло позвала она.
Кайа сменила объект внимания с прелестной улыбкой на губах.
— Хей, детка. Давно не виделись. И я знаю, ты думаешь, что сейчас я злюсь на тебя за то, что ты уснула, но это не так. Я знаю кого винить. Мы с твоим мужчиной как раз обсуждали детали твоего пребывания здесь. Как ты?
— Ты под ним. Ты под Сабином.
Зрачки Гвен меняли цвет… золотой… белый… Ее ногти удлинялись, заострялись. Зубы угрожающе поблескивали.
Кайя задохнулась.
— Она… она на самом деле…
— Ага. Превращается в Гарпию.
Вот дерьмо.
Сабин изо всех сил отшвырнул Кайю прочь. Та приземлилась с характерным чавкающим звуком, но не это заботило воина. Едва руки его оказались свободны, он притянул Гвен к себе, окутывая теплом своего тела, обнимая и гладя по лицу, а другой рукой обводя контуры ее живота там, где рубашка разошлась в стороны.
Когти впились ему в плечи, пронзая плоть и достигая костей. Но он никак не отреагировал на боль. Она могла причинить гораздо больший вред.
— Мы всего лишь разговаривали. Я не собирался обижать ее. И прижал, чтобы убрать ее кинжал от своей шеи, только и всего. Она здесь, чтобы помочь тебе.
— Хочешь ее? — прохрипела Гвен.
Такому мерзавцу, как он, весьма польстила ее ревность.
— Нет. Не хочу. И она тоже не хочет меня. Клянусь. Ты же знаешь, что я хочу только тебя.
Краем глаза она заметил, что Кайя поднялась на ноги и теперь восхищенно смотрит на него.
Когти Гвен постепенно укоротились, оставляя за собой широкие кровоточащие раны. Ее взгляд прояснился. И все это время демон Сомнений вел себя на удивление тихо. Мертвецки тихо, словно спрятался в самом дальнем уголке Сабинового сознания.
— Ух ты, — наконец-то произнесла Кайя. — Впечатляюще. Ты сумел словами погасить гнев Гарпии. Ты же знаешь, что это означает?
Он не удостоил ее взглядом. Все его внимание было приковано к Гвен. Сабин притянул девушку за бедра, усаживая к себе на колени.
— Нет не знаю.
— Ты достоин быть парой моей сестре. Поздравляю.
Глава 17
Гвен никогда еще так не волновалась в своей жизни. Даже в тюремной камере. Даже при виде Ловцов с Сабином.
Увидев, как Сабин успокоил Гарпию, Кайя пронзительно свистнула, зовя Бьянку и Талию. Они, скорее всего, были в коридоре, пожидая, когда Кайя спасет Гвен и вместе с тем никому не позволяя приблизиться к комнате. Потом три сестрички закрылись в комнате Сабина, чтобы «немного поболтать».
— Никто не знает, что мы здесь, — заметила Бьянка, — так что нас всего лишь пятеро.
Гвен возразила бы против этой беседы в запертой комнате, — обычно подобная беседа заканчивалась кровавыми разборками с участием сестер Скайхоук, — но по нескольким причинам не стала этого делать.
Во-первых, Сабин крепко держал ее, прижимая к себе. Зачем? Он думал, что она побежит к сестрам с требованием убить его?
Во-вторых, она была слабее новорожденного котенка и едва могла держать глаза открытыми. К тому же ее плечо и грудь ужасно болели. Если бы Сабин отпустил ее, она бы упала и грохнулась головой об изголовье.
И в-третьих, она собиралась проявить храбрость еще раз и послужить щитом воина. Если сестры, разозленные ее состоянием, позабудут о том, как восхищались Повелителями и решат на него напасть…
Она не знала, почему ее это так беспокоило. Каких-то несколько минут назад он обнимал Кайю. Ведь так? Она помнила всё смутно, словно видела парочку по телевизору, а не вживую. Но реальность это или нет, она, черт возьми, раздражена как никогда. Сабин принадлежит ей, Гвен. По крайней мере, сейчас. И вовсе не потому, что они вместе приняли душ, где он и подарил ей лучший оргазм ее жизни. Но почему она не знала. Он просто принадлежал ей. Точка.
— Прежде, чем начать разговор, позволь нам позаботиться о сестричке, — Кайя подошла к ней, по пути разрезав себе запястье. Поднесла руку ко рту Гвен.
— Пей.
Она в детстве постоянно пила кровь сестер, чтобы «ей не страшны были раны», говорили они ей. Сами они пили кровь парней, с которыми в то время встречались, прежде, чем отправиться на битву или на задание. Так что этот приказ не показался ей чем-то из ряда вон выходящим. Ведь не только вампирам была необходима кровь. Хотя Гарпии пили ее только для того, чтобы исцелиться или уберечься от увечий. Но как только она подставила рот под рану, из которой текла кровь, Сабин схватил ее за шею и развернул лицом к себе.
— Эй, — проворчала Кайя.
На шее у него был длинный, глубокий порез, который он теперь снова открыл острым как бритва ногтем.
— Если ей нужна кровь, она будет пить мою.
Он не дал никому возможности возразить. Дернул Гвен вперед, держа ее за голову и не давая отвернуться. Как будто она этого хотела. Она уже чувствовала сладость его запаха. Лимон и кровь. Аромат наполнил ее ноздри, проник в легкие и распространился по всему телу, оставляя за собой след покалывающего тепла.
Не в состоянии остановить себя, чувствуя, как рот наполняется слюной, она провела языком по ране. Блаженство. Фруктовый десерт. Она закрыла глаза и прижалась к его телу, обхватив его рукой за талию, а ногами обвив его ноги. Ее ангельская часть понимала, что это неправильно, что она не должна этого делать и совершенно точно не должна получать от этого удовольствие. Но Гарпия пела от счастья, отчаянно желая большего, так как она никогда ничего подобного не пробовала. Одновременно и рай, ад, совершенство и грех, и точно принесет ей погибель.
Она пила кровь, засасывая жидкое лакомство в рот, и с каждым глотком ее силы понемногу восстанавливались. Боль от ран начала отступать, ткани снова соединялись. Как же она жила без этого? К счастью, чтобы наслаждаться кровью, не надо было ее красть. Это лекарство, а не пища. Нужно было подумать о крови Сабина раньше.
