Татьяна Кашпур - Аленький цветочек
— Хорошо! Как Вам будет угодно. Пригласите нужных специалистов, обеспечьте им соответствующие условия, надеюсь, вы не собираетесь вновь исчезнуть в какой-нибудь экспедиции, если да — поставьте меня в известность!
Все оказалось проще простого. Неужели она так безразлична ему? Все-таки нужно было не торопиться, подождать его приезда, увидеть его лицо, глаза… После недельного отсутствия Люка, вернее встреч с ним, Анастасии стало его не хватать. Вечерами, бродя по пустым комнатам дворца, она остро чувствовала свое одиночество. Даже работа над переводами уже не занимали ее.
На звонки и приглашения Люк отвечал односложно — занят, работа, голова болит, устал, прийти не сможет… Он явно избегал ее. Почему? Потому что, он мужчина, а она женщина, красивая и тоже одинокая. У него незадолго до приезда погибла семья, жена, дети… Интересно, а была ли у него за прошедшие годы женщина? Неужели он все это время был один? Шла уже вторая неделя, и все чаще и чаще Настя ловила себя на этой мысли — была или не была, а может быть есть у Люка женщина? Нет… Наверняка нет… Он все время на виду и почти все вечера проводил с ней… А может быть есть?
К исходу второй недели Настя не выдержала! Провалявшись без сна полночи в кровати (последнее время ее мучила бессонница и головные боли), женщина поднялась, накинула алый из тонкого египетского панбархата, халат сунула ноги в парчовые шлепанцы вышла в сад. Пройдя по полутемным аллеям, остановилась у дверей коттеджа, поднялась на крыльцо, прислушалась. Стараясь унять рвущееся из груди сердце, тронула дверь. Она была не заперта. Тихо вошла. «Вдруг он не один», — подумала Настя, услышав тихую медленную восточную музыку. Но было поздно. Где-то рядом отворилась дверь и в не ярком свете, идущем из комнаты, возникла высокая худая фигура.
— Анастасия! Что случилось?.. Почему ты здесь?..
— О Люк-Люк… Ты мне нужен… Я…
Жесткие губы накрыли ее рот, руки сжали объятия.
— Не говори… Ничего не говори, — хрипло прошептал Люк и подхватив на руки обмякшее тело, нес ее в комнату. — Я… тоже не могу без тебя… Я люблю тебя, Анастасия… Я ждал, я знал, что ты придешь, — жадно целуя, он опустил ее на твердую кровать…
Он действительно был мужчиной, чуть грубоватым, по-юношески пылким и несдержанным и он любил ее. Любила ли его Анастасия? Это был просто нюанс… Ей было хорошо и надежно с ним…
Пожениться они решили летом, когда приедут дети… Как они воспримут столь резкие перемены в жизни матери? Особенно на появление брата или сестрички? Для Насти началась размеренная семейная жизнь. Обыкновенная… Вечером она ждала Люка с работы, утром провожая его, нежно целовала. Не было безумия страстей, как с Али, не было всепоглощающей любви как с Сулейманом. Были просто взаимоуважение, дружба, а еще оба бежали от одиночества и с удовольствием восприняли друг друга. Однако Анастасия понимала, что чувства Люка, скрытые под напускной, внешней, суровостью и сдержанностью гораздо сильнее. Что его любовь к погибшей жене осталась в далеком прошлом, он любит только ее сильно, преданно, только ее! Еще был Али… Али… Красивой бабочкой промелькнула их любовь… Это был миг, мгновение, немыслимо прекрасное мгновение… У Люка, похоже, и этого мгновения не было… На ее игривый вопрос были ли у него женщины, он сухо и резко ответил: «Нет, и не могло быть!!!». Больше она не спрашивала. Иногда, со стороны она ловила себя на том, что с удовольствием рассматривает его. Он положительно нравился ей, но сможет ли она полюбить его? Время покажет.
Как всегда Фатима на каникулы прикатила первой и не одна. Ей было уже четырнадцать. Она, как и прежде, немного полновата, подросла, где нужно округлилась, немного повзрослела. Вместо двух кос она собирала пышные волосы в пучок на затылке, что делало ее взрослее. Новость о том, что мама и доктор Люк решили пожениться, она восприняла с восторгом. Но приехала она со Стивом, парнем лет семнадцати, растрепанным блондином с редкой рыжеватой бородкой.
— Мама! Знакомься, это Стив. Он наш друг. Мама, Стив хочет стать художником! Мам! Да не смотри на него так! Все художники немного чокнутые! Стив — это моя мамочка! Мам! Сулейман специально разрешил ему приехать к нам! Он хочет поговорить с ним о коврах! (Анастасия с удивлением заметила старые, потрепанные, не первой свежести джинсы, сандалии на босую ногу. Прищуренные зеленовато-серые глаза рассматривали ее. Взгляд был честным и умным. Помня о давнишнем замечании Сулеймана, она поселила его в коттедже Люка. Последний тоже туда перебрался. Чтобы не было недоразумений со стороны сына, Настя попросила мужа об этом одолжении. Приедет скоро Сулейман, они отправятся в Каир, зарегистрируются, потом возобновят отношения. Люк согласился.
— А ты не передумаешь? Вдруг он тебе не позволит? Ты послушаешь его? Или…
— Или! Перестань задавать глупые вопросы! Мальчишка! До сих пор не может простить! А ты, Люк, ты меня не позабудешь за это время?
— Я люблю тебя, — Люк поцеловал ее губы. «Как жаль она никогда не полюбит меня, — подумал он. — После таких мужчин… Кто я для нее? И зачем ей моя любовь?»
Анастасия вздрогнула, увидев сына. Перед ней стоял Сулейман, только очень молодой. Сын вытянулся, стал даже выше Насти. Аккуратно подстриженные мягкие бородка и усики, скорее даже темный, густой пушок, обрамляли подбородок и губы. Тонкие благородные черты слегка удлиненного лица приобрели какую-то завершенность, взрослость, потеряв легкую детскую припухлость.
— Сулейман! Сулейман! — как хотелось быть ей на месте Фатимы, повисшей на сильной, но еще по-мальчишески тонкой шеи брата. — Сулейман! Мама и Люк, и мистер Мартин… Они женятся! Только тебя ждали!
— Ну, что ж, я рад мистер Мартин, что вы женитесь на моей матери, — сердце Анастасии дрогнуло — он назвал ее матерью! — Мне кажется, она будет вам достойной женой! И потом — это будет удобно для всех. Только у меня будет несколько уточнений. По поводу вероисповедания. Мистер Мартин, вы католик, как я понимаю, а вы? Наверное, христианка? Если у вас будет, может появиться ребенок, его необходимо будет крестить? Я ознакомился с христианством, это сильная религия, хоть имеет несколько толков. Я распоряжусь, а вы найдите место — необходимо выстроить небольшой храм, пригласить священника. Венчание обязательно! Теперь другое. Мистер Мартин, я очень уважаю вас, по-своему привязался к вам, но вы не мой отец и никогда вас не назову «папа». Мы наверняка перейдем на «ты» и называть вас я буду Люк, но отцом никогда! Не обижайтесь! Я действительно рад, что вы станете членом нашей семьи! Я уверен, мы подружимся. Мне… мне порой не хватает взрослого друга, — Сулейман вдруг открыто улыбнулся и обнял Люка, — пойдем со мной, Люк, у меня есть одна чисто семейная проблема… — и увлек будущего отчима в аллею.
