Багряный декаданс (СИ) - Анастасия Солнцева
— Он убил их всех, — проскрипела Шай-Лея вместе со мной рассматривая Луана, который повернулся к нам спиной и двинулся вдоль неподвижно лежащих тел. Изломанные позы, окровавленные лица, разорванная одежда, неподвижные широко распахнутые глаза, уже увидевшие смерть. — Так много трупов, так много смерти. Куда бы я ни глянула — везде они. Везде вонь и гниение. Но только ты можешь это остановить. Только ты.
Я зажала сама себе рот, потому что первым, кого увидела среди мертвецов был… Инсар. Серые глаза глядели прямо на меня, рот исказила боль, но лицо осталось таким же, каким было при жизни — невыразимо красивым, излучающим беспощадный шарм. Но если раньше это очарование было влекущим, непостижимым, затемненным, со знаком минус. То теперь время будто бы остановилось, стрелки часов замерли, а сам Инсар начал напоминать картину — безумно красивое, но плоское полотно.
Следующим, за кого зацепился взгляд стал Кан. Его поза, поза сурового воина, буквально кричала о том, что даже погибая, парень сражался. Демон также, как и раньше крепко держал свой смертоносный меч, готовый дать новый бой. Его лица я не видела, голова с волосами пепельного цвета, кончики которых пропитались багряными оттенками, безвольно покоилась на груди, шея и грудь были залиты кровью. Его закололи в спину.
Я поспешила метнуть взгляд вправо и натолкнулась на того, кого совсем не ожидала увидеть. Феликс Янг. Он тоже был здесь, он тоже сражался и оказался проткнут одним из камней, чей острый угол торчал из вспоротой груди парня, выгнувшегося и раскинувшего руки и ноги. Смерть придала его коже еще большую бледность, а чертами — выверенную аристократическую утонченность, которая раньше была не столь очевидной, и живописную умиротворенность. Веки его были прикрыты, так, словно он просто уснул… чтобы никогда больше не проснуться. Длинные черные ресницы отбрасывали изящные тени на высокие лепные скулы, превращая его в героя меланхоличной пьесы.
Я боялась посмотреть дальше, туда, где на расстоянии меньше метра, лежало тело еще одного молодого воина.
Закусив губу, на краткое мгновение крепко сжала глаза, а после распахнула глаза, чтобы увидеть, чтобы понять и принять.
Тай лежал на боку, прижав одну руку к груди и что-то небольшое сжимая пальцами. Рядом с ним был брошен длинный тонкий клинок, окровавленный и обломанный, как если бы на него наступили, переломив лезвие напополам. Но разве такое возможно? Всемогущее оружие демонов… кто мог совершить подобное?
— Луан, — будто подслушав мои мысли, прокряхтела старушка. — Он достиг того, чего желал. А потом явился мстить.
— За что? — тяжело сглотнула я.
— За годы изгнания, — Шай-Лея закашлялась. — За годы унижения. Ведь он видит своё предыдущее поражение именно так. И сейчас… ему нужна только победа. Он готов отдать за неё всё. Даже жизнь своих детей.
— Вы сказали «детей»? — переспросила я, стараясь не смотреть на выражение муки, исказившее облик всегда идеального принца. Но взгляд вновь и вновь возвращался к демону, в то время, как где-то глубоко внутри зарождалось глубокое чувство потери. — У него были еще дети, кроме моей старшей сестры?
— Второй ребенок — сын. Он полностью предан своему отцу. И он рядом с тобой.
— Да рядом со мной вообще толпа народу…! — выкрикнула я, утопая в беспомощности.
Старушка медленно повернула голову. Со сморщенного лица сквозила безмятежность, но взгляд умных глаз казался острее игл.
— Ты очень похожа на неё. Она была такой же…
— Мерсина, — проговорила я имя сестры вслух. В первый раз. Раньше у меня в голове был лишь безликий смутный образ, а теперь он начал приобретать очертания, преодолевая забвение. Одновременно с этим я будто бы становилась к ней ближе. — А такой же — это какой?
— Наивной, — обрубила старушка. — Она должна была бороться и победить! А вместо этого просто сдалась! Сама уничтожила свою жизнь…
— Но что она могла сделать! — возмутилась я. — У неё отобрали всё: силу, мать, семью, любимого!
— Силу можно было вернуть, — тяжело моргнула Шай-Лея. — Для этого достаточно было лишь толики смелости и крупицы надежды. Но теперь уже поздно. Для Мерсины. А для тебя нет. И для них — тоже.
Шай-Лея вновь взмахнула рукой, будто опуская занавес, и все исчезло — погибшие демоны среди таких же мертвых товарищей по несчастью, залитые кровью камни и влажная земля, Луан, проходящийся среди поверженных воинов с видом победителя.
— Сделай так, чтобы Битва не состоялась.
— Но как?! — я была в отчаянии.
— Найди способ, — упрямо дернула дряблым подбородком вещунья. — И помни — Луан был готов убить твою мать, и тебя тоже не пожалеет.
Сердце заколотилось с утроенной силой.
— Не справишься — они все умрут.
— Нет, — замотала я головой. — Нет, это слишком! Я не смогу! Я не знаю, что… Не знаю, что мне делать!
— Собери новый круг, — приказала старушка, чей слабый голос вновь стал тверже. Я всмотрелась в морщинистое усталое лицо, которое с каждым ударом сердца становилось моложе. Морщины разглаживались, осанка выравнивалась, морщины исчезали, мышцы отрастали заново, а лицо подтягивалась, словно вставая на свое место. Для вещуньи время начало отматывать назад. — Ответ ищи в имени.
— В чьем имени? — глядя на неё во все глаза, потому что теперь я видела не старушку. Я видела взрослую женщину средних лет, в которую выросла девочка-служанка, однажды ночью изменившая и мою судьбу.
— В своём. В том имени, которое дала тебе мать.
И Шай-Лея, молодая Шай-Лея бесследно растаяла в воздухе.
Я шумно вдохнула, моргнула, а когда выдохнула, поняла, что стою у примитивного ложа, держа за руку высушенную временем руку, безвольно повисшую в воздухе.
Шай-Лея умерла.
Глава 21
— Погоди, — остановил меня Инсар, когда мы преодолели невидимый барьер и оказались снаружи скрытого магией лагеря наемников.
Ша-Сур отпустил нас без лишних вопросов. Кажется, ему было все равно, что мы собирались делать и куда желали пойти.
Он скорбел. И его скорбь была всепоглощающей. Я так и не узнала, кем ему приходилась эта странная женщина, отдавшая свою молодость и свою жизнь за сомнительную возможность видеть будущее, но кем бы ни была — она дорожил ею.
Демон рывком развернул меня к себе лицом и заглянув в глаза спросил:
— Что ты увидела? Что показала тебе вещунья?
— Ну, — неопределенно протянула я, почесав затылок. Первый шок от увиденного прошел, но я все еще не верила в реальность того, что мне поведали. Я как будто бы застряла в промежутке между верой и отрицанием, и не могла шагнуть ни вперед, ни назад. Я еще не поняла, как относиться
