Маски сбежавшей невесты (СИ) - Яблонцева Валерия

— Смотри только на меня, — прошептал он. Аметистовые глаза сверкали, завораживая. И было в них что-то — теплота, нежность? — предназначавшееся одной лишь мне. — Представь, что вокруг никого нет. Забудь о них. Только я. Только ты. Только мы.

Я зачарованно следила, как его лицо становилось все ближе — ближе, ближе — пока не заслонило собой весь мир. Все внутри замерло.

Губы Коула легко коснулись моих. Сердце взволнованно забилось от близости мужчины, которого… к которому…

Зал взорвался криками и свистом.

Я невольно дернулась. Ощущения вернулись разом — липкие взгляды, смех, яркий свет, исходивший от Солнцеликого, глумливая усмешка Тьмы. Сердце застучало ещё быстрее — вот только уже не от радости, а от ужаса, неловкости и бесконечного унижения, ведь то, что должно было стать одним из лучших моментов моей жизни, оказалось осмеяно и втоптано в грязь.

Руки сжались в кулаки.

— Неубедительно, — раздалось за спиной. Я вздрогнула. — С сестрой ты и то ведешь себя сердечнее.

— Глубже, глубже! — поддакнул кто-то.

— Ваше величество, позвольте мне показать ему как надо! А то такая девица — и чахнет без настоящего поцелуя.

Следом вызвались ещё несколько кандидатов. Мужчины наперебой предлагали помощь, женщины томно хихикали.

Паника подкатила к горлу. Сердце стучало невыносимо быстро — бум-бум-бум-бум-бум-бум — болью отдаваясь в висках. Я зажмурилась на мгновение…

А когда открыла глаза, то увидела Коула, смотревшего прямо на меня.

— Только мы, Эви, — повторил oн как заклинание, захватывая в плен чарующих аметистовых глаз. — Никого больше. Закрой глаза.

Я послушалась.

Мгновение ничего не происходило. А потом…

Крики, хлопки, бесстыдные взгляды сквозь прорези масок — все исчезло. Мир вокруг растворился в темноте за сомкнутыми веками. Остались лишь горячие губы — решительные, жадные, нежные.

Только я и он.

Эверли Вестерс и Коул Хенсли.

Ненастоящая пара, ненастоящие жених и невеста, но…

…но разве могло быть ненастоящим то, что происходило сейчас между нами? Разве мог ненастоящий жених целовать меня так? И разве могло мое сердце замирать так сладко, если бы я не верила, что все это… правда…

Почти безотчетно я разомкнула губы, раскрылась этому поцелую. Закрытые глаза обостряли ощущения до предела. Я чувствовала все — сладость дыхания Коула, жар его ладоней, скользнувших по спине вверх и замерших на затылке, не позволяя мне отстраниться.

Не позволяя оторваться.

Это было… удивительно. Прекрасно. Искренне.

И я… я отказывалась верить, что равнодушный человек, думающий лишь о спасении сестры, мог целовать… так.

Нет.

Кажется, я застонала.

Кажется, кто-то коротко фыркнул.

Но это не имело значения.

Коул отстранился, глядя на меня со странным шальным блеском в глазах, и улыбнулся — улыбкой, предназначавшейся мне одной. Взгляд почти против воли соскользнул на его губы, и я почувствовала, как по щекам разлился жаркий румянец.

— Коул…

И только потом я осознала, что никто не смеялся. Не хлопал, не свистел, не отпускал дурные шутки. По маскам невозможно было прочесть истинные эмоции придворных, но, похоже, нам удалось смутить их.

На краткое мгновение искренность оказалась сильнее фальши.

— Ну вот, другое дело, — Император разорвал кокон молчания, дважды хлопнув в ладоши. Придворные подхватили, нестройно зааплодировав. — Всего-то стоило чуть-чуть постараться. Но, честно скажем, дорогой наш Коул, над личной жизнью тебе и твоей очаровательной невесте придется изрядно потрудиться. К твоему счастью, мы знаем, как тебе помочь. И поможем, — пообещал Солнцеликий — и разом потерял к нам интерес.

У входных дверей в два ряда выстроились Ρозы и огненные варравийцы, готовые продемонстрировать несколько танцев. По взмаху руки оркестр на галерее заиграл первые такты вальса. Остывшие блюда заменили расторопные слуги. Обед продолжился, будто ничего и не было.

Но не для нас с лордом Хенсли.

Не знаю, как я высидела до самого конца. Кусок не лез в горло. Пальцы нервно крутили ножку бокала, наполненного еще в самом начале обеда, но я едва пригубила вино — только чтобы смочить пересохшие губы.

Граф был молчалив и мрачен. На меня он почти не смотрел, но, улучив момент, поймал под столом мою руку и сжал ее, крепко и горячо.

После того, как гости отдали должное замороженному сливочному десерту, пытка наконец закончилась. Император поднялся, и придворные — кто резво, кто грузно — подскочили со своих мест, не смея сидеть в присутствии монарха. Обведя взглядом пестрый зал, Солнцеликий удалился, дав знак супруге и советнику не провожать его.

Это послужило сигналом к окончанию пиршества. Столы мгновенно опустели, а гости, переговариваясь между собой, начали расходиться.

Задерживаться не хотелось. Положив руку на услужливо предложенный сгиб локтя, я тихо попросила лорда Хенсли отвести меня в мои покои — если, конечно, дело казненной Селии не вынуждает его безотлагательно спуститься к леднику. Но граф, кажется, и сам не собирался оставлять меня на растерзание двора.

Избегая больших компаний, мы проскользнули к дверям. И уже думали, что выбрались — когда высокая фигура в маске Тьмы преградила нам путь.

ГЛАВА 23

— Граф Хенсли и его прекрасная невеста, — протянул лорд Голден.

Синие глаза насмешливо сверкнули из центра Тьмы.

Почти бессознательно я прижалась к Коулу, чувствуя, как закаменели под моей ладонью твердые мышцы. Граф шагнул вперед, прикрывая меня от лорда Голдена.

— Прошу прощения, мы спешим.

— Так и у меня достаточно дел помимо того, чтобы караулить на лестнице влюбленные пары, точно строгая блюстительница нравственности, — усмехнулся герцог. — Но я здесь не просто так. Солнцеликий приказал позаботиться о вас, граф. Помочь, если можно так выразиться, с налаживанием личной жизни, — я почувствовала на своем теле острый взгляд. — Ваша невеста слишком скромна и зажата, а это, знаете ли, не способствует установлению пылких отношений между будущими супругами. Я знаю, как это бывает. Одна неудачная ночь — короткая прелюдия, недостаточно пылкие ласки, боль и полное отсутствие опыта у невинной невесты — и все, любовь прошла, оставив лишь отвращение к мужу и страх перед близостью. Согласитесь, печальный конец.

— Говорите из богатого личного опыта? — лорд Хенсли недобро сощурился. — Как-никак, шесть браков за плечами. И все как один неудачные.

— Ну вот видите, — не поддался на провокацию герцог. — В ваших интересах послушать того, кто более искушен в любовных утехах. Надеюсь, хотя бы вас не придется учить пользоваться тем, чем одарила природа. Девственницы могут быть очаровательными, но девственники, особенно те, которым далеко за тридцать… Избавьте же двор от терзаний и раскройте один из самых пикантных дворцовых секретов, — Тьма подалась к самому носу Волчьей пасти, как будто не хотела упустить ни слова. — Да или нет?

— Не ваше дело, — оскалилась маска графа.

— Что ж, порой молчание красноречивее слов, — герцог отстранился. — Как бы то ни было, наш Император дал мне поручение, и я намерен его исполнить, пригласив вас провести вечер в моем доме. Вместе, разумеется.

Я надеялась, что маска Огненной розы скрыла гримасу отвращения. Вернуться в Ночной сад и Дом Удовольствий? Нет, никогда!

— Простите, милорд, но я не хочу…

— Вы, верно, не поняли, милая, — губы Тьмы тронула легкая усмешка. — Ваше желание или нежелание не имеют значения. Так решил Император, и не нам, его скромным подданным, оспаривать волю монарха. А посему искренне советую изменить ваше мнение. Желание, как известно, облегчает процесс, а сопротивление лишь делает его более болезненным. И долгим.

Я густо покраснела, осознав, что же именно герцог имел в виду.

— Нет. Я не…

Тьма качнулась ближе, подавляя сопротивление.

— Моя юная дикая Роза, поверьте, это пойдет вам на пользу. И вам, граф, тоже, — герцог перевел взгляд на лорда Хенсли. — Иногда стоит раздвинуть границы привычного, чтобы открыть в себе нечто новое.