Светлый пепел луны. Книга 1 - Тэнло Вэйчжи
Таньтай Цзинь переспросил:
— Цзин Ланьань прислала тебя ко мне?
— Верно.
Трясущимися от волнения руками Си Цинь расстегнула пояс и принялась снимать с себя одежду. Ледяной воздух освежил ее нежное тело, и оно порозовело. Белокожая красавица была прекрасно сложена и могла соблазнить любого мужчину. Си Цинь надеялась увидеть в глазах молодого господина страсть и вожделение, однако в них не отразилось ничего, словно перед ним предстала мертвая плоть. Девушка опустила глаза на три цуня ниже пояса, чтобы проверить, возбужден ли принц, и поняла, что он к ней равнодушен.
— Что? Удивлена?
Си Цинь в страхе упала перед ним: «Неужели его высочество не приемлет красоту женского тела? Неужели он…»
Принц поднял руку, и из ее плеча выполз ядовитый червь. Ошеломленная Си Цинь попыталась закричать, но не издала ни звука.
— Восходящее Солнце Полуночи, — узнал Таньтай Цзинь ядовитого паразита и раздавил его. — Значит, Цзин Ланьань хочет, чтобы я умер счастливым?
В его голосе сквозила печаль, в глазах же ее не было и в помине. Словно ниоткуда появилась алая огненная оса и стремительно пронзила голову несчастной девушки. Си Цинь так и умерла, ничего не понимая.
Таньтай Цзинь равнодушно прошел мимо ее трупа. Чего он только не видел за четырнадцать лет в холодном дворце. Никто не знает, что мир для него — голые камни, высохшие деревья и желтые кости, мертвая неподвижная плоть, ничуть не трогающая сердце. Зато собственное тело ему всецело послушно, и так будет всегда.
Глава 26
Воссоединение
Летом ночи в Чжоу-го были светлыми и теплыми, но зимой, вплоть до прихода весны, царили темнота и холод.
Снежинки тихо кружились и падали на лицо Таньтай Цзиня. Стряхнув их, он уселся в одиноко стоящее высокое кресло. Арбалет, брошенный вслед сбежавшей Сусу, вынули из воды, и теперь он лежал рядом. Несколько огненных ос кружили вокруг, готовые ринуться на жертву по первому приказу хозяина. Демонические твари уже выросли размером с глазное яблоко. Их крылья непрестанно тряслись, издавая отвратительный звук, чрезвычайно болезненный для человеческого слуха. На коленях перед юношей, дрожа от ужаса, стояли подданные.
— Пусть музыкант сыграет на цине, — велел он.
Тотчас явился музыкант в белых одеждах, сел перед инструментом и подобострастно поинтересовался:
— Что исполнить для вашего высочества?
— Что-нибудь праздничное, — ответил тот.
Когда музыкант заиграл, на палубу вышла закутанная в песцовые меха Цзин Ланьань. Ее руки согревала маленькая печка.
— Вы звали меня, ваше высочество? Я пришла.
Окинув ее цепким взглядом, Таньтай Цзинь задумчиво проговорил:
— Стареешь, тетушка. Раньше ты не совершала таких глупых поступков.
В волосах Цзин Ланьань действительно уже поблескивали серебряные нити, да и тонкие морщинки у глаз свидетельствовали о том, что их разлука продлилась долгих четырнадцать лет. Его няня и правда постарела.
Услышав упрек, женщина замерла в смиренной позе:
— Что ваше высочество имеет в виду?
— Сначала Ци Шуань отправил мне отравленного волка-оборотня, но я не умер. Будем считать, что ты не знала о коварных планах своего слуги и не уследила за ним из-за переутомления. В конце концов, разве не ты наставляла меня, что надо верить в лучшее в людях и учиться прощать? — пояснил Таньтай Цзинь и вдруг посчитал собственные слова очень забавными. Уголки его губ растянулись в язвительной усмешке, и он продолжил: — Дочь грушевого сада[78], что ты прислала мне вечером, оказалась заражена червем Восходящего Солнца Полуночи. Как могла ты допустить две оплошности подряд?
Цзин Ланьань не проронила ни слова в оправдание. Тогда принц задал главный вопрос:
— Так ты хочешь убить меня? Почему?
На этих словах рука музыканта предательски дрогнула, и струна циня издала жалобный стон.
Таньтай Цзинь, совсем как в детстве, мягко и с любопытством спросил:
— Ты помнишь, как был убит Юэ Кунъи или как выпотрошили мою мать?
Цзин Ланьань покачала головой:
— Ваше высочество, вы не понимаете…
— Мне и не нужно понимать. Могу только заверить тебя, что, в отличие от няни Лю, радоваться тебе осталось недолго.
Музыкант снова задел не ту струну, и мелодия полилась нестройно.
Таньтай Цзинь улыбнулся и, откинувшись на спинку кресла, с равнодушной улыбкой сказал:
— Прощай, тетушка.
Алая огненная оса взвилась в воздух и устремилась к Цзин Ланьань, однако неожиданно наткнулась на невидимую стену. Вдруг на палубу вышел крупный мужчина в бордовом парчовом одеянии. Вид у него был внушительный и брови решительно сдвинуты, при этом он громко смеялся. При каждом его движении на талии позвякивала нефритовая подвеска.
— Мелкий злобный гаденыш, ты и в самом деле собрался убить Ланьань? А вот она, добрая женщина, хотела для тебя легкой смерти!
Улыбка исчезла с лица юноши, и он выдохнул имя:
— Таньтай Минлан!
— Надо же, помнишь сироту[79], — насмешливо ответил старший брат. — Жаль, что ты не сдох в Великой Ся, как последняя собака. До чего живучий! Самое настоящее чудовище. Как видишь, даже Цзин Ланьань отвернулась от тебя.
Женщина опустила голову, не смея взглянуть в глаза бывшему подопечному. Тот же лишь нахмурился, оперся на подлокотники, и над мачтой взлетела красноглазая ворона.
Таньтай Минлан неторопливо предупредил брата:
— Ты не слишком старайся. Цзин Ланьань раскрыла мне все твои секреты и слабости, так что эти фокусы здесь не помогут. Убожество, ты пришел в этот мир, убив свою мать. И уйдешь так, как того заслуживаешь.
В это время на палубе появилась группа даосских монахов. Тот, кто шел впереди остальных, скомандовал:
— Построиться!
Они уселись восьмиугольником, звеня в медные колокольчики, пока глава произносил заклинание. Он держал в руках квадратную нефритовую шкатулку, и бумажные талисманы закружили вокруг нее. Его бормотание не прерывалось ни на миг, и вскоре алые огненные осы и красноглазая ворона, повинуясь священному заклинанию, рассеялись черным дымом и влетели в нефритовую шкатулку. Старый даос прекрасно знал, что Таньтай Цзинь всего лишь простой смертный, способный лишь управлять демоническими тварями. Без них он бессилен.
Вдруг послышалось громкое карканье, и чернильный вихрь сорвался с небес, отвлекая внимание собравшихся. В тот же момент вокруг Таньтай Цзиня сгрудились его стражи в черном. Не раздумывая, он скомандовал:
— В атаку!
— Давай, давай! — рассмеялся Таньтай Минлан, и палубу заполонили мечники.
Люди Таньтай Цзиня бросились на его защиту, но один за другим пали от клинков нападавших, а тех, кто был ранен, добил сам император.
Таньтай Цзинь остался один в центре палубы, залитый кровью своих солдат и окруженный стражниками правителя. Император толкнул принца, и он упал на дощатый пол.
— Беспомощный ублюдок, — проговорил Таньтай Минлан, наступив на плечо младшего брата. — Ты только и можешь полагаться на других, сам-то ничего не смыслишь в боевых искусствах.
Юноша закашлялся, и на его губах запенилась
