Неуправляемая - Кристина Уоррен
— Жертва, принесенная сегодня, была бы напрасной, — продолжала она, ее голос был жестким и холодным. Это напомнило ему о том, как она говорила при их первой встрече, когда он еще воспринимал ее скорее как статую, чем как женщину. — Луна идет на убыль. Через три дня она уйдет. Наступит новолуние. Проведение ритуала в этот момент, когда Свет наиболее слаб, вызовет наибольший прилив Темной энергии. А в это время года, когда барьер между мирами наиболее слаб, тень от луны дает еще больше шансов открыть адскую пасть с помощью одной жертвы.
— Подожди, а при чем здесь вообще время года?
Кайли тихо заговорила.
— Уинн рассказывала мне об этом, но она упомянула, что это часть кельтской легенды, так что, возможно, ты уже слышал об этом. Согласно дохристианским календарям, праздник, который мы сейчас называем Хэллоуином, отмечался в то время, когда люди считали, что завеса между нашим миром и миром духов, монстров и фейри… в общем, всего того, что боятся в ночи… наиболее слаба. Именно поэтому они считали, что именно в эту ночь на земле появляются призраки и все прочие страшные существа. Они считали, что из-за тонкой завесы им легко до нас добраться.
Эш натянуто кивнула.
— Верно. К тому же если провести жертвоприношение женщины, обладающей силой, к ночи новолуния, как можно ближе к тому времени, когда завеса между мирами становится наиболее тонкой, это не только гарантирует открытие адской пасти, но и может дать достаточно энергии, чтобы нанести сильный удар по вратам одной из тюрьмы Семерых. Если бы я была приспешником Тьмы, я бы сделала именно так.
Драм вгляделся в ее хищные черты (клыки и когти), в ее каменное выражение лица, в пылающий огонь ее глаз и на мгновение возблагодарил за то, что она не была приспешником Тьмы. Он не сомневался, что Эш существует исключительно для служения Свету.
Не потому, что ее раса изначально была создана для этого, а потому, что необходимость защищать мир от тех, кто хотел его уничтожить, была изначально в ней заложена. Она не могла оставить беззащитного человека на милость Общества Вечного Мрака, как не могла и вступить с ними в союз. Все ее нутро противилось этому.
Она вернет ему Мэйв или уничтожит весь мир.
Уверенность в этом вливалась в Драма, словно наркотик, вводимый прямо в вены. Он почувствовал, как его ярость остывает, а красная пелена сползает с глаз.
Он все еще ненавидел то, что его сестру забрало Общество, ненавидел то, что они планировали сделать с ней, но он больше не ненавидел все живое на планете за то, что оно не вернуло ее ему, как священную жертву перед разгневанным богом. К нему вернулся разум, а вместе с ним и вера.
А может быть, его вера никогда его не покидала. Он был потрясен, когда Эш выбежала из-за стола. Это сбило его с толку. Интуиция подсказывала, что кто-то собирается сказать ему что-то, чего он не хотел слышать, и не понимал, почему она не сидит рядом с ним, пока он слушает.
Драм хотел опереться на нее, пока смотрел бы в лицо той страшной правде, которая его ожидает. Когда она ушла, чтобы сообщить Дагу новость, он почувствовал себя покинутым, как будто она оставила его без присмотра.
И тогда, он все понял. Она ушла, потому что слишком сильно переживала. Может быть, он и познакомился с Эш меньше недели назад, но разве не гласила старая пословица, что одно сражение скрепляет узы, которые невозможно разорвать? Драм чувствовал это.
Он безоговорочно доверял Эш, и ему казалось, что он знает ее лучше, чем членов своей собственной семьи. Он знал, что она сильнее всех, кого он когда-либо встречал, и сила, о которой он говорил, выходила далеко за рамки физической.
Знал, что она верна и предана своему делу, что она рассматривает свой долг не как работу, а как священное доверие между собой и силами Света. Знал, что она смела, целеустремленна и сексуальна, чем самые восторженные уголки его воображения.
И знал, что любит Эш.
Он также верил… нет, черт возьми, знал, что она любит его, и потому сделает все возможное, чтобы вернуть его сестру в целости и сохранности.
Драм глубоко вздохнул, на мгновение задержал дыхание, затем медленно выпустил его, сел на свой стул и снова посмотрел на Эш. На этот раз он смотрел на нее здраво, решительно и с доверием.
— Ладно, — сказал он, его голос снова стал спокойным. — Это их план. А каков наш?
Глава 22
Как оказалось, их план был скорее предварительным, чем на реальным. Первым делом, по общему мнению Эш, Дага и Кайли, нужно было собрать войска.
Первый сбой произошел из-за неудобного часового пояса. Когда в Ирландии приближалась полночь, в Чикаго было около шести вечера, и, хотя это казалось идеальным окном для телекоммуникаций, это значительно усложняло решение вопросов, связанных с поездками.
Если сказать тому, кто живет в Чикаго бросить все дела и сесть на ближайший самолет в Дублин, то такая поездка займет минимум девять-десять часов.
В подобной ситуации потеря этих часов может оказаться не просто досадной, а смертельно опасной. Это был один из пунктов, который Кайли внесла в список вопросов по планированию. У Эш расширились глаза, когда она увидела, как документ становился больше.
Стражи и Хранители официально заняли кухню дома сестры Драма под свою временную штаб-квартиру. Драм настаивал на том, что после сегодняшнего вечера им придется искать другое место, не подвергающее его семью дальнейшей опасности, но пока Сорша и Джон любезно предоставили им кров, прохладительные напитки и портативный компьютер, при виде которого Кайли явно старалась не усмехаться в пренебрежении.
— Если от меня хотят, чтобы я делала здесь что-нибудь полезное, — сказала американская Хранительница, — то мы должны придумать, как забрать мое снаряжение из нашего отеля. Серьезно, ребята, вы слышали, как эта штука загружается? Я думаю, что хомяк, который там сидит, на самом деле проклял нас, прежде чем запрыгнуть в свое маленькое колесо.
Даг положил руку на плечо своей пары и ласково погладил.
— А теперь, маленький человечек, запомни. Благодаря трудностям, мы становимся сильнее.
Кайли усмехнулась и принялась
