Последняя надежда Пандоры (СИ) - Людмила Александровна Королева
Мурашки побежали по моему телу, мне стало так жаль Армана.
— А что с ней случилось? Она умерла? — с грустью спросила я, посмотрев на друга.
— Нет, она просто предпочла другого, — ответил правитель второго королевства и отошел от скульптуры.
Сердце мое сжалось.
— Арман, постой! И что, ты так легко сдался, не искал ее, не узнавал где она и что с ней? — удивилась я.
— Нет! Я понял, что она меня не любит, и отпустил ее, — сказал Арман, тяжело вздохнув, и в его голубых глазах отразилась печаль.
Мы вошли в каменный дом, и я завороженно рассматривала обстановку внутри. На первом этаже была большая уютная гостиная и три спальни, винтовая лестница вела на верх, где было еще три комнаты. Мебель казалась игрушечной из-за своих небольших размеров. «Это место, как домик сказочной принцессы, все такое уютное, светлое, милое, в это место вложена частица чьей-то души», — подумала я, очарованная этим домом.
— Ну, как тебе тут? — прошептал Бальтазар, целуя меня в макушку.
— Я под впечатлением. Мне кажется, что я перенеслась в мир своей мечты и попала в сказку. У меня такое ощущение, что я снова стала ребенком, — ответила я.
Бальтазар улыбнулся и в его черных глазах появились искорки счастья.
— Элена придумала этот дом и все скульптуры, она по всему королевству искала людей, которые умеют управлять черным стеклом и камнями, а когда нашла, они сделали все это по ее рисункам, — сказала Валькирия, присаживаясь на белоснежный диван.
— И когда нас отправляли в другие королевства набираться знаниями, изучать историю, ведение боя, мы сбегали от своих учителей и прятались в этом месте, — сказал Энза, обнимая Валькирию, — правда нам потом очень попадало, когда, спустя пару недель, мы возвращались домой.
Я улыбнулась, представив, какими они были несносными подростками.
— Мила! Мирослава! Пойдемте, я покажу вам дом, — сказала Валькирия, уводя нас за руку.
— Здесь так красиво! Все такое романтичное! — прошептала Мирослава.
Валькирия улыбнулась и пригласила войти в комнату, расположенную на втором этаже.
— Двадцать лет назад в этой спальне жила Элена, моя подруга. Тогда нам было шестнадцать.
Комната была очень просторной, светлой, в теплых песочных тонах. Солнечные лучи проникали через три больших полукруглых окна. Широкая кровать стояла так, что можно было лежа любоваться открывающимися просторами.
— Как леди Элена придумала все это, я никогда ничего подобного не видела, — сказала Мирослава, присев в кресло.
— Элена рассказывала мне, что видит странные сны, какие-то другие миры, ангелов, а однажды, ей даже приснилось, что она разговаривает со смертью, так вот, в одном из своих сновидений, она увидела дом, и у нее появилась мечта сделать его реальным, — сказала Валькирия.
«О, Господи! Неужели и ей все это снилось. Значит, она была с сильной душой, если запомнила то, что ей показали», — подумала я.
— А ты не пыталась узнать, что с ней произошло? Где живет? — поинтересовалась я. Мне хотелось лично познакомиться с этой девушкой.
— По секрету скажу, я ее разыскивала все эти годы. Она дочь правителя шестого королевства Нестора. Я обращалась к ее отцу за помощью. Но он сказал, что Элена много лет назад пропала, и никто не знает, где она. Милорд Нестор уже в годах, а она его единственная наследница. Он мечтал, что дочь займет его трон, но потом перестал верить, что когда-нибудь снова ее увидит, — ответила Валькирия.
— Столько лет прошло, может ее уже в живых нет, — предположила Мирослава.
Валькирия тяжело вздохнула и прошептала:
— Этого никто не знает.
Я подошла к письменному столу и увидела листы с картинами.
— Можно посмотреть ее рисунки? — спросила я у Валькирии.
— Конечно!
Я начала смотреть работы Элены, она была настоящей художницей, все было так детально прорисовано, что казалось, изображение вот-вот оживет. Я пролистала портреты, и остановилась на том, где был изображен мой муж. Он был таким юным, но взгляд его глаз был суровым и жестким. Я вспомнила эти глаза, Бальтазар так взглянул на меня, когда мы впервые повстречались, но со временем он стал добрее и мягче, и я забыла, что когда-то он точно так же смотрел на меня с холодом, как сейчас на листе бумаги. Мое внимание привлек и портрет Армана, он наоборот улыбался искренне и глаза его сияли от доброты и счастья, я не знала каким он был в юности, но могла с уверенностью сказать, что Арман изменился. Сейчас его глаза были грустными, потухшими, и он был закален боями и тяготами правления. А потом я увидела рисунки с другими мирами, и сердце мое замерло. Элена нарисовала рай, ад, мир с ангелами точь-в-точь, как я видела в своих снах.
«О, Господи! Она там тоже была!», — с уверенностью подумала я. У меня не осталось никаких сомнений, что все это существует на самом деле.
На последней картинке она изобразила себя, всю святящуюся белым пламенем, а рядом человека, окутанного тьмой. Ее рука лежала на плече дьявола, а он стоял перед ней на коленях, и в области сердца у демона было изображено солнышко.
