Между семьей - Вэнди Джинджелл
— Это железо, — сказал Зеро. — Как только дверь закрылась, она оказалась бы отделена от арены. Если бы это происходило за пределами дома, полагаю, она бы уже вернулось в мир людей: надежды попасть в эту комнату не больше, чем на то, что мы покинем арену до того, как будут выполнены все условия.
Сара тихонько всхлипнула, что, как я поняла, было её разновидностью рыдания; тихого, личного и сдержанного, и я обняла её за плечи, не задумываясь об этом. На мгновение она застыла, а затем уткнулась головой мне в плечо.
А потом, над этой копной золотистых волос, на стене рядом с железной дверью, к которой я не могла прикоснуться здесь, на арене, я увидела отпечатки двух ладоней, светящиеся, как маяк, на стене, там, где минуту назад был папоротник.
Я ухмыльнулась, свирепо и резко. Палмеры, должно быть, долго стояли там, прижав руки к стене, чтобы оставить достаточный след; по крайней мере, они довольно много знали о магии.
— Их не удалось одурачить, — сказала я Саре. — Они оставили тебе записку: взгляни.
Сара несколько мгновений смотрела на мягко светящееся послание, прежде чем её лицо снова сморщилось, то ли от облегчения, то ли от разочарования, не уверена.
— Кажется, они поняли, что это не ты, — сказала я. — Кажется, они пытались увести это от тебя, чтобы ты была в безопасности: они бы подумали, что Северный будет там, чтобы обеспечить тебе безопасность. Вот почему они отправились в безопасное место с тем, что на этот раз надело твоё лицо.
— Если так, то они должны вернуться в мир людей, когда арена поймёт, что эрлинг этого дома перешёл в другой дом, — сказал Зеро. В его голосе звучало облегчение. — Мы больше ничего не можем здесь сделать. По крайней мере, они вернутся в мир людей вместе с домом.
— А как насчёт того, что было там вместе с ними? — спросила я.
— Если это фейри, то он мёртв, — сказал он. — Если другой вид запредельного, он будет, по крайней мере, сильно ослаблен. Никто в нашем мире не жаждет полного удушья от железа.
— Похоже, Северный всё-таки сможет позаботиться о них, — сказала я. — Сара, у них там есть еда?
— Консервы в вакуумной упаковке и бутылки с водой, — сказала она.
— В смысле, это не похоже на успешную попытку спасения, — сказала я. — Но только потому, что они спаслись сами. Мне нравится такая попытка спасения.
— Жаль, что я не могу сказать им, что кто-то придёт за ними, — сказала Сара, нахмурив брови. Иногда ей было трудно вспомнить, что ей всего двенадцать, но сегодня был не тот случай. — Они, должно быть, так напуганы!
— Думаю, они будут счастливы узнать, что ты в безопасности, — сказала я.
И Зеро, возможно, лишённый всех утешительных слов, которые он смог сказать за один день, сказал только:
— Если здесь ничего нельзя сделать, нам лучше уйти.
Я бы предпочла больше не возвращаться в дом мимика, но это всё равно был наш единственный путь домой через лабиринт. По крайней мере, на этот раз мы знали, как через него пройти.
Несмотря на это, мне всё ещё было страшно возвращаться в эту изгибающуюся белизну, и тот факт, что вестибюль всё ещё был таким же большим, как и тогда, когда мы впервые вошли в него, беспокоил меня.
— Дом должен был уменьшиться в размерах, не? — спросила я. — В смысле, с тех пор как мы убили мимика?
— Изначально здесь было много Между, — сказал Зеро. — Оно всё ещё существует: это может занять некоторое время.
— Лады, понятно, — сказала я. — Но тогда почему мой кухонный островок стоит прямо здесь?
Зеро уставился в направлении моего указывающего пальца, и Сара с благоговением в голосе произнесла:
— Это действительно твой кухонный островок!
— Ага, — сказала я. — И я хочу знать почему. Мои часы раньше тоже были здесь, но я думала, что они просто такие же, так что я не обратила на них особого внимания.
— Лестница тоже твоя, — заметила Сара. — Она не в том месте, но…
— Так и есть, если раскрутить завиток в комнате, — сказал Зеро. — Пэт, это твоих рук дело?
— Чёрт те что, — просто ответила я. Однажды нечто подобное уже случалось, когда я была в другом полуразумном доме; мой дом последовал за мной туда и почти захватил то место. Я не была уверена, защищал ли он меня или просто пытался следовать за мной; я всё ещё не была уверена.
— Ты хороший дом, — сказала я, нежно поглаживая столешницу. — Ты приводишь себя в порядок, когда я тебя об этом прошу, и всякий раз, когда у меня возникают проблемы в другом доме, ты стараешься меня выручить.
— Пэт, — сказал Зеро, его голос был почти безжизненным от шока. — Продолжай говорить.
— Ты это видел, да? — спросила я, не в силах сдержать улыбку, расползающуюся по моему лицу, так же как пол под нами покрывала кухонная плитка, которая определённо не соответствовала мрамору на полу мимика. — Ты очень хороший дом, который знает, где меня найти, когда я застряну в другом доме, так что давай посмотрим, как далеко мы сможем зайти и завладеть этим заведением!
Кухонная плитка покатилась по полу и превратилась в пару ступенек и ковёр; стулья выросли из пола, а стены вокруг нас поднялись ввысь, сливаясь с простором комнаты. Лестница раскручивалась сама по себе, обзаводилась перилами и становилась темнее и прямее. Теперь я чувствовала гул: прочность и эластичность моего дома плавно перетекают в этот и воплощают идею пространства и объёма на площадке испытаний, поглощая пространство так же, как и дом.
Я потянулась к этому гулу — потянулась к нему всем своим существом и потянула.
Не уверена, что именно сдвинулось с места: мы или дом. Возможно, ни то, ни другое. Что-то определённо сдвинулось, и я была склонна думать, что это была сама арена испытаний. Однако в тот момент думать было не так-то просто; что бы я ни сделала, чтобы помочь дому, это оставило меня в тумане усталости, столь же сильной, сколь и внезапной.
Голос Морганы произнёс:
— Пэт! Вы вернулись! — и внезапно в комнате снова появились другие люди.
— Ага, — неопределённо ответила я и устало села, прислонившись спиной к стене столовой, в то время как Зеро и Сара осматривали комнату с таким же удивлением, с каким оборотни смотрели на нас. — Нашла короткий путь. Думаю, с этого момента жизнь станет немного легче.
— Я думаю, что арена просто стала меньше, — сказала Сара, её голос был едва слышен.
Я прислонилась головой
