Тень заговора - Злата Иволга
— Отто… отмените этот дурацкий закон… — Глаза королевы закрылись, лицо разгладилось, и сейчас на нем не было ничего, кроме спокойной грусти и какой-то светлой безмятежности.
— Фредерика, ну почему так скоро?! — Генералиссимус коснулся руки королевы, а потом прижался к ней лбом.
— Мне сходить в придворный храм и позвать священника?
— А ты знаешь такого, который не разнесет новость по столице? — осведомился генералиссимус, с трудом поднимаясь с колен. Он словно постарел на десяток лет. — Почтенные отцы отменяются, даже придворные. Если нам что и понадобится, то это хороший бальзамировщик. И, вероятно, генерал лейб-гвардии Зольмс.
— Я вас правильно поняла? Вы собираетесь обо всем умолчать?
Видимо, жизненный опыт дяди и привычка быстро принимать решения взяли свое. Лицо Отто Йенса отвердело, из глаз исчезла грусть.
— Да, дорогая племянница. Официального объявления о смерти королевы Фредерики не будет до тех пор, пока принцесса Вильгельмина не уедет подальше отсюда, в безопасное место. Со свадьбой разберемся позже.
— Но к чему все эти сложности?
Генералиссимус задумчиво посмотрел на Ингрид и кивнул сам себе.
— У нас немного оснований подозревать заговор, но они есть. Принцесса Вильгельмина не снискала себе любви при дворе и среди высшей знати. Слово там, пара разговоров здесь — вот и почва для недовольства. А там и до мятежа недалеко. Прибавь к этому случай с отравленной собакой, странный оползень на пикнике и два покушения на меня. Еще есть непонятное исчезновение одного лейб-лекаря. Все бы ничего, но вскоре после этого королеве стало хуже, и вот… — Он не договорил и кивнул в сторону кровати.
— А если вы ошибаетесь? — осторожно спросила Ингрид. — Скрыть такое очень сложно. Как вы собираетесь заткнуть тех же фрейлин? Я уже молчу про придворных, гвардию, слуг и прочих.
— Половину придворных, в том числе фрейлин, придется отослать. Этим как раз займется генерал Зольмс. Главное, позаботиться об отъезде с праздника всех герцогов крови, и держать их подальше от столицы, но об этом позабочусь я сам. Подозревать неладное все равно все будут, но пока они окончательно забеспокоятся, мы выдадим принцессу замуж и посадим на трон.
Ингрид с тяжелым вздохом покачала головой.
— Масштабно мыслите.
— Лучше я буду слишком бдителен, чем излишне доверчив, — возразил дядя генералиссимус. — А теперь перед тем, как я окончательно испорчу тебе жизнь, позволь послать за дарственной на княжеский титул и генеральской перевязью. Тебя не смутит отсутствие прилежащих церемоний?
— А… я… — опешила Ингрид.
— Вот и хорошо, генерал-регент.
Королевский дворец, столица, Илеханд
Джордано и медленно ковыляющий в туфлях Лючано почти дошли до апартаментов, когда принц остановился.
— Зайдешь и подождешь меня в спальне.
— Куда ты собрался?
— Попрощаюсь с Вильгельминой.
Лючано устало закатил глаза.
— Напишешь ей письмо. Нам надо поговорить.
— Надо, только какой смысл? — недовольно отрезал принц. — Ты весь вечер попрекаешь меня. Я втянул тебя во всю эту историю, заставил мучиться в корсете и строить из себя шута. И поэтому ты собираешься бросить меня.
— Хорошо, мы поедем в Тусар, — пошел на мировую Лючано. — Думаю, это случится скоро, я потерплю. Если граф Риччи меня узнал, то выговор нам получать вместе.
Кузенам пришлось отойти к стене, пропуская парочку хихикающих фрейлин и чинно шествовавшего за ними лейб-гвардейца.
— К проклятым духам выговор. Я очень рад состоявшейся помолвке, это был невероятный сюрприз ее величества. Но мне как-то не по себе. Духи знают, что творится в этом дворце, — тяжело вздохнул принц.
— Я с тобой полностью согласен, — проницательно взглянул на кузена Лючано. — Все, спеши к своей принцессе, я жду тебя. Только прошу, не задерживайся.
Герцог Лючано проверил охрану у дверей в апартаменты принца Джордано, с облегчением зашел в гостиную и снял с головы парик. За ним последовали туфли и многочисленные украшения. Лючано вспомнил украденные перстни и медальоны и поморщился. Не стоило привозить с собой мамины драгоценности. Но кто же знал, что при илехандском дворе заведется вор!
Лючано достал бутылку вина и, передумав переодеваться, повалился на диван прямо в платье. Наполнил бокал и замер — рядом с дверью немного в стороне лежало что-то, напоминающее конверт. Лючано залпом выпил вино, успев упрекнуть себя за кощунство, с трудом присел, осторожно поднял бумаги, упакованные в конверт, приоткрыл двери и высунул голову наружу.
— Капитан Корнеро, что это?
Стражник покосился на своего герцога, прятавшего тело в платье за дверью, и кашлянул.
— Простите, монсеньор, забыл доложить. Просили обязательно передать его высочеству.
— Кто?
— Какой-то человек в странном костюме, монсеньор. Похож на суридца. Я проверил — там только бумаги.
Лючано закрыл дверь, дошел до дивана, налил еще вина и снова выпил залпом. Больше всего на свете ему хотелось убраться из этого дворца подальше. Оказаться в родных владениях и забыть обо всех чужих тайнах. Сначала подозрения на заговор против кронпринцессы Вильгельмины, потом история с Иоганной, а теперь таинственный пакет от не менее непонятного человека. С каких пор суридцы передают письма тусарскому принцу, используя для этого дворец в Илеханде? Вероятно, что-то связанное с принцессой Нихан? Лючано недолго колебался, разорвал плотную бумагу, и пробежал глазами мелко исписанные листы бумаги. Покачал головой, остановился, налил еще вина и постарался прочитать еще раз.
Через несколько минут Лючано допил бутылку и бессильно уронил на колени недочитанные листы. Млет всемогущий, лучше бы это было связано с принцессой Нихан! Ни возможный илеханский заговор, ни откровения Иоганны не шли ни в какое сравнение с этим! Лючано глубоко вздохнул и услышал снаружи голос принца Джордано. В ту же минуту дверь в апартаменты открылась, и Лючано с трудом успел засунуть бумаги за корсаж и фальшиво улыбнуться зашедшему кузену.
— Ты почему не ушел в спальню? — грозно спросил Джордано и огляделся. — Праздник уже закончился.
— У меня не получилось снять это проклятое платье, — быстро соврал Лючано.
— И ты решил напиться с горя, — съязвил принц. — Хорошо, я помогу тебе.
Лючано замотал головой и прижал руки к спрятанным бумагам.
— Лучше прикрой балкон, оттуда дует.
Сержант Мартин простоял на посту почти до утра, пока не разошлись последние гости. Так как приказа снимать дополнительную охрану не было, гвардеец оставил у дверей заместителя и отправился осмотреть бальные залы и выяснить, не потерялся ли там кто-нибудь. Он встретил какого-то пьяного до невменяемости лорда, который заявил, что останется здесь ночевать и вообще намерен здесь поселиться. С большим трудом удалось уговорить его позволить зальной прислуге
