Юлия Григорьева - Солнышко (СИ)
Евнух понял, на что я ему намекаю, перевел взгляд на дохлую гадюку, затем на меня, и глаза его гневно вспыхнули. Он закричал что-то на языке Иманидов, и два прибежавших вместе с ним евнуха взяли моих служанок и потащили куда-то. Я поднялась, накинула халат и пошла следом.
- Отдыхай, - кивнул мне Кан.
- Это мои девушки, и кто-то из них предал мое доверие, - ответила я. - Я хочу все услышать сама.
Он не стал спорить. Возле дверей уже стоял Улуч, который придирчиво ощупал меня взглядом и, удовлетворенный осмотром, радостно улыбнулся. Я не удержалась от ответной улыбки, так стало тепло на душе от этой чистой радости совершенно чужого для меня человека, который успел привязаться ко мне. Я благодарно погладила гиганта по руке, и он изумленно вздохнул, но тут же накрыл мою ладошку своей большой чуть шершавой ладонью и сжал, выдавая этим пожатием всю степень своей привязанности.
- Спасибо, Улуч, - тихо сказала я.
- Мой госпожа, Улуч твой верный раб, - ответил евнух.
- Улуч мой друг, - улыбнулась я, и он неожиданно прослезился.
Кан оглянулся на нас, покачал головой, но ничего не сказал. Пока мы спускались, я успела увидеть, что девушки столпились испуганной стайкой. Кто-то разочаровано смотрел на мое явление, кто-то радостно улыбался, а кто-то просто пожал плечами и ушел досыпать. От общей стайки отделилось трое. Раиля, Агна и Италлин спешно подбежали ко мне.
- Что случилось? - тихо спросили они, пристраиваясь рядом.
- Мне подбросили степную гадюку, - ответила я.
Агна и Италлин выразительно посмотрели на Раилю, не дававшую им развернуться. Та хмыкнула и кивнула, давая отмашку двум радостно осклабившимся девушкам.
- Что столпились? - закричал Кан. - А ну живо по постелям! Плетей захотели?
Девушки послушно разбежались. Последними уходили подпевалы Янсылу, мрачно посматривая нам вслед. Смотрели они на моих служанок. Значит, я права. Бояться, что выдаст. Я внимательно посмотрела на них, и подпевалы исчезли. Следом за ними пришлось уйти и моим подругам. И если бы сторонницы любимицы хана сейчас видели их лица, то спать бы ложились, сто раз проверив, нет ли кого под кроватью.
Мы прошли в ту часть гарема, где я ни разу не была. Свернули в узкий коридор и вышли на узкую темную лестницу, ведущую в подземелье. Девушки начали испуганно переглядываться, смотрели на меня. Только Хаят оставалась спокойна. Я тоже была спокойна и равнодушна, сохраняя голову свободной от жалости и от гнева. Это все лишние эмоции.
- Госпожа, - жалобно позвала Айша. - Куда нас вести? Что с нами сделать?
- Тому, кто невиновен, бояться нечего, - спокойно ответила я.
Валия мрачновато взглянула на меня. А я упорно анализировала. Хаят ни при чем, в этом я была по-прежнему уверена. У нее не могло быть ко мне ненависти, как, например, у хасиидки Валии, чьи территории граничил с Орнией, враждующей со степняками. Айша жила недалеко от наших границ, но, все же, не так близко, чтобы сталкиваться с нашими солдатами. Подкуп... Золото нужно всем, а наложницы получают жалование, это я уже точно знаю. Но подпевалы много не дадут, только сама Янсылу. Подарки хана... Я нахмурилась, чувствуя нечто похожее на то чувство, что охватило меня, когда я подумала, что Кэйла Крегер выходит замуж за Ника, только в этот раз чувство просто взорвало мозг и душу, погрузив в какую-то черную бездну. Мне показалось, что меня предали, Таймаз предал. И это оказалось так больно. Я остановилась, чтобы привести мысли в порядок и перевести дыхание. Неправильные мысли, лишние мысли. Я помотала головой, в первый раз осознавая, что у хана много женщин, очень много, и я одна из этих много. Солнце души моей, а как он называл Янсылу? Или одну из подпевал? О-ох... Я врезала кулак в стену, и боль физическая отрезвила, убрав это неведомое мне чувство, заглушая боль душевную и прочищая мозг. Я удовлетворенно вздохнула и пошла следом за Каном, евнухами и служанками. Встревоженный Улуч пристально следил за мной. Я улыбнулась ему и вошла под низкий свод подземелья.
Девушек уже развели по трем камерам. Кан куда-то отправил одного из амбалов, второй притащил ширму, поставил ее в углу, а меня подтолкнули за ширму. Улуч и второй амбал встали так, чтобы перекрыть подступы ко мне.
- Зачем это, Кан? - спросила я.
- Допрашивать служанок будет начальник ханской стражи, - ответил главный евнух.
- Мы бы и сами справились, - недовольно отозвалась я.
- Моя госпожа уже нарушает правила, находясь на допросе, - ответил Кан, и я замолчала, чтобы не оказаться за пределами допросной.
Через некоторое время послышались шаги, и в допросную вошел высокий мужчина. Я видела его плохо, потому что мелкие дырки в створках ширмы и два огромных евнуха мешали обзору очень сильно. Он что-то негромко сказал, и невидимый мне стражник притащил плачущую Айшу. Допрос начался, но к моей досаде не на моем языке. По тону я слышала, что на девушку давили, она была очень испугана.
- Говорите на орнийском, - потребовала я.
- Госпожа не понимает еще нашего языка, - вставил Кан.
- Госпоже здесь не место, - прохладно ответил начальник ханской стражи, но уже на понятном мне языке.
- Госпожа, я не виноват, - закричала Айша. - Земля предков клянусь, что верен мой госпожа!
- Ты знаешь, кто желает зла госпоже? - спросил начальник стражи.
- Весь гарем знать, - ответила Айша. - Янсылу, звезда нашего хана.
- Бесово дерьмо! - выругалась я, услышав такое определение. - Ну, держись... звездочет.
В камере воцарилось молчание. Кто-то был явно ошеломлен моими оборотами речи. Молчание продолжалось какое-то время, затем послышался короткий приказ:
- Отведите, госпожу в ее покои, - а следом удаляющиеся шаги.
- В чем дело? - я вышла из-за ширмы.
- Сирази-бей не продолжит допрос, пока ты не покинешь темницу, госпожа, - ответил главный евнух.
- Но я желаю присутствовать на допросе, - в идеале я сама хотела его провести, но раз уж не сама, то хоть понаблюдать и послушать.
- Этот вопрос не обсуждается, - поклонился Кан, и меня подтолкнули к выходу.
- Госпожа! - закричала Айша. Я обернулась, она стояла на коленях и протягивала ко мне руки.
- Это не Айша, - сказала я, глядя на нее.
- Сирази-бей установит истину. - непреклонно ответил евнух.
- Никаких наказаний без меня, - успела потребовать я, прежде чем Улуч аккуратно вытеснил меня из допросной.
В коридоре спиной ко мне стояли двое мужчин в характерной черной одежде ханской охраны. Я прожгла взглядом сначала одну спину, затем вторую, потому как точно не знала, кто из них Сирази-бей., затем смачно схаркнула, выказав свое презрение и неудовольствие, и пошла наверх, прокручивая в голове одно имя-Валия.
