Алиса в Зомбилэнде (ЛП) - Шоуолтер Джена

Мы съели наши сэндвичи в уютном молчании, и, пока она будила дедушку, я запихнула в сумочку майку и шорты, плюс мой телефон, нож и солнцезащитный крем. Затем написала Джастину сообщение, спросила, все ли у него в порядке, и сказала, что нам нужно поговорить.

Я хотела знать, почему он работает с такими опасными людьми. Хотела, чтобы он знал, что я никогда не сделаю ничего, что поможет сохранить жизнь зомби. Хотела узнать его версию истории. Через десять минут я так и не получила ответа, и часть меня подозревала, что никогда и не получит.

Я написала Кэт сообщение, спросив, как она, и сразу же получила ответ:

"У меня все так хорошо, что я должна быть вне закона! А ты как?"

"Хорошо".

"Лёд сказал, что Коул вернулся на вечеринку за тобой и даже отвез домой".

"Да". Нет причин отрицать это.

Она сразу же спросила: "Вы снова вместе?"

"НЕТ! То есть, да. Может быть. Нет. Все сложно". Сейчас я не была самой большой поклонницей Коула, и я также не знала, что он чувствует к Маккензи.

"Забавно, — ответила она. — Я расцениваю это как ДА, ДА, 1000 раз ДА".

Мы с Коулом скоро начнем чаще общаться после школы, так что будет лучше, если все решат, что мы пара. К тому же, такой образ мышления имел дополнительный бонус в том, чтобы удержать парней от попыток залезть в мои якобы распутные штаны. Никто не захочет навлечь на себя его гнев, причинив боль его девушке.

Пришло еще одно сообщение. В смс от Мяу было написано: "Кстати, Лёд снова в моем списке смертников".

"После того как вы целовались у всех на глазах? — ответила я. — Почему?"

"Как всегда, он сбежал от меня к Коулу".

Меня пронзило чувство вины. Нет, он не делал этого. Я знала, чем он был занят, но не могла рассказать ей, не могла облегчить ее боль.

Мяу добавила: "Кроме того, облизывая его рот, я просто дразнила его тем, чего у него никогда не будет!"

"Так держать! PS… Уверена, что Маккензи Лав пустила слухи обо мне".

"Ты думаешь о том же, о чем и я? Темный переулок, кастет и тюремные правила".

И тут я поняла. Кэт была лучшей подругой в моей жизни. Она поддерживала меня, верила в меня, несмотря ни на что. И я хотела стать для нее таким же замечательным другом. Хотела сохранить ее навсегда. "Ты звезда!"

"Знаю. Мне пора бежать, поговорим завтра, хорошо? XОХO"

— Али, — позвала бабушка снизу. — Ты готова?

Быстрый взглянув в зеркало, я увидела, что мои волосы уже высохли, но немного спутались. Мои щеки были слишком красными, а наряд — нелепым. Ну и ладно. Я побежала к машине.

— Тебе нужно научиться водить машину, — заметил дедуля, выезжая на шоссе. — Не то чтобы я не хотел возить тебя, но тогда тебе не придется идти пешком, если вдруг опоздаешь на автобус.

В небе по-прежнему не было ни одного кролика, что позволило мне расслабиться.

— Знаю, — сказала я, представляя, как он пытается меня научить. Он хватается за грудь, потому что я случайно выехала на встречную полосу. Он умирает на пассажирском сиденье, прежде чем я успеваю отвезти его в больницу. — Вы не будете против, если я возьму пару уроков вождения после школы? — Я умолчала о своем учителе. Коул или один из его друзей могли бы позаниматься этим после тренировки. Нужно будет спросить у него.

— Это пойдет тебе на пользу, — сказала бабуля, похлопав меня по руке. — Я горжусь тобой, ты пробуешь что-то новое, заводишь новых друзей, например, Кэтрин.

Я открыла было рот, чтобы ответить, но заметила кладбище. Холодный пот заструился по моей коже, пока я ждала появление того "места". И оно появилось. Не было ни следов шин, ни следов на траве — ничего. Прошло время, и природа восстановила себя, скрыв следы нечестной игры.

Дедушка припарковался на гравийной дорожке.

— Я рад, что ты решила это сделать.

Я тоже.

— Ничего, если я побуду одна некоторое время? Просто хочу побыть с ними и, ну, знаете, поговорить.

Бабушка как раз отстегивала ремень безопасности. Обдумав мою просьбу, она кивнула и села на свое место.

— Конечно. Ты взяла телефон?

— Да.

— Позвони нам, как будешь готова, и мы заберем тебя.

— Спасибо, — сказала я, а затем сделала то, чего никогда раньше не делала. Я наклонилась вперед и поцеловала их обоих в щеку.

Она прослезилась, а дедушка пробурчал, чтобы я была осторожней.

— Бабушка переживает, — сказал он.

Я немного погуляла по территории, солнце припекало меня через одежду. Когда я нашла тенистое, уединенное место за деревьями, я быстро переоделась в майку и шорты. Так намного лучше.

Мне больше не было жарко, и я начала остывать. Помимо всего, что касалось мертвецов, кладбище оказалось красивым местом с деревьями, сверкающими надгробиями и даже несколькими мраморными ангелами. Перед одним из таких ангелов стоял на коленях мужчина и тихо всхлипывал.

Я бродила вокруг, читала имена, размышляя, не является ли кто-нибудь из этих людей… зомби… или уже был им. Я поднималась на холмы, спускалась с холмов, обходила кучи листьев. Наконец, добралась до места назначения.

Дрожа, я села перед надгробием отца и подушечками пальцев провела по его имени. Серебряный камень блестел на свету. "Любимый муж и отец".

Впервые после его смерти я позволила себе подумать… действительно подумать… о его последних минутах жизни. Он вылетел через лобовое стекло. Если бы прожил еще хотя бы несколько секунд, он бы увидел машину, где все три его девочки были ранены и окровавлены. Видел ли он, что зомби приближаются? Знал ли, что умрет, как его отец?

Смотрел ли он на меня сейчас?

— Я люблю тебя, папа. Хотела бы быть более понимающей, верить тебе. Прости меня за все ужасные вещи, которые я когда-либо говорила за твоей спиной, и я очень благодарна за все, чему ты меня научил. Я убью столько зомби, сколько смогу, и однажды никому больше не придется жить в страхе. Обещаю.

Хотела бы сказать, что мне стало легче, но нет, я чувствовала себя так же, как и раньше. Я повернулась к могиле матери. Идентичное серебро также сверкало. На этот раз мне было трудно разглядеть что-то сквозь внезапно нахлынувшие слезы. "Любимая жена и мать".

— Я люблю тебя, мама. Я не должна была говорить с тобой так, как говорила в тот день на кухне. — В мой день рождения. Я потеряла свою семью в свой день рождения. По какой-то причине эта правда никогда не поражала меня.

Теперь, до конца своей жизни, мой день рождения будет ассоциироваться с горем и потерей. Это отстой во всех возможных смыслах. Но знаете, что? Я заслужила это и приму как должное. Я всегда буду дорожить своей семьей.

— Ты делала все, что было в твоих силах, и, несмотря ни на что, я знаю, что ты тоже любила меня. И ты была права. Гораздо лучше любить, чем ненавидеть. — Я сделала паузу, размышляя. — Иногда, когда закрываю глаза, я все еще вижу, как ты улыбаешься. Или стараешься не хмуриться. Я помню, как ты помогала мне с домашним заданием, хотя была еще безграмотнее, чем я. Помню, как ты отворачивалась от фотоаппарата, когда мы пытались тебя сфотографировать. — Мои мысли перескакивали с одного на другое. Я перебирала в памяти разрозненные воспоминания, но ничего не могла с этим поделать.

— Я все еще думаю о том дне, когда ты надела то черное платье в мою школу, чтобы встретиться с моим учителем, потому что хотела, чтобы я гордилась тобой, а не стеснялась. Я гордилась, очень гордилась. И готова поклясться, что весь мир замедлил свой ход, а Бог включил фоновую музыку для твоего входа. Даже ветер дул так, как надо, чтобы твои волосы танцевали у плеч. В тот день у всех открылись рты, и каждая девушка, увидевшая тебя, захотела стать тобой.

Под конец, мои слова путались и обжигали горло. Теплая слеза скатилась по моей щеке. Я глубоко вдохнула… задержал дыхание… затем медленно выдохнула. Медленно я повернулась налево, где находилась последняя могила.