Ректор на выданье - Лидия Миленина
– На самом деле – простите, Родвер, – сказала я искренне. – Вы понимаете, о чем я… Простите. Пойдемте ужинать…
Я решительно шагнула к нему и взяла под руку. Немного рискованно прикасаться к нему сейчас, но хотелось проявить доброжелательность и быть непринужденной. Родвер галантно согнул локоть.
– Я сам поставил себя в это положение, не ваша вина, – ответил он и повел меня к лестнице на террасу. – Впрочем, радует, что вы осознаете, как действуете на… окружающих мужчин.
А похоже, я все же добилась своего, подумала я. Получила некоторые ответы. Он практически открыто признался, что (как минимум!) хочет меня, что его влечет ко мне.
А еще мелькнула мысль, что при всей его уверенности в себе, неоднозначности и насмешливости, в отношениях куда опытнее я.
Ведь ему всего десять лет.
После эпизода на пляже между нами установилась доброжелательность, но, кажется, откровеннее мы не стали. Родвер развлекал меня шпионскими историями, я слушала. Иногда, честно говоря, поражалась его тонкому уму и расчетливости. Понимала и то, что ничего лишнего, совсем секретного он не расскажет.
Все это немного напоминало нашу «игру» с Гаурином Бригсом, когда мы словно договорились не касаться сложных тем. Эх, Гаурин… Я ведь запретила себе о тебе думать. Но где-то в сердце до сих пор звучала песня нашей быстрой, несостоявшейся любви. Ведь он, обычный человек, был самым приятным из всех мужчин, что я встретила после решения найти себе мужа.
А вот с Родвером эта игра была более напряженной. Я даже немного устала от нее. Так и подмывало спросить самое важное – как именно он потерял память, как оказался в спецслужбе и тому подобное. Но вопросы повисали на языке, обстановка, вроде бы светская и непринужденная, почему-то не способствовала этому.
Да и интересную тему «недостатков» мы как-то забыли. Он больше не спрашивал, и я не начинала разговор об этом.
В общем, как бы ни искрило между мной и Родвером, а я утомилась. Родвер это заметил.
– Лучше вам быстрее пойти спать, Магрит, – улыбнулся он весьма заботливо. – Я начал верить в мистические исцеления загадочной связью, – легкая усмешка. – Но все же только вчера с вами случилось то, от чего обычно умирают. Ничто не заменит здоровый сон.
Даже проводил меня до моих покоев, которые, кстати, действительно соединялись дверью с его комнатами, поцеловал мне руку и передал под опеку Мари.
Да, его загадочность, как всегда, был прав. Я коснулась головой подушки и сразу уплыла в сон. На этот раз мне не снилось кошмаров, ужасное недавнее прошлое не преследовало меня. Произошло другое.
Посреди ночи я проснулась от ощущения чужого взгляда. Пристального, очень внимательного.
Любой маг чувствует, когда на него смотрят, если наблюдатель не скрывает этого особыми методами. Но обычно чутье отключается во сне. На этот раз у меня не отключилось.
Сердце тревожно бухнуло, я инстинктивно натянула одеяло повыше, подняла голову.
В кресле наискосок от кровати сидел Родвер в своих домашних черных штанах и белой рубашке, опять босой. Подперев подбородок двумя пальцами, он неотрывно смотрел на меня.
Я облегченно выдохнула. Непонятно, что он здесь делает, но это просто Родвер, а не неведомая опасность.
– Что вы здесь делаете и как это понимать? – почему-то шепотом спросила я.
– Пытаюсь понять, – спокойно и задумчиво ответил он.
– Что, Родвер?
– Все то же. Что у нас за связь и откуда возникла.
Сон слетел с меня, словно и не было.
– И что поняли? – спросила я и откинула одеяло.
– Кое-что понял… – усмехнулся он.
– Поделитесь? Кажется, я тоже участник этой ситуации.
– Нет, Магрит, не сейчас.
– В таком случае вы не находите, что неприлично врываться в мою спальню?
– Вчера вы, помнится, не возражали!
– Вчера была необходимость!
Я сердито свесила ноги с кровати. Похоже, проводить ночь вместе входит у нас в привычку.
– Куда вы собрались, Магрит?
– Пойду прогуляюсь, раз мою спальню оккупировали вы!
– Босая?
– Ну вы же ходите босиком?! – усмехнулась я.
– Наденьте туфли, пол холодный! И… я иду с вами.
Он отошел к дальней стене комнаты, раздвинул створки стенного шкафа и достал длинный черный плащ. Приблизился ко мне и без слов накинул его мне на плечи. Коснулся на мгновение, словно обнял, и меня опять, как предыдущей ночью, накрыло надежным теплом. Снова не хотелось никуда деваться из его рук. Из рук подозрительного, странного, ничего не помнящего мужчины.
– …Вот эта ваша скрытность и бесит меня больше всего, – сказала я.
Мы стояли на террасе, глядя на спокойное море, залитое двумя лунными дорожками. Темная морская гладь под нами, а вокруг тишина. Такая благодать! Даже раздражение на секретаря рассеялось.
Он не ответил, лишь задумчиво улыбнулся, оперся локтем на перила и смотрел на меня.
– Словно я не взрослый человек и не могу достойно принять любую информацию… – продолжила я.
– Магрит, я просто привык всегда недоговаривать. Работа такая, – неожиданно спокойно и доброжелательно ответил он. Помолчал и добавил: – И еще… Я не умею сближаться по-настоящему. За десять лет моей сознательной жизни я был практически одинок. У меня нет друзей, нет и постоянной спутницы, с которыми я мог бы быть полностью откровенен.
Он говорил так спокойно и искренне, что мне стало жаль его. Тонкое, почти сладкое, но болезненное сочувствие залило душу. Как жить, если не знаешь, кто ты на самом деле? Жить не своей жизнью, под именем, которое неизвестно откуда взялось. Жить одиноко, находя радость, видимо, лишь в работе, которая очень подошла ему.
Я не удержалась и на мгновение коснулась его ладони – словно погладила. Родвер тут же поймал мою кисть, погладил большим пальцем. Кажется, границы между нами истончились и начали таять.
– Может, расскажете о себе? Я ведь ничего о вас не знаю, – произнесла я так же искренне. – Как вы «родились», например.
Родвер не отпустил мою руку, так и поглаживал ее большим пальцем. Словно ненароком, но я ощущала, что каждое прикосновение ко мне вызывает в нем приятные перламутровые волны. Не влечение тела – больше и сильнее, более уникальное и глубокое чувство.
Может, мне самой его поцеловать? – подумала я. Сейчас один маленький шаг к нему…
Правда, в голове встала картинка, как он подхватывает меня на руки и несет обратно в спальню. И опять же… это все изменит. После этого я не смогу сказать, что еще не определилась с «претендентом».
Это будет навсегда.
А решение «быть вместе навсегда» редко принимается после недели знакомства.
– Я действительно «родился» примерно десять лет
