Ректор на выданье - Лидия Миленина
Неожиданно встал.
– А я настаиваю, что вам это, напротив, нравится. Вы слишком умны, простая обходительность выглядит для вас пресной. А мои… насмешки вы находите интересными. Они будоражат ваш пытливый ум. Так что этот недостаток не подойдет, простите, – улыбнулся, глядя на меня сверху вниз. – Подумайте до ужина, Магрит, возможно, найдете более достоверные. Сейчас я все же вынужден удалиться, хотя ваши высказывания крайне будоражат мой ум.
Вежливо поклонился и быстрым шагом покинул веранду.
Паразит! Синеглазый наглец!
Беда лишь в одном – он полностью прав. И вообще, этот неоднозначный секретарь слишком часто оказывается прав. Даже противно.
Ладно, подумала я, унимая кипящие эмоции. Развлеклись – и хватит. Как бы обидно ни было, что он оставил меня «на произвол судьбы», одиночество дает мне возможность подумать.
Я не позвала Мари, одна гуляла по пляжу, присматривала местечко, чтоб искупаться. Купального костюма для меня здесь наверняка нет. Поэтому единственный выход – искупаться нагишом. А значит, стоит найти самое уединенное место. Под пологом невидимости меня не увидят ни слуги, ни Мари (маг куда слабее меня), а вот Родвер, внезапно выйдя на террасу, вполне может насладиться неожиданным зрелищем.
Сняла туфли, приподняла юбку, походила голыми ногами по теплой воде. Поковыряла пальцами ног камешки в песке. Да уж, у него тут действительно как на курорте.
Только вот расслабляться нельзя. Слишком много вопросов, о которых стоит подумать.
И главный из них… Проклятие! Родвер Гайнорис, наша с ним странная связь и неоднозначные отношения (вернее, его отношение ко мне) бесконтрольно лезли в голову. Просто хотелось вытрясти их оттуда. Я с наслаждением распустила волосы – ведь Бар и так мне хорошенько подпортил прическу – и действительно тряхнула головой, позволила ветерку шевелить пряди.
Нет. У меня есть более важные задачи, нежели разобраться, что на самом деле чувствует ко мне Родвер. Я должна понять другое. И пойму – анализировать у меня всегда хорошо получалось.
Допустим, я не знаю, что за власть мне дана над Лабиринтом. Но негодяи «по другую сторону баррикады» знают. А значит, может знать еще кто-то.
Или кто-то знал прежде.
Я сосредоточилась, закусила губу. Что-то неуловимое, смутное просилось из глубин памяти. Из тех глубин, которых я старалась пореже касаться, потому что от этого накатывала ностальгия, а она всегда мешает делам.
Не время бояться боли, Маг, сказала я себе. На кону слишком многое. Порыв теплого ветра ударил в лицо, я задумчиво посмотрела на воду, где по невысоким гладким волнам побежала легкая рябь. Что-то было в прошлом, что-то касающееся Лабиринта.
Я просто забыла об этом. В памяти оставались лишь сияющий свет и нежность, что царили тогда.
…Солнечный день, такой же, как сегодня. Я иду по дорожке в нашем графстве. Улыбаюсь, оглядываюсь, ощутив присутствие любимого. Роджер догоняет меня, я обнимаю его плечи, прижимаюсь к нему.
– Как же я рад, что вернулся раньше… – слышу я. Поднимаю голову и встречаю родной, привычный, но никогда не надоедающий поцелуй.
– И я рада! – смеюсь я. – Не поверишь, но уже соскучилась! И где же на этот раз пропадал мой любимый муж? Признаюсь, меня расстроила твоя записка об отъезде.
Роджер неожиданно становится серьезным. Не слишком, ничто не в силах разрушить сияющую радость этого дня, но легкая гримаса досады пробегает по его лицу.
– Не поверишь, любовь моя, – отвечает он. – Я был в твоей академии…
– О! И что же наш военачальник забыл в стенах альма-матер? – смеюсь я, желая развеять его легкую задумчивость.
– Я должен был посмотреть кое-что… в Лабиринте… – немного отрешенно отвечает он, отводит взгляд и вдруг словно просыпается. Обнимает меня крепче, сильнее, будто боится потерять. Приподнимает и нежно, страстно целует. От поцелуя у меня приятно кружится голова, а он подхватывает меня на руки по-настоящему.
И я забываю про его неведомые дела в академии, про загадочный Лабиринт, какое они имеют значение, когда мы вместе?
Будь там что-то важное, Роджер обязательно рассказал бы мне сам! А так просто его обычные дела, не всегда интересные. У государственных мужей бывают такие…
Я выныриваю из воспоминания. Тонкая ниточка догадки становится крепче.
Роджер. Он был в Лабиринте. Прежний ректор настроил на него ключ, хотя об этом нет никаких записей. И Роджер не хотел рассказывать мне о своих делах там. Просто был не в силах соврать любимой жене, поэтому немного «проболтался». Но тут же отвлек меня своей страстью.
А я просто все эти годы не помнила такую мелочь…
Что же, пока у меня лишь одна догадка. То, что происходит сейчас, как-то связано с тем, что когда-то обнаружил в Лабиринте Роджер.
И кстати, выходит, мой муж лучше смог переносить условия «невероятного ужаса», чем дракон Барлор? Удивительно. Впрочем, Роджер всегда был полон сюрпризов.
Роджер не поделился со мной информацией о Лабиринте. Возможно, знал что-то и о моей «власти», и почему-то берег меня от этих сведений. Но не исключено, что он мог обсудить это с кем-то другим, более опытным и взрослым, чем я тогда.
Я решительно пошла обратно. С помощью Мари нашла Родвера – он сидел в кабинете и действительно что-то писал с невозмутимым выражением лица. Но ему явно было скучно.
– Прошу прощения за беспокойство, Родвер, – сказала я серьезно. – Мне нужно срочно отправить письмо. Тайно. Организуйте это, пожалуйста.
– Кому? – удивленно поднял брови Родвер.
– Моему отцу, – ответила я и кратко пересказала секретарю свои соображения насчет покойного мужа. – Они с моим отцом были близкими друзьями, с ним Роджер мог поделиться тем, от чего берег меня. К тому же… интересный момент. Ключ от Лабиринта я получила, став ректором. А стать ректором меня подтолкнул отец. Именно он настаивал, чтобы я вернулась в академию после смерти мужа, и верил, что я смогу занять эту должность, вдохновлял на это…
– Радует, что у нас появилась зацепка, – коротко и серьезно ответил Родвер. Встал, предложил мне кресло у письменного стола, подвинул лист бумаги и самопишущее перо.
Конечно, я не доверила бумаге свои соображения. Все же отправится с гонцом, его могут перехватить. Просто написала, что хочу срочно поговорить о Роджере, попросила ответить, как отец предпочтет встретиться – мой кратковременный визит в его имение или сам приедет в столицу. Свернула бумагу, вложила в предложенный Родвером конверт и запечатала личной магической подписью, чтобы папа заметил, если письмо вскроют прежде, чем оно попадет к нему.
Отдала письмо Родверу, мы соприкоснулись руками. От этого меня чуть-чуть, но прошибло теплой волной.
Несколько мгновений
