Твой ход, Барон Самеди! - Марина Анатольевна Гришина
– Лицо не портить, чтоб вас! Сказал же, мне она еще нужна. Отойди, я сам.
Слова блондина прозвучали уже скорее в бреду, а не наяву. И я вырубилась прямо на холодном полу в темнице.
Было холодно и жарко одновременно. Тело мерзло, но запястья и правая часть лица горели огнем. В носу зачесалось от запаха трав. Особенно остро ощущалась ромашка и чистотел, к ним примешивался легкий привкус мяты. Рука машинально потянулась к лицу, которое нещадно болело, но не смогла сдвинуться с места.
Только тогда я смогла полностью ощутить свое тело и наконец пришла в себя.
От того, что я почувствовала, пришлось разлепить глаза. Хотелось открыть их резко, чтобы убедиться, что ощущения меня подводят, но ресницы слиплись от слез и засохших выделений. Кажется, глазу сильно досталось.
С трудом, но я смогла увидеть, где нахожусь. Камера, до боли напоминающая ту, где мы с Изи сидели в доме герцога и откуда нас вытащил Аррон. От воспоминаний о нем кольнула надежда, что он и в этот раз нас сможет вытащить. Очень бы этого хотелось.
Я была прикована к стене. В одном белье, остальные мои вещи кучей валялись у противоположной стены. Босые ноги продрогли от холодного каменного пола, а руки оказались продеты в металлические кандалы, торчащие из камня на уровне чуть выше моих плеч. И пусть я тут висела без сознания, но мышцы уже очень устали от такого положения. Еще чуть-чуть, и руки просто онемеют.
Спину жгло холодом, а запястья от соприкосновения с металлом – огнем.
– Ну наконец-то.
Блондин в темных брюках и синей рубашке с закатанными по локоть рукавами. Марк, кажется, так его называл герцог. Он стоял сбоку от меня, в тени, куда не попадал свет от небольшого зарешеченного окна у меня над головой.
– Я уж думал, что ты так весь день провисишь и пропустишь все веселье. – Мужчина шагнул из тени, сжимая в руках небольшую баночку. За ним виднелся металлический стол с кучей всяких вещей. Об их назначении мне знать не хотелось. – Не дергайся. Я не рассчитывал, что эти мужланы будут бить даму. Вот, теперь лечу.
Он и в самом деле взял пальцем маслянистую мазь из банки и прикоснулся к моей щеке. Я попробовала отстраниться, но он больно схватил меня другой рукой за подбородок и, прижав голову к стене, заставил замереть. Я могла лишь мычать и дергаться. Сил у него было намного больше.
При этом прикосновение пальцев к коже было достаточно аккуратным, если не нежным. Он провел ими линию от виска к губам, потом размазал охлаждающее средство по всей щеке. Кожа покрылась мурашками, а глаза заслезились от запаха.
– Будешь умницей, и после всего я тебя просто убью. А не отдам на растерзание голодным мужикам, как твою подружку.
Изабель! Если б можно было убивать взглядом, от блондина осталась бы только дымящаяся кучка пепла.
– Что с ней? – Голос дрожал, но магия не отзывалась: герцог хорошо подходил к постройке своих темниц. Где-нибудь в камне, из которого были построены стены, были замурованы блокирующие магию артефакты.
– Пока ничего. – Марк отошел на пару шагов, с улыбкой любуясь моей беспомощностью. Потом отвернулся и поставил баночку на стол, взяв взамен нож. – Ты услышишь, когда за нее примутся, не переживай. Нас немного отвлекли, ну так аппетит нагуляют.
В это время по полу вновь прошла дрожь, такая же, как тогда во дворе. Блондин сморщился, уловив ее, но не стал что-то предпринимать. Он явно знал, что издает этот звук.
– Зачем тебе я?
Вопросы. Наверное, это единственное, что могло помочь мне потянуть время. Я повернула голову вбок, пытаясь рассмотреть кольцо на пальце. Я возмущалась, что за мной следят, а сейчас готова была молиться всем богам сразу, чтобы Аррон решил проверить, где я нахожусь.
– Не это ищешь? – Мужская рука с тонкими пальцами нырнула в карман, а потом достала из него тонкий блестящий кружок. – Хорошая вещица. Сразу видно, что сделано «с любовью».
Последние слова проговорил по слогам, растягивая и издеваясь над вложенным в эту фразу значением.
Кольцо вновь скрылось в кармане его брюк.
– Ты же меня не помнишь, правда?
Он подошел вплотную, сжал пальцы на моем горле и заставил смотреть ему прямо в глаза. Острие ножа прочертило тонкую линию вдоль моей шеи. Да он псих!
– Нет, конечно. Ты же всегда видела только одного мужчину. Куда там какому-то палачу до любимчика жреца!
Марк сильнее сжал пальцы и потянул руку вверх. Я встала на носочки, пытаясь выкрасть хоть каплю воздуха. Стоять было неудобно, сердце билось о ребра, а на спине зажглись огнем царапины от шершавого камня, к которому меня прижали и протащили вверх. Кандалы больно врезались в запястья, но это была такая малость по сравнению с тем безумием, что плескалось в его глазах.
– Только не говори, что ты был в меня безответно влюблен, – скорее прохрипела, выплюнула, чем сказала.
Но он услышал. И рассмеялся мне в лицо. А потом даже отпустил, сделав шаг назад.
– Ну что ты. Скорее, я бы воспользовался тобой, чтобы досадить Аррону. Но мне повезло гораздо больше. Мне посчастливилось его пытать. Поверь, ни одна женщина не смогла бы доставить мне такое удовольствие.
Глава 22
– Глупости. – Я фыркнула, отворачиваясь от палача и стремясь спрятаться от его взгляда. – Кто бы тебе позволил к нему хоть пальцем прикоснуться?
Марк стоял, прислонившись к стене и крутя в руках нож. На тонком лезвии остался смазанный след от моей крови. Он меня поцарапал, а я и не заметила. Слишком силен был ужас, кипевший внутри.
Я прикована. Изабель… Страшно представить, что ее ждет. Никто не знает, где мы, и спасать нас некому. Лучше б мы сдались барону, тот хотя бы не мучил.
– Он сам приполз к жрецу. Он тебе не рассказывал? Как это на него похоже! Все скрывать, таить в себе, никому не доверять… – Марк отлип от стены и вновь подошел ко мне вплотную. – Давай так. За каждый мой ответ на твоем теле будет оставаться след. На память обо мне.
Лезвие скользнуло по тонкой коже ключиц.
Я отвернулась, не желая смотреть, как по груди стекает пара капель крови.
– Когда ты пропала, он взбесился. Отправился искать тебя, наплевав на запрет, твердил, что ты невиновна. Знаешь… – Марк прижался ко мне всем телом, опалив щеку
