Академия чаросвет. Тень - Ольга Ярошинская
– Мило, – ответила я. – А знаешь, как еще проще? Перестать целоваться вовсе!
Я выдернула руку из его ладони и пошла вперед, но он нагнал меня в два шага.
– Я против, – возразил Бастиан. – Без поцелуев – это совсем печально. Давай так: завтра с утра зайдем в библиотеку, и я перед ним извинюсь. Вот прямо от души. Хотя я не думаю, что Расмус обиделся. Там что-то другое.
– Что же? – поинтересовалась я. – Если после твоего вопроса про цвет отсутствующих глаз он приказал нам исчезнуть.
– Вот именно, – подтвердил Бас. – Это звучало как приказ, с которым лучше не спорить, а выполнять. Я боевой чар, в конце концов, и улавливаю такое.
Я громко фыркнула.
– Может, научишь меня столь полезным интонациям? – спросила я. – Потому что сейчас, Себастиан Альваро, я бы хотела, чтобы ты оставил меня в покое. И моего отца тоже.
– То есть ты уже уверена, что он твой отец, – произнес он утвердительно.
– Нет! Но он спас меня! Если бы не Расмус, я бы погибла в Порожках вместе со всеми.
– А как там все было?
Я остановилась, и Бастиан тоже. Убрал прядь волос, которую ветер швырнул мне в лицо.
– Я ведь сказала, что не хочу об этом говорить, – напомнила я.
– Может, как-то через силу? – предложил он. – Сейчас самое время раскрыть все карты, Мэдерли. Мой отец ищет союзников, но куда хуже, что я толком не понимаю, кто наши враги. Ты могла бы пойти мне навстречу. Ведь я тоже подставляюсь, если так посмотреть.
– Я тебя не просила.
– Но я с тобой. В одной команде. Давай же действовать сообща.
– А давай ты тоже начнешь учитывать мое мнение, – предложила я. – Зачем ты донимал Расмуса? Может, я бы и сумела с ним объясниться, если бы ты не влез со своими бестактными вопросами! Знаешь, я вернусь.
– Нет, – сказал Бастиан, вновь взяв меня за руку.
– Да в чем дело? – воскликнула я, когда он настойчиво повел меня к башне Альваро.
– Сходим к нему завтра. А сейчас изучим блокнот, что он нам дал.
– Мне, – исправила я. – Расмус дал этот блокнот мне.
Бастиан не стал спорить. Он открыл дверь башни, пропустив меня вперед, и в нос шибануло запахом соленых огурцов, которые мы оставили внизу вместе с вареньем. А сверху доносился шум, голоса, и, поднявшись по лестнице, я увидела двух женщин, снующих со швабрами и тряпками. Поздоровавшись, я прошла в свою спальню, закрыла дверь и демонстративно задвинула засов.
У меня еще остались невыученные уроки, но первым делом я достала блокнот Расмуса. Погладила чуть шероховатую обложку темно-синего цвета, полистала желтоватые страницы, исписанные крупным и как будто немного детским почерком. Иногда строчки заползали друг на друга, неслись вкривь и вкось, но я легко разбирала написанное: первый дом, истинный свет, сила, умения… Мне на колени выпала закладка – узкое длинное перышко, внизу белый пух, а заостренный конец иссиня-черного цвета.
В дверь постучали, и я выкрикнула:
– Я делаю уроки, Бастиан!
Я все еще злилась на него, хотя так-то Бас прав. Если уж мы одна команда, то должны действовать вместе. Но я не была готова к полной откровенности. Да и Первый говорил, что я не должна доверять чарам.
– Госпожа чар, – позвали меня из-за двери.
Я даже оторопела от неожиданного обращения. Открыв дверь, увидела девушку, которая виновато мне улыбнулась.
– Позвольте прибрать в вашей комнате.
– Я сама уберу, – отказалась я, но девушка, воровато оглянувшись, достала из-под рубашки кулон – серебряный кругляш с камешком в центре.
Мы с ней были похожи: обе темноволосые, со светлой кожей, с большими глазами, как у сумеречных жителей. Но она отчего-то смотрела на меня с восхищением.
– Если что надо передать Первому, то через меня, – прошептала она. – Я каждую неделю тут буду. Тени повсюду.
– Опять болтаешь? – грозно окликнула ее тетка постарше, но, завидев меня, сменила тон: – Вы уж простите, госпожа чар, она новенькая. Ты не языком мели, а давай швабру в руки и вперед.
В зале показался Бастиан, и я снова закрыла дверь в свою комнату. Все же с Расмусом очень некрасиво вышло. Завтра первым делом пойду в библиотеку и поговорю с ним сама.
Глава 18. Браслет дома Альваро
Служанки шарахались от него, но Бастиан все ходил туда-сюда по залу, измерив его шагами вдоль и поперек. Хотелось взять Мэди за плечи, встряхнуть, объяснить, что вообще происходит, чтобы до нее наконец дошло – все очень серьезно. Однако стоило лишь представить, как она оказывается в его руках, – и фантазии принимали совсем другой оборот. И это тоже было проблемой.
Обычно как: если ему нравилась девушка, он давал понять, что не против, и куда больше усилий приходилось прикладывать потом, чтобы от нее отделаться. С Мэди же все шло наперекосяк. Он вообще не мог взять в толк, что ей надо. В Сумерках нравы куда строже. Может, она ждет подтверждения серьезности намерений? Сегодня он и правда обращался с ней не слишком прилично: сперва под лестницей, потом в библиотеке, когда Расмус ушел за своей зловещей тетрадкой.
Войдя в спальню, Бас порылся в ящике стола и нашел браслет со знаками дома. Монтега вечно зубоскалил, что завитки Альваро напоминают бублик собачьего хвоста, но теперь зубов у него поубавилось, так может, поймет, что иногда лучше промолчать.
Сев за стол и положив браслет перед собой, Бастиан слегка успокоился. Первый пункт плана есть. Теперь надо как-то выманить Мэди из комнаты.
Он откинулся на спинку кресла, размышляя. Мэди только что отказалась от уборки, что было забавно и даже смешно. Но с другой стороны – а что смешного? Мэди жила в бедности, привыкла делать все сама, наверное, ей даже неловко пользоваться прислугой. Она держится за старые привычки и пытается не терять головы, на которую столько всего свалилось: академия, почти обретенный отец, седьмой дом, козни Найрин, да и сам он…
Надо вернуть ей почву под ногами.
– Мы уже закончили, господин Альваро, – сказала служанка, заглянув в комнату. – Внизу башни какой-то запах странный. Может, прибрать и в тех помещениях?
– Нет, можете быть свободны, – ответил он, вспомнив про огурцы, и щелкнул пальцами, радуясь идее.
Ну конечно! Мэдерли полжизни работала в таверне. Вот ответ на оба вопроса: и как выманить, и как сделать так, чтобы ей полегчало. Дождавшись, когда служанки уйдут, он подошел к двери в ее комнату и постучал.
– Мэди, – позвал он. – Ты не против, если я угощусь пирогом твоей
