Академия отпетых некромантов. По ту сторону - Мэй Кин

Удивление. Страх. И надежда. Все это проносится на наших лицах, когда Ойен поднимается и отступает к Сайви. Ведь обычно пламя никогда не меняет цвет. Однако вера не перестаёт теплиться в наших сердцах. — Он расплавился? У нас получилось? — пытаясь разглядеть сквозь плотную стену дыма и теней, спрашивает Лин. Тогда Айен приближается, склоняется почти к земле. Пара взмахов руками, и дымка исчезает, как и потушенное пламя. Однако… — Какого черта? — Почему не сработало? — вторит своему парню Сайви. — Этого не может быть… — тем временем удивлено произносит Айен, когда я молчу наблюдаю за тем, как дьявольский кулон лежит на земле и сверкает в свете ночной Луны. При этом он все также цел и невредим. — От этого заклинания при должном усердии может пострадать даже эльфийская сталь! — возмущается Лин, и я мысленно соглашаюсь с ней. — Видимо нам придётся постараться, чтобы уничтожить его, — добавляет Ойен. Сжав руки в кулаки, я выхожу вперёд и произношу: — Тогда давайте сделаем это. Испробуем все что можно и уничтожим его. Уничтожим чего бы нам это не стоило. Минутная пауза, а затем они соглашаются со мной. На этот раз в ход вступает заклинание «скваля», позволяющее рубить алмазы и самые прочные, крепкие камни. Однако даже после усиленной подпитки, кулон остаётся невредимым, словно на нем невидимая защита. Ничего. Абсолютно. Даже мелкой царапины или же заметного скола. Тогда Ойен бесится и применяет одно из запрещённых заклинаний. Уж не знаю откуда он его вычитал, мы никогда не лезем в обучение друг друга, ведь для этого нам хватает преподавателей с их лекциями и мистера Деграна с нашим клубом «везунчиком», который кстати по-прежнему действует, и мы все так же работаем без устали, отрабатывая те или иные моменты под надзором ректора. Признаюсь, этот мужчина частенько даёт интересные советы. Иногда он даже учит нас новым заклинаниям или показывает некоторые уловки, правда они исключительно из разряда законных. Однако, так или иначе, наши занятия всегда приносят свои плоды. Пусть даже если временами мы и готовы придушить друг друга. А по возращению в общежитие лишь одно желание – благополучно добраться до своей кровати. Кидман создаёт смертельную воронку, из-за которой опавшие листья, все это время покоящиеся на земле, взлетают в воздух. Впрочем, как и наши с Лин волосы, от которых нам то и дело приходиться отплеваться. По мере того как смертельное торнадо разрастается до нашего роста, я невольно придвигаюсь к Айену. И он снова без лишних слов берет меня за руку, словно знает как на меня действует этот жест и его касания. Ойен тем временем снова подхватывает злосчастный кулон и с размаху забрасывает его в торнадо. Мы же с Сайви оглядываемся, чтобы лишний раз проверить периметр и убедиться в том, что поблизости нет любопытных зевак. И хотя мы наложили сковывающее заклинание, осторожность не помешает. Кидман заговаривает стихию, и она скручивается спиралью, в сумеречных тенях которой мы видим, как поблёскивает металл, которым окаймлен камень. По мере того, как движется временная петля, спираль уменьшается в размерах. Она словно растянутая пружина, которую вновь сжимают. Хлопок. Резкий толчок, от которого нас сносит на несколько метров ударной волной. А затем все снова исчезает. — У нас получилось? — с надеждой, сияющей в глазах, кричит Сайви, глядя на Ойена, который по-прежнему стоит на своём месте, в то время как мы поднимаемся с земли. Однако слова не нужны, когда мы подходим к парню и видим в чёрной дыре, похожей на глубокую яму, переливающийся камень, едва засыпанный землей. — Черта с два, — в конце концов угрюмо выдаёт он, и мы все устало выдыхаем. Три попытки. И все безуспешны. Однако мы не сдаёмся и оставшееся время до комендантского часа продолжаем испытывать этот камень, впрочем, как и себя, на прочность. Но все без толку. Чтобы мы не делали. Как бы сильно мы не старались, даже сплотившись воедино и применив единый поток энергии, нам не удалось уничтожить эту вещь. Ни единой царапины. Ни единой вмятины. Ни единой трещины или же чего-то, что хоть как-то дало бы нам надежду на то, что это вообще возможно. Ноль. — Это конец. — Лин падает на колени и тяжело вздыхает. Я угрюмо поджимаю губы. Айен сжимает и разжимает кулаки. А Ойен не перестаёт сверлить камень, словно силой мысли сможет превратить его в щепки или в невзрачный пепел. — Мне кажется мы что-то упускаем, — после недолгого молчания произносит Вэйсс, и я перевожу взгляд на него. — Что именно? — Не знаю. — Он также задумчиво изучает артефакт. — Но я уверен, в этом мире можно уничтожить абсолютно все. Это закон природного баланса, который нерушим. А это значит… — Его тоже можно уничтожить. Вопрос лишь в том, как и когда именно, — подхватив мысль Айена, произносит Кидман. Теперь мы с Лин озадаченно переглядываемся. — То есть вы хотите сказать, что вполне вероятно камень можно уничтожить лишь в определённое время при помощи определенного ритуала? Айен кивает. — Вероятно. — Теперь осталось лишь узнать больше и снова сделать это. Но на этот раз правильно, — уверенно добавляет Кидман. — И поскольку теперь мы точно знаем, что эта вещь из себя представляет, то сможем выяснить куда больше деталей. Возможно, у нас действительно получится найти способ уничтожить его. Все трое кивают. — Отлично. Тогда завтра разделимся и займёмся поисками. Одни отправятся в нашу библиотеку, можно также невзначай поспрашивать профессоров. Другие же поедут в городской архив. Думаю, там тоже будет не мало информации из старых летописей и гримуаров. А сейчас нам лучше поторопиться…До закрытия пять минут. — Тогда чего мы ждём? Бежим! Лин хватает меня за руку и срывается с места. Парни снимают заклинание барьера и убирают следы нашего прибывания, а затем бегут следом. Этот камень просто непобедимый! Но если с ним мы ещё хоть как-то можем справиться, то вот с метлой и нравом госпожи Ардас – нет! Эта женщина непробиваемая!

***Глава 17***

Поцелуй

Я закрепляю одну из гирлянд над главным входом, а затем перевожу взгляд на троицу, стоящую внизу. На этот раз Лин была первой, кто отказался делать это, учитывая прошлогодний опыт. И хотя тогда все обошлось падением в объятья Ойена, она не отрицает, что питает некую слабость к высоте. Причем, как вы понимаете,