Шутка Хаоса - Анна Рейнер
Страх — отличное средство держать в подчинении как обычный народ, так и многотысячное войско.
Дел в Карк-Дароте осталось совсем немного. Предстояло оставить верного наместника, расположить гарнизон, и ничего не мешало двигаться дальше.
Три дракона взмыли в небеса и устремились в сторону Ариакана. Архимаг проводил их задумчивым взором.
Когда кристалл окажется в его руках, он сможет сполна отомстить своей былой возлюбленной и наконец-то обрести вожделенный покой.
Глава 18 Ариакан. Восстание
— Очнись!
— Бежим…
— Вставай же, вставай!
— Боже милостивый…
— Что за…
Голоса, разные, громкие и тихие, целые фразы и абсолютно неважное бормотание доносятся издалека. Его качает вверх-вниз. Чувство падения — звуки стихают и отдаляются. Взлет — и они прорываются сквозь звонкую пелену и что-то требуют, не оставляют в покое.
— Вставай, безмозглый дитятко! Лежишь, як овощ… Вставай!
Целое мгновение в глаза лился свет, но звуки смазались, потеряли всякую внятность, и он снова провалился в теплую, уютную темноту.
— Очнись же…
На этот раз взлет был долгим. Свет слепил глаза, и он закрылся от него руками.
— Наконец-то…
Голос искаженный, но знакомый. Ташин открыл глаза, и темнота отступила окончательно. Откуда столько света? Он режет глаза. Неохотно сознание возвращалось в тело. Назойливый шум в ушах возрастал с каждым новым мигом, вызывая жуткое тошнотворное состояние. Ташин не мог понять, что происходит вокруг, где он и что с ним.
Откуда этот шум? Почему ему сложно двигать руками? Почему все так болит, а губы не слушаются?
Над ним склонилось бородатое грубое лицо Рена.
— Ташин? Як ты?
— Что случилось?
«Что с моим голосом?», — пронеслась в голове Ташина мысль, причиняя еще большую боль. Он несколько раз моргнул, стараясь привыкнуть к свету.
— На тебе рухнула хата, — гном криво усмехнулся, только глаза оставались серьезными и встревоженными. — И если бы не цей калека, — легкое движение головой в сторону неподвижного тела, — ты был бы мертв. Заховали бы тебе в сырую землицу, да и поминай як звали.
— Целый дом? — Голос из мышиного писка постепенно становился прежним.
— Угу, — кивнул Рен Огненный Молот. — Як есть целый.
События начали складываться подобно мозаике. Неожиданное нападение горбуна, отчаянный рывок, искра, пламенеющая пороховая дорожка, снова горбун, занесший для удара палку, взрыв, тяжесть чужого тела и завершающая все темнота.
Все оказалось не так уж и плохо. Встать удалось, хоть и не без помощи того же гнома, но удалось. Голова кружилась, тело ломило, дыхание пресекалось, но все это терпеть было можно.
— Не твия ли вещица? — Глаза гнома хитро сверкнули. Он указал на мирно покоящийся среди развалин, что некогда были высоким домом, кристалл.
— Моя, — Ташин поднял Ключ и как всегда залюбовался игрой огоньков внутри минерала.
— Сховай! — рассерженно шикнул Рен. — Негоже, шобы такие цацы люди бачили. — И когда юноша неохотно сунул кристалл в карман, гном поинтересовался: — Где же ты его нашел?
— Во время странствий набрел на старые развалины какого-то храма, — глаза Ташина загорелись в предвкушении заинтересованного слушателя. — Шел я, шел…
— Сейчас не мисто и не час для баек, — деликатно, но настойчиво остановил его повествования гном. — Тебе треба шукать свих, а я пиду, мабыць…
И гном действительно потопал прочь, что-то бормоча под нос на своем странном изломанном диалекте, даже не оглянувшись на Ташина, а когда обнаружил его шагающего рядом, ошарашено прошипел:
— Тико для шибко неуразумевших: я — по себе, ты — тоже по себе, — отчеканил рассерженный гном. — Я пиду шукать корчму, где можно гарно надраться, пока це заварушка не скончица. Ты — тоже пидешь, но в другую старонку. Я разумна балакаю?
— Да куда же мне идти? — Ташин остановился и возмущенно топнул ногой. — Я даже не знаю теперь, в каком направлении их искать!
— Спас на свию бядову галаву, — сокрушенно посетовал гном и указал куда-то за спину Ташина. — Дивись туды, кажысь, они?
Ташин резко обернулся, но там, куда указывал Рен, никого не было.
— Очень смешно! — Он снова повернулся к гному, но того и след простыл. Исчез. Как сквозь землю провалился. — Отлично. Куда уж лучше…
Ну вот, придется исследовать улицы города самостоятельно. Хм-м, сколько же интересного ему предстоит узнать и увидеть!
Он свернул в ближайший переулок и не спеша побрел мимо небольших деревянных домов. Все пути ведут куда-то, и этот тоже приведет.
И зачем он только пошел за этим гномом, не отправившись сразу на поиски друзей? Должно быть, совсем повредился головой.
От таких безрадостных мыслей его отвлек нарастающий шум марширующих обутых в тяжелые сапоги ног. Он огляделся в поисках укрытия, но взгляд натыкался лишь на безжизненные окна и закрытые двери. Звук нарастал, и Ташин бросился к ближайшему дому, забарабанив в запертую дверь что было сил.
Из-за поворота показался первый ряд отряда. Облаченные в черную броню, воины Медегмы несли в руках заряженные луки, готовые в любой момент выпустить стрелу. Слаженность их движений поражала; казалось бы, люди не могли двигаться, словно единый механизм, однако же, именно так и было. Глаза не обманывали юношу — он видел то, что видел.
Скоро его заметят, и тогда ему не спастись!
Ташин продолжал стучать, понимая всю безвыходность сложившейся ситуации, когда дверь все-таки отворилась, и волосатая рука втащила его внутрь дома.
— Да никак знакомые лица! Скажи-ка, ты специально ищешь неприятности на голову или они сами тебя находят?
Вооруженный глефой, перед ним стоял Лютый, рядом, сложив руки на груди, прислонился к стене Арнест.
Помимо уже знакомых физиономий, дом был набит разношерстными бойцами: одни держали на изготовке арбалеты, другие сжимали мечи, третьи — кинжалы, ну а кто-то и вовсе вилы да простые топоры, предназначенные рубить деревья.
— Честно? Не знаю, — ответил Ташин, с любопытством рассматривая единственную в помещении глефу.
Она была прекрасна. Два изогнутых лезвия соединялись удобной рукояткой, сталь поблескивала, словно это оружие было отлито из драгоценного металла. Правда, создавалось впечатление, что она несколько маловата для владельца, но все равно выглядела опасной и смертоносной.
«Если я проведу пальцем по кровостоку, — подумалось Ташину, — то непременно порежусь. Ой, как же хочется ее подержать! Когда все закончится, обязательно попрошу об этом Лютого. В такой незначительной просьбе он не должен отказать».
— Давай-ка, сопляк, отойди в сторонку, — произнес Лютый, осторожно выглядывая в окно. — И прошу тебя — не мешай.
Когда отряд черных лучников поравнялся с засадой, окна этого дома и ближайших зданий распахнулись, извергнув ливень тяжелых, несущих смерть болтов на ровные ряды приспешников тьмы.
***
— Вперед! —
