Спасительница волшебных книг - Варвара Корсарова
Но я задумалась. Собственно, Альмедор, в отличие от Тахира, не сказал прямо, что ему нужны волшебные книги. Да он вообще ничего толком не сказал! Только допрашивал и угрожал.
Глупо, конечно, но у меня теплилась надежда, что между нами возникло непонимание.
Я плохо разбираюсь в людях, но отчего-то казалось, что Матеус Альмедор не был негодяем. Он хотел напугать меня, продавить. Но вел себя слишком уж по театральному. Словно роль отыгрывал. Задирал нос, хамил, однако глаза у него были не только злые, но и печальные.
Но опять же, кодекс чести, по которому живет Альмедор... Ну не мог он наслаждаться чужими воспоминаниями, заключенными в волшебных книгах, зная, что это развлечение стоило кому-то жизни!
Что если он ищет волшебную книгу, потому что в нее превращен близкий ему человек? А к Бармалану приехал, чтобы поквитаться.
Он не стал говорить со мной откровенно, а я первой не могла выложить ему правду. Потому что все же стопроцентной уверенности в нем у меня нет. Да и показал он себя вчера не с лучшей стороны.
И я дала себе слово: если Матеус Альмедор вновь явится для задушевной беседы, надо вести себя сдержанно. Попробовать прощупать его, наладить контакт, как-то намекнуть... И, кстати, где он выучился говорить по-русски? Любопытно!
От ожидания новой встречи и от своего решения быть умной и хитрой, я воспрянула духом.
Внезапно захотелось принарядиться. Конечно, джинсы и футболка – это удобно, но одетому с иголочки Альмедору я наверняка показалась драной нищенкой. Невоспитанной нахалкой.
Да я вовсе не для него наряжаюсь, убеждала я себя. Мне все равно, какое впечатление я на него произвела! Я для покупателей. Если оденусь по местному, может, и относиться ко мне станут иначе.
Отправилась в спальню и выбрала в шкафу второй жены Бармалана легкое светлое платье с небольшим вырезом. Оно было чистое, отглаженное и пришлось мне впору. Я и волосы распустила и перехватила лентой. Посмотрела на себя в зеркало и довольно улыбнулась. У фермерши Клары неплохой вкус.
Оказывается, мне идут платья!
Спустилась в торговый зал, достала из шкафа волшебную книгу в новой обложке – ту самую, где теперь жила Клара – и негромко сказала:
– Я надела твое платье. Надеюсь, ты мне разрешишь. Оно очень красивое. Честное слово, я постараюсь вытащить тебя из книги. Скоро ты вернешься в свой дивный сад, Клара.
Вряд ли она меня услышала. Но кто знает! Открывать книгу я не стала. Теперь мне не хотелось ее читать. Это все равно, что подслушивать чужие мысли, лезть к человеку в душу. Но все же интересно, чем все закончилось для отравителя Фабиана, и какие истории спрятаны в других книгах, которые я не успела прочесть. Когда-то их все же придется открыть, чтобы больше узнать о заколдованных людях и как им помочь.
За дверью послышались шаги и звякнул колокольчик, возвещая посетителя. Я быстро спрятала книгу и повернулась с улыбкой. Если это Альмедор, встречу его приветливо.
Но улыбка тут же завяла, потому что в зал вразвалочку зашел еще один неприятный гость. Мало мне было двух вчерашних.
Управляющий Хюльс. С самодовольной гримасой на краснощекой физиономии и с тяжелым свертком под мышкой.
Наверняка явился требовать платы за продукты. Как не вовремя!
Управляющий Лакморов протопал к прилавку, остановился, коснулся пальцами полей шляпы. Подумал и снял ее. Пригладил рыжие вихры и сказал развязно:
– Доброго денечка, госпожа Бармалан! Какая вы нынче красивая. Как розочка!
Он игриво подмигнул.
Я стиснула зубы. Ой как неприятно!
Немного денег у меня есть – те, что получены за учебники. Хватит ли рассчитаться? А если он потребует что-то еще? Вон как смотрит – будто съесть хочет! Так и шарит по мне маслеными глазами.
– Сколько я должна вам за продукты, господин Хюльс? – начала я по-деловому, чтобы он ничего себе такого не подумал. – Позвольте, верну хотя бы часть суммы.
– Да не надо! – махнул он рукой. – Я это... того... извиниться пришел. Я вам по ошибке дал товар, который мы распродать не успели в срок. Вы как, животом не маялись потом?
– М-м-м... нет. Все нормально.
– Я вам тут еще кое-что принес.
Он вывалил содержимое пакета на прилавок.
– Печенье... сыр хороший. Масло опять же. Ну и ветчина, куда без ветчины! На этот раз все свежее. Вот, хлеб только что из нашей пекарни, еще теплый! Кушайте на здоровье.
Я отрицательно помотала головой.
– Большое спасибо, но не стоит. Пока не могу позволить себе дорогие продукты.
– Да я ж сказал, иначе сочтемся!
Хюльс тяжело шагнул ко мне. Я отскочила назад, нашаривая рукой канделябр на прилавке.
– Кое-что для меня сделаете, и мы квиты, – продолжал он щурясь как кот. – Я вам – еду, а вы мне – маленькую услугу. Пустяк! С вас не убудет, честное слово! Вы, землянки, девчонки особенные...
– Да как вы... – начала я, хватая канделябр.
Если этот бугай ко мне полезет, тресну его по рыжей макушке!
– ...умные, – закончил он, с опаской глядя, как я замахиваюсь канделябром. И затараторил:
– У меня и книги есть земные. От госпожи Селены остались. Можно по ним заниматься!
– Какие книги?! Что вы хотите, Хюльс?
– Уроки, – брякнул он и покраснел еще сильнее. – Вы штуку эту на место поставьте лучше... тяжелая она. Как бы не уронили.
Я поставила канделябр на место. Но так, чтобы был под рукой.
– Объясните понятнее.
– Ну, вы же сюда приехали, чтобы хозяйской дочке уроки давать? О Земле рассказывать, языку учить, так? А она... – Хюльс вдруг погрустнел. – Сбежала с актеришкой. Кто бы мог подумать! Такая ведь девушка… – закончил он с болью в голосе.
Ага. Кажется, тут замешана личная драма.
– И
