Сквозь века - Мирошник Ксения Викторовна

Мистер Хакстон поклонился, пряча легкую довольную улыбку, и вышел из столовой.

— Не стоило беспокоиться, Артур, — еще больше смутилась я. — Я могла бы снова одолжить то платье, в котором ужинала здесь в первый раз.

— Да простит меня Ноа, — ответил Аддерли, — но платье его покойной матушки безнадежно устарело, а подобного не прощают в том обществе, с которым мы столкнемся. Твой первый выход должен быть безупречным. Прежде чем ты сразишь их своим добрым сердцем и чудесным нравом, они должны хорошенько рассмотреть твою красоту и обаяние.

— Благодарю, — прошептала я, заливаясь краской. Скорее всего, мое лицо цветом уже походило на волосы.

Все что происходило дальше, было будто во сне. Проснувшаяся и чуть повеселевшая Эдолин пожелала принять участие в выборе наряда, поэтому мистер Гаррисон спустил ее в комнату, смежную с большой гостиной. Девушка удобно расположилась на глубоком мягком диване и угощалась теплым молоком и нежным печеньем.

Когда прибыли миссис Додсон и хозяйка богатейшего салона Вичпорта, я сказала, что буду одеваться с помощью Мэдди в соседней комнате, а потом выходить к остальным женщинам. Так и решили. Сначала миссис Додсон показалось это странным, но, заглянув в чуть приоткрытую дверь, она все поняла и даже улыбнулась.

— Нарядов осталось совсем немного, — словно извиняясь, сказала миссис Эджер. — Вы должны понимать, что к приему в таком доме, как Чепстон-хаус, готовятся заранее. Я привезла самые изысканные и утонченные. На этом настояла миссис Додсон, заверив меня, что мисс Хоггарт не гонится за роскошью и дороговизной. К слову сказать, если это правда, то я полностью разделяю ваши предпочтения, мисс. Платье может быть более чем достойным, но при этом невульгарным и не кричащим о средствах, потраченных на его изготовление.

Я с теплотой и признательностью посмотрела на экономку поместья Олриджей. Женщина чуть задрала подбородок и сделала вид, что не заметила моей благодарности. А мне и не нужен был ее ответный взгляд, сердце согревали поступки. Не сказав мне ни единого доброго слова, эта женщина позаботилась обо мне лучше любой матери, поняв мои желания и нужды.

Миссис Эджер придирчиво рассмотрела мою фигуру и, чуть сдвинув очки на кончик носа, сказала:

— Вам к лицу все оттенки зеленого, но я бы посоветовала выбрать насыщенный изумрудный. Ваша кожа и волосы будут выгодно подчеркнуты, а формы мы выделим новым, удлиненным до бедер корсетом, придающим женщинам элегантный силуэт.

Как только мне вручили первое платье, на котором остановилась миссис Эджер, я проскользнула к Эдолин и позволила Мэдди сделать все самой.

— Боже мой! — воскликнула мисс Гаррисон. — Ада, вы прекрасны! Аксессуары и прическа выгодно дополнят ваш туалет, и общество Вичпорта во главе с Артуром падет к вашим ногам.

Ужасно радовал тот факт, что в последние годы современные женщины отказались от каких-либо каркасов под юбками и перешли к простоте линий. Это давало некое ощущение легкости и свободы. Я взглянула в высокое зеркало и поразилась. Действительно, глубокий изумрудный цвет оттенял медные волосы, делал глаза еще более выразительными и даже добавлял некой таинственности и интимности образу в целом. Глубокое декольте и открытые плечи немного смущали, но я не могла не повиноваться моде.

— Мэдди, — прошептала Эдолин, — принесите мои украшения. Все что есть.

Я никак не могла оторвать глаз от своего отражения. Когда я успела так перемениться? Когда жизнь сделала резкий поворот, доведя меня до этой отметки здесь и сейчас?

— Вы прекрасны, — повторила девушка, — и я думаю, что нет необходимости примерять другие платья. Несмотря на его простоту и кажущуюся скромность, ткани выбраны великолепные: привезенные издалека и искусно расшитые.

— С удовольствием соглашусь с вами, моя дорогая! — ответила я с восторгом.

Когда горничная выполнила волю мисс Гаррисон, Эдолин некоторое время что-то искала, а потом продемонстрировала тонкое изумрудное колье и пару сережек, дополняющих комплект. Перчатки и сумочка прилагались к платью.

Вдоволь налюбовавшись мной, Эдолин отпустила меня в гостиную, где все мои помощницы единогласно согласились с точностью выбора миссис Эджер. Осталось только выдержать взгляд Артура и заручиться его одобрением.

Инспектор появился, когда я была полностью готова. Мэдди помогла с прической, уложив локоны высоко на затылке и заколов их удивительно красивой изумрудной заколкой с небольшим перышком. Как оказалось, Эдолин прежде очень любила украшения, и у нее их было в избытке, с разными камнями и разных форм. Мне очень повезло, что девушка тоже любила простоту и не отдавала предпочтение тяжелым и напыщенным драгоценностям.

Я залюбовалась Артуром, застывшим в самом низу лестницы, стоило ему увидеть меня. Его глаза блеснули, и я уловила судорожный вдох, а потом губы мужчины тронула восхищенная улыбка. Сам он выглядел изумительно в шикарном смокинге, белоснежной сорочке и галстуке. Зачесанные волосы, гладко выбритое лицо с выражением решительности и достоинства на нем.

— Сегодня весь высший свет Вичпорта содрогнется, стоит этим двоим переступить порог Чепстон-хауса! — воскликнула довольная собой миссис Эджер.

Глава 18

ГРАНИ ПРОШЛОГО

Путешествие в экипаже стало для меня настоящим испытанием. Я ужасно нервничала и несколько раз ловила себя на мысли, что готова повернуть назад и снова окунуться в относительный покой Олридж-холла. Встреча с высшим обществом Вичпорта в эту минуту казалась мне страшнее Огюста и даже самого Лютера. Сердце беспомощно дрожало, и, чтобы хоть как-то сдержать эту внутреннюю дрожь, я скручивала и раскручивала перчатки снова и снова.

Моя нервозность не укрылась от глаз Артура, который тут же взял меня за руку и крепко сжал.

— Все будет хорошо, — сказал он, а потом коснулся губами моих пальцев. — Ты моментально покоришь их всех. Мистера Хардмана ты и так знаешь, а все остальные потянутся за ним, как ниточка за иголкой.

— Почему все так уверены, что я должна очаровать высшее общество Вичпорта? — немного раздражаясь возложенной на меня ответственностью, проговорила я.

Артур лишь усмехнулся своим мыслям, продолжая придавать мне сил теплом ладони. Инспектор бросил взгляд в окно и неожиданно стал серьезным.

— Я отвечу на твой вопрос с радостью. С тех пор как мы встретились, ты самозабвенно бросаешься навстречу любой опасности, не заботясь о себе и не преследуя собственной выгоды. Ты будто любишь весь мир, всех и каждого. Принимаешь на себя любую вину, даже вселенского масштаба, и отдаешь последние силы, чтобы помочь несчастной девушке, которую совсем не знаешь. Ты пытаешься защитить людей, которые должны защищать тебя, и сражаешься наравне с блюстителями порядка. А о твоих ласковых глазах, мягком голосе и улыбке, которая заставляет сердце биться чаще, не стоит и упоминать.

У меня в груди все замерло, я на некоторое время даже дышать перестала, глядя в глаза мужчине, чьи слова в одночасье сделали меня счастливейшей из женщин. Невероятное волнение прокатилось по телу, заставляя его трепетать и словно парить от восторга. Вот значит, как это — любить и чувствовать любовь в ответ? Это же и есть любовь? Я понимала, что ничего подобного Артур не сказал, но сердцем чувствовала, что именно это имел в виду. Окончательно смутившись под его притягательным взглядом и ощутив непреодолимое желание поцеловать его в ответ на чудесные слова, я отвернулась.

— По твоим словам я получаюсь какой-то… идеальной, что ли…

Веселый, раскатистый смех инспектора заставил меня снова повернуться к нему и взглянуть с недоумением.

— Это я просто ничего не сказал о твоем упрямстве, сумасбродстве и излишней самодеятельности.

— Артур! — не смогла и я удержаться, повинуясь настолько заразительному смеху.

Мы еще немного посмеялись, а потом оба посмотрели в окно, заметив, что приближаемся к Чепстон-хаусу. Пока огромный дом не выглянул из-за чудесного парка, обрамлявшего его, я думала о том, что инспектор так и не отпустил мою руку, и о том, как незаметно и вполне естественно мы перешли на «ты», не чувствуя при этом какой-либо неловкости или смущения.