король (не) желает жениться - Мила Синичкина
передумал. За последние дни устал очень, а сюда я приезжаю отдохнуть, решил и тебя тоже
привлечь. Заодно показать себя без масок, как я уже сказал.
- Спасибо, - сжимаю его руку, - я это оценила, - он скептически выгибает бровь. —Да, я умею
ценить поступки и видеть в людях хорошее, - отвечаю невозмутимо. - Только с откровенными
разговорами у меня беда.
- И у меня, - говорит Генрих и замолкает.
- Что имела ввиду заведующая приюта? Во что ты вмешался?
Да так, была одна история. Виновные поплатились. Я не афиширую свои поездки сюда, люди
подумали, что могут нажиться, забирая себе финансирование сирот. Но я быстро пресек.
Улыбаюсь, глядя вдаль. Оказывается, Генрих не только бизнес подданных умеет отбирать, но и
защищает обездоленных.
Дальше мы молчим, пока дети не выходят на прогулку.
Генлих, давай к нам! С лебятами я договолилась, - машет рукой Герти.
Король порывается встать, но передумывает.
- Иди, - говорю ему, - тебя подруга ждет. Мне не будет скучно в одиночестве, честно.
К тому же к этой подружке я тебя не приревную, хоть она меня уже и обозвала, -усмехаюсь. — Но
здесь я не в обиде, да и ты вроде как защитил мою честь.
Генрих улыбается и качает головой. А затем оставляет на моей щеке легкий, практически
невесомый поцелуй, поднимается на ноги и заговаривает.
- Я недолго, беготня с ними успокаивает нервы. К тому же я должен Герти, она подсказала, какой
подарок понравится Роберту.
Смотрю ему в след и думаю, кого он пытается обмануть? Себя или меня? Не может плохой
человек искренне наслаждаться обществом сирот. И пусть есть и эгоистичная подоплека, невооруженным глазом видно, как Генрих расслабляется среди детворы, но эта мотивация
однозначно не плоха.
Я еще, наверное, с час смотрю, как «алой» правитель Ардории весело скачет среди детей.
Задорная улыбка ни на секунду не сходит с его лица.
И сейчас я как никогда ощущаю двойственность натуры Генриха. В его характере присутствуют
полярно разные черты характера. И не все они удобны и приятны. Но одно я могу сказать точно, внутри он хороший человек.
Да ведь и я не столь однозначна, и не всегда поступаю благородно. Стоит ли судить лишь по
отрицательному? Я так не думаю.
Обратный путь мы проделываем в молчании. Генрих задумчив, я задумчива —эдакая карета
тишины и обреченности. Да, тоска тяжелым топором висит в воздухе.
- Как дела? — решаю нарушить траурную атмосферу удивительно глупым вопросом.
— То есть, я знаю, целый день мы провели вместе, я видела, чем ты занимался. Я о глобальном.
- Хм, - Генрих оглаживает свой подбородок, превращаясь в прежнего уверенно себя, - дай
подумать. Вольные земли, с которыми граничит Ардория, совсем обнаглели, ничего не боятся.
Контрабанда на контрабанде! А я ничего толком не могу сделать, потому что островные
государства, которые тщательно следят за прибрежной зоной, проповедуют либерализм.
Киприот, который ваш, из Ксандрии, затаился, все же его впечатлили мои рассказы про
международное право, но он не сдался. Разведчики докладывают, что у границы с Ксандрией
неспокойно, стягивают стражников якобы на учения. А в твоих владениях пока спокойно.
Киприот их словно не видит, что тоже вызывают уйму вопросов. я его, черта такого, давно знаю, он не может взять и забыть обиду. Дочурка еще, которую никто замуж не берет подогревает
норов отца. Но стоит добавить и что-то хорошее, верно? Из северо-восточных земель, откуда
родом мои новые любимые маги, те, что экспериментаторы, шлют весточку с приветом, дружить
хотят. Правда, пока не понятно, что им нужно взамен, но я согласился. Правда, обсудить, встретиться, нескоро получится. Я не могу покинуть Ардорию в столь шаткое время. И глупо было
располагать столицу на самой окраине королевства, очень глупо. Не мое решение, моих далеких
предков, но страдаю я.
- Ого, - столь длинную тираду я слышу от него впервые, - насыщенная у тебя жизнь.
- Верно, - он кивает - а ведь я рассказал только о глобальном, как ты и просила.
- А есть еще частное, - договариваю за него.
- Естественно! — Генрих вскидывает свои идеальные аристократические руки. На миг
засматриваюсь на тонкие музыкальные пальцы, и думаю, как при всей холености они все равно
смотрятся мужественно. — Что-то не так?
Он следит за моим взглядом, настораживается. Необычно для Генриха.
- Все так. Засмотрелась, руки у тебя красивые, - на его лице появляется самодовольная ухмылка. -
Удивительно, но ты выглядишь мужественно при все при этом.
