Солнце Мирлеи - D. Scriptor
— Мне жаль, — Рэйн покачал головой, нежно, почти целомудренно коснувшись его плеча. Не осуждал, не винил, просто молча принял все. Талий шумно выдохнул, чувствуя, как сердце ускоряет свой темп. Прижаться бы к сильной груди, прильнуть бы щекой к теплой коже…
Тут же одернул сам себя, потому что хотеть физической близости для мужчины неправильно. Рэйн заметил резкую перемену в его лице, поэтому обеспокоенно наклонил голову, ловя его взгляд, заглянул прямо в душу. В этот же момент на кухню проскользнула Кора, чистая, умытая, вкусно пахнущая, подошла к ним безмолвно, не задавая вопросов. Знает, что им сложно, хоть и не воспитывалась на Милете, все равно понимает. Талий шумно выдохнул, когда девушка осторожно прижалась щекой к его плечу со спины, сомкнув руки на его животе. Рэйн коснулся своим лбом его, прикрыв глаза. Так и замерли на пару секунд, неспособные, чтобы отстраниться друг от друга. Талий вдруг почувствовал то, что не ощущал никогда в жизни, это сладкое, теплое чувство, которое принято называть поддержкой. Губы его задрожали, и он опустил ладонь на руки Коралины. Почувствовал ее улыбку на своей коже, когда она потерлась носом о его плечо.
— Со всем разберемся, — прошептала она, скользя губами по его руке. — Все хорошо у нас будет, — пообещала — для обоих, как точку поставила. Чего уж тут бояться, когда за спиной такая сила, несокрушимая, великая. Талий прикрыл глаза, решая довериться. В этот раз — полностью.
* * *
Приготовление мороженого на мирлейской кухне ничем не отличалось от готовки на земной, потому что у хозяйственного Талия нашелся и блендер, и сладкая специя навроде ванилина, и морозильная камера. Кора увлеченно рассказывала о процессе, попутно размалывая лед и ягоды, пока парни вертелись рядом, подавая то плошку, то чистое полотенце. Коралина не отличалась особой любовью к готовке, но в эти особые моменты, когда все к этому располагает, она получала от нее немыслимое удовольствие. Хотя, наверное, прямо сейчас этому способствовало присутствие Рэйна и Талия, которые не отрывали взгляда от того, что Кора проделывала. Она улавливала их дыхание, их незначительные касания и короткие фразы. Отвлекала себя тем, что рассматривала окружающий интерьер.
Помимо хозяйственности Талий обладал еще и поразительной аккуратностью, потому что дом был в непередаваемо чистом состоянии, словно номер дорогого отеля. А еще повсюду были цветы в горшках и кадках: на подоконнике — милые разноцветные растения, под потолком — кудрявые вьюнки, на полках — пестрые соцветия, на полу — миниатюрные пальмы. Зелень была практически на каждом углу, если бы Талий решил сделать из собственного жилища маленькую оранжерею. И среди всего этого цветочного многообразия преобладали яркие и сочные цвета, навроде оранжевого дивана и пестрого ковра на полу в ванной. Великое множество маленьких деталей, навроде плакатов на стенах, старых книг и подушек, которые были раскиданы прямо по полу, так и приглашая сесть. Про бесчисленное количество баночек с уходовой косметикой и говорить нечего — Коралина даже и половины названий не осилила прочесть, пока мыла руки и переодевалась. Здесь была душа, в этом жилом модуле, был цвет и характер. И весь этот уют поддерживал Талий, и от этой мысли даже тепло становилось.
Она не спешила начинать разговор о произошедшем на приеме советницы, потому что желала дождаться момента поудобнее, когда не будет вымазана в молоке и ягодах, например. Но Кора считала, что просто необходимо обсудить выпад Камилы и заверить Талия, что все в порядке. Судя по его прикушенной губе и дерганным движениям, его все это страх как волновало. Как же ему объяснить, что прошлое Кору не волновало? Ее волновало только то, чтобы им обоим было комфортно и хорошо в отношениях с ней, с Коралиной. Финики зеленые, как все чертовски тяжело.
— Когда я жила на Дукруте, — начала она, мерно вливая в миску молоко и отчаянно надеясь, что не скажет ничего лишнего, — то встречалась с одним парнем. — Коралина, конечно, слышала, о чем Рэйн и Талий говорили, пока она не зашла в кухню. — Мы могли бы пожениться, — она осмелилась поднять на них глаза. На лице Талия читалось замешательство. Рэйн просто сжал губы. — Но он мне изменил с другой девушкой и надеялся это скрыть. Я все узнала и рассталась с ним. И, знаешь, — Кора обтерла руки о фартук, посмотрев прямо в туманные зеленые глаза, — я не стану говорить, что понимаю, что ты чувствуешь. Просто я знаю, каково это — ощущать себя ненужной и использованной. Я никогда так не поступлю. Ни с одним из вас, — она перевела взгляд на Рэйна, и тот шумно вздохнул, поддавшись в ее сторону так, словно собирался сделать что-нибудь необдуманное. Коралина улыбнулась со всей нежностью, вернувшись к мороженому. — И вообще. Долой бывших, — она отсалютовала пустым мерным стаканчиком, широко ухмыльнувшись. Талий неловко дернул уголком губ.
— Долой, — он сделал к ней шаг, и Кора раскрыла свои объятия, в которые он тут же окунулся с головой. — Спасибо, — прошептал еле слышно, обняв ее за плечи. Рэйн прижался к нему со спины, и Коралина нашла его руку, крепко сжав его пальцы. — У меня не было с ней ничего, — торопливо заговорил он, и Кора сильнее обняла его, положив голову на плечо. — Камила воспитывалась в консервативной семье… считала, что мужчина — лишь средство достижения цели. Она не знала про моего отца, но прекрасно слышала, что все мои сестры стали уважаемыми членами Совета… Я поздно понял, что через меня она просто хотела попасть в правительство… И очень разочаровалась, что брак со мной не принес бы ей ничего, кроме позора, — он говорил через сжатые зубы, а Кора чувствовала, как Рэйн сильнее стиснул ее пальцы. Тоже беспокоился, невероятно чувствительный к чужим переживаниям. — А когда все раскрылось, она притворилась, что все в порядке. — Талий затих, тщательно подбирая следующие слова. Сжался. Коралина вжалась в него сильнее, Рэйн коснулся губами его затылка. — Камила сказала, что возьмет меня в мужья, если я… доверюсь ей. И разденусь.
— Гадина, — не выдержала Кора, подняв взгляд. Талий смотрел куда-то ей за спину.
— Она сказала, это справедливая месть за мою ложь. Сказала, что после этого ни одна женщина не захочет быть со мной.
— Что ж, даже такие гении, как она, ошибаются, — ядовито ухмыльнулась Коралина, коснувшись костяшками пальцев его щеки. Он болезненно улыбнулся. — Ты… любил ее? — шепотом спросила она,
