Тайна серого кардинала, или Как я стала злодейкой - Екатерина Слави
Он бросил взгляд в сторону каменной фигуры Гвеневер Леду — она стояла на коленях со склоненной головой.
— Ваша жадная любовница, барон, — вот причина, по которой нужно было избавиться от вас обоих как можно скорее. Ей не стоило надеяться, что я спущу ей с рук покушение на Клодию — мою самую ценную марионетку. Она влекла вас своей порочностью, и вы шли на поводу у ее алчности — это и погубило вас в итоге. Я не мог избавиться от вас своими руками — это привлекло бы к моей персоне внимание Волка. А это помешает мне его вычислить его. Однако теперь его взор будет прикован к Клодии. Моя маленькая марионетка станет приманкой для него. Мне останется всего лишь внимательно следить за всеми, кто будет проявлять к ней интерес.
Убрав ногу с каменной фигуры барона, Тариен Грим — а гостем святилища замка Саар был не кто иной, как он — поклонился ему кивком головы, словно в знак признательности.
— Вы сыграли свою роль, барон. В вас больше нет нужды. Примите мою благодарность.
Глядя на широкой распахнутый рот окаменевшего Арне де Саара, Тариен вспомнил, с чего все началось…
* * *
В гости к барону де Саар Тариен Грим приехал не случайно. Он шел по следам Волка — главы таинственного культа, чья деятельность уже долгое время обращала на себя пристальное внимание правителя Гатарии, — и эти следы привели его сюда.
У Волка был какой-то интерес к потомкам рода Саар. В этом нужно было разобраться.
Вышло так, что Тариен прибыл в замок в самый неподходящий для барона момент, когда умерла его дочь Клодия. Об этом болтали слуги замка, потрясенные событием настолько, что не давали себе труда держать язык за зубами.
Трясущийся и нервный барон вынужден был признаться, что его дочь обзавелась бременем от тайного любовника, имя которого скрывала, и утопилась, испугавшись последствий. Он умолял Тариена сохранить это в тайне, боясь, что позор его дочери ляжет и на него самого.
После просьбы показать ему покойницу, Тариена привели к девушке. Несмотря на то, что вся одежда и волосы Клодии де Саар были пропитаны водой, он сразу понял, что умерла она не от утопления.
Ему приходилось видеть утопленников — ни синюшности, ни бледности, ни одутловатости лица у Клодии не наблюдалось, она выглядела так, будто просто уснула. Ее лицо выглядело спокойным и расслабленным. Больше походило на то, что ее отравили одним из тех видов яда, которые сначала усыпляют жертву, а уже во сне отправляют на тот свет.
«Не ты ли, собственной рукой, умертвил свою дочь, чтобы избежать позора, барон?» — подумал тогда Тариен.
Только в одном барон не солгал ему — Клодия и впрямь была на сносях. Живот ее уже был настолько велик, что даже платья самого свободного покроя не могли бы его скрыть.
— Помогите мне уладить эту проблему, тэр Грим! — умолял барон. — Слуги со дня на день разнесут по всей округе подробности случившегося. Если эта история дойдет до королевского двора, меня отлучат от высшего света навсегда, лишат всех привилегий! А моя фамильная казна и без того уже почти пуста! Спасите меня, тэр Грим, в долгу не останусь!
Именно в этот момент Тариен понял: он приехал в замок барона совсем с другой целью, но в итоге ему наконец представился шанс, которого он ждал уже очень давно.
Главная цель его жизни.
Клятва, которую он дал себе однажды, и которую должен сдержать любой ценой, какие бы жертвы не пришлось принести.
Месть.
Месть человеку, который должен познать весь ужас падения на самое дно. Должен сполна расплатиться за свой грех и свое преступление.
Тариену не было дела, как и почему умерла юная Клодия, имело значение лишь то, что эта смерть внезапно открывала перед ним возможности, на которые он даже не надеялся.
Это было похоже на знак свыше.
— Я помогу вам, барон, и, конечно, возьму с вас причитающееся. Можете не беспокоиться — ваша проблема будет улажена наилучшим образом. Но после этого вы выполните то, что я скажу. И лучше вам держать нашу сделку в тайне. В противном случае проблему с вами я улажу так же, как и вашу.
И без того трясущийся от страха Арне де Саар после этих слов пожелтел лицом и почти сразу пожалел о своей просьбе, но было поздно. Магистр был не тем человеком, от которого можно легко отвязаться.
— С того часа, как умерла ваша дочь, слуги не покидали замок?
— Еще нет, — помотал головой старик. — Но провизия заканчивается, и кто-то должен отправиться в ближайший поселок уже зав…
— Вскоре вам придется нанять новых слуг, барон, — перебил его Тариен. — А пока постарайтесь проявить умеренность в еде. Сейчас донесите до ваших слуг, что они обязаны слушаться моих указаний — об остальном я позабочусь сам.
По признанию самого барона, он был на грани разорения и не мог себе позволить прокормить большое количество слуг, поэтому челяди в замке было немного. Нескольким из них Тариен отдал приказ отнести тэлли Клодию в замковое святилище живых камней и зажечь там все факелы. Он планировал спрятать тело покойницы на короткое время, пока не будет уверен, что барон готов выполнить условие, которое ему будет выдвинуто.
Когда распоряжение было выполнено, Тариен собрал всех слуг в обеденном зале. Поставив на стол принесенную с собой небольшую шкатулку, он откинул крышку. Внутри были перстни. Восемь тяжелых перстней с камнями кровавого цвета. Пока он вынимал их из шкатулки по одному и надевал на пальцы, слуги переглядывались и перешептывались.
Он сомневался, что этим простолюдинам из далекой провинции Саар было известно, что истекшие кровью живые камни в перстнях могут носить только сильнейшие маги ордена Нагрот. Видимо, ропот слуг был вызван цветом крови. Именно из-за того, какое впечатление перстни производили на людей, Тариен старался не надевать их без особой необходимости.
Но когда все восемь перстней оказались на его руках — вся челядь барона была обречена.
— Слуги замка Саар не покинут это место. Да будут скованы цепями Нагрота!
В тот момент, когда все эти люди — мажордом, лакеи, конюх, горничные, прачки, повар с помощниками, посыльные, — начали кричать и плакать от ужаса, они уже не могли пошевелиться по собственной воле. Их тела больше не подчинялись им.
Наверное, Тариен мог выбрать другой способ избавиться
