Аркан душ - Ива Лебедева
– А ты… не с нами?! – так же тихо, но с ледяным отчаянием переспросила дочь, даже не глядя на меня. Ох, как же я ее сейчас понимала! Почему, ну почему моя девочка должна взрослеть так рано и так больно?!
– Я приду к вам позже, я обещаю! – жарко зашептала я, сдерживая слезы. Если даже Котенок не плачет – я точно сдержусь. – Сейчас надо спасти тебя и твоих мужчин, понимаешь? Вы все в опасности.
Дочь кивнула и опустила голову, глядя под ноги. Бедна моя…
– Котенок… продержись еще немножко, родная! – проглотив комок в горле попросила я. – Главное сделай так, как я сказала… и ничего не бойся. За вами придет папа.
Мне пришлось подхватить дочь под руку, чтобы она не упала. Огромные, золотисто-зеленые глаза Катюшки стали еще больше от потрясения, но я еще раз убедилась, насколько моя дочь повзрослела за это время. Она почти мгновенно взяла себя в руки и кивнула, пряча и слезы, и потрясение, и ликование.
– Он сам вас найдет и даст знак, чтобы ты его узнала. Папа стал орком, – еще успела шепнуть я, пока эльф отодвигал тяжеленный засов на воротах в шархушник. А раньше этого запора не было. Плохой знак. И правильно, что я отправляю собак подальше отсюда.
– Папа всегда был орком. Он сам так говорил, – тихо хмыкнула дочь, вспомнив Лешкино увлечение какой-то компьютерной игрой, и я поняла, что она окончательно поверила в то, что отец нашелся и ждет их. И все будет хорошо. И мы будем вместе… осталось только мне самой в это поверить.
Найда едва не сбила меня с ног, кинувшись навстречу, и я позволила себе секундную слабость, спрятав короткие слезы в ее жесткой шерсти. Но долго обниматься и страдать было некогда. Серыми тенями беглецы выскользнули через секретный ход, о котором, как я поняла, вообще никто не знал, кроме хозяина. Я даже не успела толком обнять их на прощание – рассвет неумолимо приближался и надо было спешить.
– Найда, охранять! – скомандовала я, подтолкнув застывшую рядом со мной собаку. – Охранять!
Тихо, почти неслышно подскуливающая умница резко подобралась, бросила на меня последний взгляд послушно рванула с места. Вся стая канула в темноту вслед за детьми, бесшумно и настороженно, копируя поведение альфа-самки. Это немного успокаивало – даже для вооруженных эльфийских егерей стая шархи – очень серьезный противник.
Некоторое время мы с эльфом еще вслушивались в ночь, чтобы убедиться, что побег прошел незамеченным. Потом Эльре поудобнее перехватил уснувшего у него на руках Никитку, одним лаконичным и явно магическим жестом закрыл проход в стене и посмотрел на меня. Глаза у него были усталые и… живые. Совсем не эльфийские.
– Пойдем, михеле. Нам всем нужен отдых, – очень тихо сказал он, обнимая меня за плечи и направляясь к дому. И я… не отодвинулась. Удивилась сама себе, но послушно прислонилась к его теплому боку и пошла рядом.
Никем не замеченные, мы добрались до моей спальни, уложили ребенка в постель и перебрались на кушетку к окну. Странно, но все это мы проделали почти в полной тишине, без слов понимая друг друга. И только забравшись на мягкий диванчик с ногами и обняв подушку, я, наконец, внимательно посмотрела на совершенно непохожего на себя эльфа и решилась:
– Нам надо поговорить. О многом.
Эльре откинул голову на стену и посмотрел на тонкую розовую полоску, зарезавшую серое небо на востоке. Криво усмехнулся и потер лицо руками.
– Все сложно, птичка. Я и сам уже не понимаю, как умудрился во все это вляпаться.
– Значит, начни сначала, – я прижалась к подушке щекой, но при этом упрямо не отводила от него взгляда. – Начни с того, как мы сюда попали и зачем тебе понадобился мой сын.
– Хорошо, – эльф устало вздохнул и взъерошил и без того растрепанную шевелюру. – Хорошо, птичка… мой старший брат и его жена погибли, пытаясь привязать древние артефакты рода к крови своего сына. Наш род ослаб и потерял былое влияние, потому что силы и магии не хватало для инициации, а без артефактов мы для совета никто, слабосилки без права голоса. Я не знаю, что пошло не так. Когда я примчался в поместье они были уже мертвы, а ребенок превратился в овощ. Его кровь все еще была достаточно сильна для ритуала, но душа… необратимо уничтожена.
– И ты реши свою проблему за счет моей семьи, – кивнула я, чувствуя, что сил злиться уже нет.
– Да. Мне нужна была сильная душа ребенка, мальчика. Я все рассчитал, – и снова эта его кривоватая улыбка, делавшая совершенную эльфийскую маску похожей на живое, человеческое лицо. – Все, кроме тебя.
Глава 38
Он вдруг резко и неожиданно качнулся ко мне, поймал за руку, дернул на себя и опомнилась я уже у него на коленях, крепко стиснутая, прижатая спиной к его груди, чувствуя, как горячее мужское дыхание согревает кожу на шее. Эльре уткнулся лбом мне в плечо и глухо проговорил:
– Я тебя никогда не отпущу, михеле, ты должна это знать. Ты моя. То, что твой… муж жив и тоже в этом мире не имеет значения. Ты останешься со мной.
– Может, стоит спросить для начала, что я об этом думаю? – с раздражением в голосе ответила я, и сделала попытку вывернуться из его объятий.
– Я спросил бы! – горьковато усмехнулся эльф и сжал меня крепче, не позволяя вырваться. – Если бы не знал ответ. Я же не слепой. И потому – нет, михеле. Я тебя ему не отдам. В конце концов, теперь ты МОЯ жена.
– А вот с этого места подробнее, пожалуйста! – Лешкины уроки даром не пропали, да и рассердилась я прилично. Так что локтем поддых эльф получил не шутя, охнул, выпустил меня и тихо рассмеялся:
– Злая птичка… вернись, тогда расскажу.
– Мне и отсюда все прекрасно слышно, – фыркнула я на него, снова устраиваясь на другом конце дивана. – И нет! Сиди где сидишь!
– Я всегда знал, что жена это домашний тиран, – Эльре продолжал шутить, но получалось у него как-то невесело. – Михеле, ты умирала. Я провел ритуал единения душ. Даже если мы оба умрем и родимся снова, нас все равно рано или поздно притянет друг к другу. Смирись, теперь ты моя навсегда.
– Это мы еще посмотрим, – машинально ответила я, глубоко задумавшись и стараясь вспомнить подробности своего сна, где эльф и Лешка были вдвоем и вдвоем
