Академия Метаморфоз. Ученица Ворона - Лена Александровна Обухова
– Как вам, кстати, это удалось? – поинтересовалась Анна, задумчиво поглядывая на то, как Кроу рассеянно поглаживает пальцы Стефани.
– Чистая случайность. Повезло.
А что еще он мог сказать? Что применил запрещенный ритуал?
Кроу почувствовал, как Стефани наконец сжала его руку чуть сильнее.
– Повезло нам, – добавил Кроу. – И не повезло той твари. Потому что вместо свободы оно теперь получит упокоение. Я его так упокою, что уже никогда не вернется.
– Не лучше ли это сделать профессору Стикс? – осторожно возразила Милдред. – Она все-таки боевой маг, а они изучают упокоение на профессиональном уровне.
– Она женщина, а потому лучше ей там не показываться.
Почувствовав на себе три возмущенных взгляда, Кроу закатил глаза и объяснил, как неразумным детям:
– Все это время оно нападало и выпивало только женщин. Студенток. По крайней мере, в тех случаях, о которых нам известно. Я тоже слышал его шепот, когда подошел достаточно близко, но на меня он не подействовал. Возможно, оно имеет власть только над женщинами. Поэтому лучше я сам все сделаю. Я справлюсь, у меня очень… разносторонняя подготовка. Я несколько месяцев провел в Мертвых землях Содружества, смею напомнить.
– Что ж, попробуй, – сдержанно согласилась Милдред.
– Главное, что со Стефани теперь все в порядке, – снова подала голос Анна. – Я смогу забрать ее домой на время восстановления?
– Еще как минимум сутки врачеватели должны наблюдать ее здесь, – мягко, но настойчиво заявила Милдред. – Потом мы сможем отпустить ее домой на пару недель с набором восстанавливающих зелий. Карл, ты ведь сваришь несколько порций до завтра?
– Конечно. – Кроу бросил на ректора недовольный взгляд. – Могли бы и не спрашивать.
– Тогда тебе, наверное, пора? – холодно предположила Милдред. – У тебя много дел: упокоение темной сущности, зелья…
Кроу кивнул и встал, выпуская ладонь Стефани, но та сама вцепилась в его руку.
– Не уходите, – выдохнула она, болезненно нахмурившись. – Пожалуйста…
– Грей, с вами остаются другие, а у меня, как верно было замечено, еще куча дел, – недовольно проворчал он.
Стефани выпустила его руку. Кроу кивком попрощался с ее матерью и постарался поскорее уйти, но Милдред увязалась за ним следом и остановила на выходе из лазарета.
– Карл, – строго начала она, – мне кажется, нам нужно серьезно поговорить.
Он спокойно взглянул на нее и отрицательно покачал головой.
– Нет, не нужно. Я знаю все, что ты можешь мне сказать. И заранее со всем согласен.
– Карл, – ее тон немного смягчился, – она вдвое тебя моложе. Еще совсем девчонка. Ты не можешь…
– Марни, – перебил Кроу, неожиданно коснувшись ее плеча и напугав внезапно появившейся на губах грустной улыбкой. – Я знаю. Правда.
– Значит, я могу рассчитывать на твое благоразумие?
– Благоразумие – мое второе имя, – усмехнулся Кроу.
Больше она удерживать его не стала.
* * *
На следующий день Стефани пришла к нему сама. Кроу не ожидал ее визита. Она застала его врасплох в лаборатории, как раз когда он разливал по порционным бутылочкам зелье для нее. Ее лицо оставалось бледным, под глазами лежали темные круги, но зато она уверенно держалась на ногах.
– Вы пришли за зельем, Грей? – как можно равнодушнее поинтересовался он.
– Я пришла попрощаться перед отправкой домой и еще раз поблагодарить вас за мое спасение, – Стефани несмело улыбнулась. – Но зелье могу заодно забрать.
– Что ж, подождите минуту, – он взял третий пузырек и уверенно перелил в него из черпака очередную порцию.
Стефани подошла ближе, нервно кусая нижнюю губу и нарочито внимательно рассматривая приборы и ингредиенты, разложенные на столе, хотя и так знала в его лаборатории все до последней мензурки.
– А еще я хотела поговорить с вами, – волнуясь, продолжила она. – О том, что вы сказали там, в подземелье.
Рука дрогнула, и почти целый черпак пролился мимо бутылочки. Кроу недовольно скривился, убирая магией пролившееся зелье.
– Не думал, что вы меня слышали, но в любом случае не о чем говорить, – вздохнул он, успевая выпалить это до того, как она скажет что-то еще, возможно, поставив себя в неловкое положение. – Мне и там следовало промолчать, но, повторюсь, я говорил это не вам. Но раз уж вы слышали, давайте просто притворимся, что я ничего не говорил.
Она удивленно приоткрыла рот, посмотрев на него с обидой и недоверием.
– То есть… Вы берете слова назад?
– Да, пожалуй, именно так, – кивнул он, стараясь не смотреть на нее. Увидеть разочарование на ее лице было бы невыносимо.
– И мою открытку вы уберете с прикроватной тумбочки? А зажигалку? Выбросите? Сделаем вид, что вообще ничего не было?
– Я вам уже все объяснил…
– И тогда я поверила, но не теперь. Теперь я видела и слышала слишком много. Я видела ваши слезы! И не понимаю, почему вы не хотите любить меня живую? Умеете только страдать по мертвой или далекой и чужой?
Он снова вздрогнул, но, к счастью, в этот момент ничего не наливал. Стиснул зубы и кулаки.
– Вы забываетесь, Грей, – процедил тихо и угрожающе. – Я все-таки ваш преподаватель.
Она насупилась и снова замолчала. За это время он успел налить две последние бутылочки, слегка дрожащими руками поставить все в контейнер и протянуть ей.
– Забирайте и уходите, – велел он, делая вид, что уборка рабочего места сейчас занимает его гораздо больше, чем ее присутствие.
Стефани подтянула к себе контейнер, но уходить не торопилась. На ее лице застыло упрямое выражение. Примерно с таким же она пригрозила ему, что не двинется с места, если он решит отвлечь крылатых кровожадных монстров на себя.
– Я видела ваше лицо там, в подземелье, – тихо, но уверенно произнесла Стефани. – Слова, которые вы говорили, были правдой, они шли от самого сердца. Я знаю это. Я чувствовала это с той ночи, когда мы бродили по каменному лабиринту, спасаясь от монстров. Видела в каждой вашей улыбке, в каждом взгляде после.
Он ничего не ответил, просто не нашел слов. Лишь снова до боли сжал зубы и попытался сбежать от нее на другой конец лаборатории.
– Не думала, что вы действительно такой трус, профессор, – бросила она ему в спину раздраженно.
Он обернулся через плечо и процедил:
– А я никогда и не претендовал на звание героя!
После он долго что-то нервно перекладывал на маленьком столике в углу, пока не понял, что она стоит у него за спиной.
– Что еще вам нужно? – обреченно спросил Кроу не оборачиваясь.
– Я люблю тебя, Карл Кроу, – с долей отчаяния в голосе произнесла Стефани. – И теперь я знаю, что ты любишь меня. Чего я не понимаю, так это почему ты не можешь позволить мне быть в твоей жизни… Почему, Карл? Почему даже теперь ты выбираешь страдания, сожаления и одиночество? Что с тобой не так?
Он стремительно повернулся, шагнул ближе, схватил ее за плечи и встряхнул, угрожающе нависая над ней. Стефани инстинктивно сжалась, напуганная резкими движениями.
– Почему? – переспросил Кроу, снова встряхивая ее. – Ты спрашиваешь меня почему?! Где же ваши хваленые мозги, Грей, вы же такая умная! Неужели ты не понимаешь, что я ради тебя это делаю? Я старше тебя на целую жизнь, девочка. На чертовски длинную, полную всякого дерьма жизнь. Они обе правы: и Милдред, и твоя мать. Я в отцы тебе гожусь. И за эти годы не нажил ничего из того, чем мужчина может компенсировать свой возраст: ни денег, ни славы, ни положения в обществе. Наоборот, мое имя сотню раз скомпрометировано, я сидел в тюрьме и до сих пор остаюсь преступником в глазах большинства. Я вынужден торчать в этой академии, потому что за ее пределами мне просто нет места. Да, наверное, я был бы очень счастлив с тобой. Но тебе такое счастье не нужно, уж поверь мне. Я камнем повисну на твоей шее и потащу тебя ко дну, на котором сам и топчусь уже хренову кучу лет.
Она все еще смотрела на него с испугом, но вместе с тем в ее глазах уже зажегся упрямый огонек.
– Какое счастье мне нужно, а какое нет, я буду решать сама!
