Мия и голем - Ева Финова
В глазах бабули стояли слезы, когда она дрожащим голосом продолжила упрекать:
– А я… я‑то уже надумала себе всякого! А тут еще и твоя книжка с этими рисунками големши…
Она не удержалась и разревелась на моём плече.
– Я же подумала, что ты… ты…
– Ну что ты, – дед состряпал скорбное лицо. – Это я, старик, придумал себе занятие, рисовать всё подряд, пока прятался ото всех. А там, куда спускался, одни камни… Ну и Нэя. Поэтому я рисовал её. Не думал, что ты меня так взревнуешь!
– Так, ты, пожалуйста, не меняй тему, – пожурила я деда. – Как планируешь выигрывать арену?
– Я сам лично сокрушу голема, – Арэл бравурно сжал ладонь в кулак и продемонстрировал свои недюжинные мускулы.
– Крошу камень на раз‑два, – гордо проронил он. – Зачем, думаешь, я на старости лет нарастил себе такую внушительную мышечную массу, а?
– Да уж… – Лиора ответила хрипло, перестав плакать. – В этом ты весь. – Она даже слабо улыбнулась. – Но знаешь, ни один ллиск не сравнится с грозовиком или, еще хуже, с пустынником – песочным големом, если Вил вздумает его призвать. Ты же просто вначале утонешь и задохнешься в нём, прежде чем доберешься до его плотной сердцевины.
Мы все втроём замолчали.
Еле сдержалась от порыва стукнуть себя по голове… Просто так! Потому что заслужила! Ведь это я виновата в том, что дедушке бросили вызов прямо сейчас, пока мы еще не нашли выход из сложившейся ситуации. А что я делала, чтобы хоть как‑то помочь? Сидела на пирсе и разглядывала стигмы на ладони Аарона?
И тут меня озарило.
– Точно! Нэя же поглотитель, ведь так?! Так?!
– Да… – оба родителя на меня изумленно воззрились.
– Стигмы поглощения. У твоей големши наверняка они есть?
– У неё их нет, – изумил меня дед.
– Но почему?!
– Она попала в наш мир еще до того, как в тех местах наступили жуткие времена, толкающие на подобное.
– Но… – я вдруг задалась новым вопросом. – Ты же Нэю вызвал относительно недавно, ведь так?
– Я тоже уже задавался этим вопросом, Мия. И пришел к выводу, что время течет в наших мирах по‑разному.
Маленький лучик надежды простого решения проблемы, возникший в мыслях, с невыносимой болью рассеялся, не успев как следует обрадовать. Но я была бы не я, если бы не продолжала упорно подбирать варианты:
– Но, быть может, она сделает эти стигмы, чтобы сражаться против големов, а?
– Мия! – Дедушка нахмурился. – Она не воин, она женщина, как и ты. Тем более мне невыносимо думать о боли, которую она должна будет перенести, чтобы поставить эксперимент на возможность поглощения.
Лиора обиженно засверкала очами, а я продолжила упираться.
– Ну, тогда ты. Ты же мужчина, не так ли? – пошла на сущую провокацию.
– А что я?
– Ты сделай себе эти стигмы. – Я даже привстала с лавочки, окрыленная новой идеей. – Боль ты умеешь превозмогать. Ведь сам говорил, когда у тебя рос новый кристалл, ты даже не морщился. И кстати об этом! Тебе, как и всем нам, не впервой уродовать своё тело ради новой неведомой силы.
– Это ты про употребление размельченных кристаллов в пищу, да? – Дедушка призадумался. – В чем‑то ты действительно права. Но вот выдержит ли моё тело сам процесс поглощения…
– А ты начни с поглощения стигмой именно кристаллов, как некогда Ррон, – меня было не остановить. – Подобное вещество твоему телу не в новинку. Да и грозовика мой голем уже расщеплял, и…
Я выкрикнула, хлопнув в ладоши:
– Ой! Так у него же три стигмы: одна расщепления, другая поглощения, третья зарядки от световой энергии, но не суть. Вдруг… – Я немного помолчала, переваривая идею, промелькнувшую в голове. – Вдруг можно расщеплять без поглощения!
– Сделай это, – глухо приказала Лио. – Ради меня. Нет. Хотя бы ради меня. Иначе я не вытерплю этого чванливого старика у себя под одной крышей, уйду кочевать вместе с тобой и брошу всю свою провизию, запасенную на год вперед. А ты знаешь, как это будет тяжело сделать после стольких упорных лет труда без отдыха и нормального сна.
– Что ж, я попробую, – смущенно согласился дед.
А я не смогла устоять на месте, развернулась и кинулась звать Аарона, напрочь позабыв, куда его отправила и зачем.
– Мы скоро вернемся, не уходите! – крикнула, повернув голову к родным, и скрылась за дверью.
* * *Горный хребет Якату. Город Сойн. Дом Лиоры Ллиски. Аарон Лейк
Мия, конечно, молодец. Предложила освежиться в купальне своей бабушки. Сделала то, о чем я так долго мечтал, едва очутился в этом мире. Скинуть с себя потную и наверняка вонючую одежду, которая лично для меня уже не имела аромата, потому что я притерпелся. Но прекрасно знал, мой запах сейчас далек от пряно‑сладких приятных фруктовых ноток, которыми веяло от моей хозяйки с каждым дуновением ветерка.
Ума не приложу, как она терпела меня подле себя и сама без всякого принуждения обнимала и прижималась ко мне недавно.
Вот только Мия не сделала одного, не проводила меня и не предупредила о правилах посещения, сыграв на моем мужском самолюбии. Поэтому я по прибытии в эту самую купальню, которую нашел далеко не сразу, попал в одну неприятную ситуацию.
Вломился во влажную комнату, отделанную серым камнем, в которой, к сожалению, уже кто‑то был.
– Выйди! – выкрикнула Нэя из недр купальни.
Я особо не глазел, да и самую влажную часть помещения от входа отделяла плотная тканевая занавеска в маленькую красную точечку, но приятного в этом было мало. Сконфужено опустив плечи, поспешил покинуть комнату и даже отошел от двери на несколько шагов, чтобы не слышать плеска воды.
На моё счастье долго ждать не пришлось.
Едва я успел немного пострадать муками совести, дверь со скрипом приоткрылась, и оттуда выскользнула уже полностью одетая Нэя, в голубеньком платье с открытыми плечами и длиной до колен, которое смотрелось на ней причудливо. Потому как было на несколько тонов светлее кожи.
Когда же я посмотрел на её лицо, она смерила меня рассерженным взглядом, прежде чем отчитать:
– Обычно вначале стучат.
– Прошу прощения, не знал, что внутри кто‑то есть, – неумелое оправдание сорвалось с языка само собой.
Но больше терпеть уже не было сил.
– Если позволишь, пойду мыться, пока есть на это время.
Нэя слегка смутилась и перестала сверлить меня негодующим взглядом. Её ответа я так и не услышал, потому что спешно вошел внутрь и плотно закрыл за собой дверь.
Что радовало – наличие элементарных удобств, а именно, некоторое подобие водопровода, которым с натяжкой можно назвать дренажные отверстия в чугунной ванной, накрытой сверху серой шерстяной холстиной, сейчас уже влажной, и крана, который открывал клапан в трубе, протянутой от металлического бака, в стенах которого посверкивали магические камешки, вазу которых я недавно поглотил. Наверняка подогревали воду.
Как она поступала внутрь бака – увидеть не удалось, потому что
