Оно внутри меня - Анастасия Завитушка
– Почему ты не хочешь? Врачи помогут тебе, – Юра бережно взял Ульяну за руку, ужасаясь тому, насколько она горяча.
– Потому что я умру, – одними губами произнесла Уля. Ей хотелось плакать, но вся жидкость в её теле словно испарилась. Она потратила остатки сил на то, чтобы ответно сжать его руку. Чтобы в последний раз ощутить нежность его тела.
– Но… – взрослый мужчина начал плакать. Его пугали её слова. Он совсем этого не желал.
Внезапно в операционной потух свет, кроме тех ламп, которые работали от генератора на случай перебоя с электричеством. Где-то в коридоре раздался душераздирающий женский крик, заставляющий всех присутствующих покрыться мурашками.
– Они идут, – спокойно произнесла Ульяна. Силы к ней будто начали возвращаться.
Приближение чего-то ужасного ощутили все, кто находился в палате и с опаской уставились на дверь. Снова душераздирающий крик. Дверь распахнулась, и в операционную вошёл ничего непонимающий врач.
– Что произошло?
Следом влетела перепуганная медсестра:
– Там! Там! Там! – все, что вырывалась из её рта.
Разумов осторожно выглянул в коридор, зажглись аварийные лампы. Они слабо освещали длинное помещение, но увидеть не прошенных гостей не составило никакого труда. Весь коридор, начиная от самого входа, заполонили лесные волки. Всех мастей и пород. И они приближались. Впереди всех бежал самый большой – вожак стаи. От них исходил какой-то неземной голубоватый отсвет.
Разумов отступил назад. Все происходящее ему казалось сном. Когда он опомнился и бросился вперед, чтобы захлопнуть дверь. Неведомая сила отбросила его в сторону. Он отлетел, ударившись о стену и опрокинув телом столик с инструментами для операции. Приложился головой об пол и, кажется, потерял сознание. В любом случае, лежал он без каких-либо признаков жизни. Но никто на помощь к нему не спешил. Все испуганно отошли, отстраняясь как можно дольше от двери. В операционную вбежали несколько волков, включая вожака стаи. Юрий Олегович поднялся на ноги, но не ушёл и не отпустил руку Ульяны. Что происходило дальше, было совершенно никому непонятно. Со стороны это выглядело так; вожак стаи подошёл к Ульяне и какое-то время они молча смотрели в глаза друг другу. Но на самом деле они общались. Общались точно так же, как и Уля могла общаться с Юрием Олеговичем. Другие волки покорно ждали, присев на задние лапы.
– Вам нужно всем уйти, – наконец-то изрекла Уля. Спорить никто не хотел. Первыми палату покинули врачи, следом мама и Ника, и только Юрий Олегович никак не мог решиться оставить её одну с этими существами. Лизе пришлось вернуться и потянуть его за руку. Сама она осталась, чтобы задать самый главный, решающий всё вопрос:
– Ты уверенна? – с болью и тоской спросила она.
– Я не умру, мама, – снова измученная улыбка, но всё же улыбка, – Я стану волком, как и папа.
Мама заплакала. Юрий Олегович увёл её в коридор, бережно обнимая за плечи. Он вернулся, снова припадая к любимой на колени. И пусть его сожрут заживо эти неведомые светящиеся голубым светом существа, которые внимательно следили за ним. Он поцеловал Ульянины пересохшие губы, прижимая её ладонь к своей груди.
– Я люблю тебя. Люблю, слышишь, – он снова поцеловал её, не желая терять. – Ты только живи…
Уля сразу же ощутила необычайную лёгкость. Словно кто-то пришёл и выдрал давно ноющий зуб, словно кто-то омыл её святой водой.
– Спасибо, – прошептала она, закрывая от наслаждения глаза. Муки закончились.
Я тоже люблю тебя.
Время пришло. Горячая кисть выпала из его рук. Волки стали заполонять операционную, и вскоре было уже не проступить и шагу. Юра ушёл вслед за всеми. К тому времени в себя пришёл и Разумов. Он, держась за голову, вышел из операционной. Дверь захлопнулась, как только забежал последний волк. Какое-то время все ошарашенно смотрели друг на друга. Кто-то кому-то звонил. Оператор снимал всех присутствующих. Журналистка что-то говорила на камеру, но это никого не волновало. Вскоре больница озарилась яркой белой вспышкой, будто в больницу попал метеорит. Волки громко завыли, стены пол и потолок задрожали. А потом всё неожиданно стихло. И пока все оглядывались друг на друга, в больнице вновь заработало электричество. Юра первым забежал в операционную, его обдало холодным воздухом, и он… не увидел никого. Ни волков, ни Ульяны. На столе осталась лишь немного крови и его посетила ужасающая мысль: «Они съели её». Но его взору предстала молодая волчица, стоящая на подоконнике в распахнутом настежь окне. Мама и Ника врезались в спину Юрию Олеговичу. Они завороженно уставились на прекрасное создание, объятое голубым свечением. Это была она. Ульяна. Её обворожительные глаза нельзя было перепутать не с чьими другими. Волчица оглядела их. Каждый смог уловить её послание в своей голове. Через мгновение она спрыгнула вниз. Юра, Лиза и Ника бросились к окну, наблюдая за тем, как она бежит по снегу, отдаляясь от них всё дальше и дальше.
***
– А что же случилось с Акуловым?
Разумов снова завис. Уже четвёртый раз за последний час. Лида уважительно ожидала продолжения от престарелого старика. Она вела колонку в журнале «Неизведанное» и всё чаще задумывалась над тем, а не прибавить ли к названию «Неизведанное и утомляющее».
– Он пропал, – наконец-то ответил когда-то бывший доктор, первоклассный хирург.
– Тоже стал волком?
– Я думаю, да. Я продолжал исследование. Положил на это всю свою жизнь, – старик в инвалидном кресле громко откашлялся, – А в итоге оказался здесь. В психушке, – он отхаркнул в стеклянную баночку зелёную слизь. И Лиду, чуть не стошнило.
– Что насчёт Акулова? – напомнила ему журналистка. Снова этот старый хрыч переходил на тему о своей жизни.
– Не знаю… Мать Ульяны принесла мне много журналов своего мужа.
– Вы что-нибудь нашли в них интересное?
Разумов покачал головой, сдерживая в себе вновь подступающий кашель.
– Только мифы. Древние шаманы говорили так: они живут волком век и столько же человеком. Потом всё повторяется.
Снова длинная пауза. Лида молодая амбициозная журналистка и для неё молчание – невероятное испытание на прочность.
– Знаю одно, – спустя две минуты вновь заговорил Разумов, – Мамаша это скрыла, но и её младшая дочь, тоже стала волком.
Лида с радостью покинула дом для душевнобольных, придумывая, как проучить своего главного редактора, который отправил её сюда. Он всегда засылал её в самые наискучнейшие места. Но сегодняшнее интервью отдавало маразмом и самым тяжёлым психическим расстройством. Где доказательства, что Разумов всё это не выдумал?
Она уже собиралась запрыгнуть в свою машину и укатить подальше от этого мрачного места, укрытого от всего мира за высоким забором. Но её кто-то окликнул по имени. Она удивлённо обернулась. Её взору предстала миловидная женщина лет пятидесяти с невероятно длинными кудрявыми волосами, но покрытыми сединой. Возле её ног трусила
