Родная душа - Виктория Ом
Нет, реакция тела была что надо, Йен даже и не заметил неладного. Я точно ощутила возбуждение, но боюсь, что тут больше заслуга его языка, который оказался нежным и требовательным, как и его хозяин.
Йен отстранился от меня и хрипло прошептал:
— Еще секунда и я тебя точно никуда не пущу.
— Тогда я пошла, — мой голос звучал не лучше.
Пришлось постараться, чтобы выровнять дыхание.
Йен не спеша ослабил хватку и выпустил меня из своих рук, отходя в сторону всего на шаг.
— Не скучай, — бросила ему, выходя за дверь, и поспешила к лифту.
Глава 22. Припозднившийся посетитель
Выходя из парадной, набрала Маркуса и предупредила что нужно срочно съездить в одно место.
— Куда едим? — спросил он, оборачиваясь ко мне, устроившейся на заднем сидении его машины.
— В ближайшую больницу от того выставочного центра, где были сегодня днем.
Маркус нахмурился, пытаясь понять, что мне там понадобилось, но спрашивать не стал. Он сам отыскал нужный адрес, воспользовавшись интернетом на своем телефоне. А я полностью отключила звук на своем сотовом. В первую очередь из-за того, что Вэн пытался дозвониться, ну и Йен вскоре захочет выяснить, почему меня так долго нет. Можете считать, что мне наплевать на них обоих и их нервы. Сейчас я была слишком сильно поглощена своими переживаниями и не могла думать о чем-то другом или ком-то другом, кроме Михаила. Только он сейчас был важен.
Маркус молча вел машину, сделав музыку потише, боясь, видимо, что грохочущий из динамиков рок мог мне прийтись не по нраву. А мне было все равно. Я погрузилась в себя, мысленно концентрируясь на эмоциях, что сновали внутри. Что-то удалось погасить полностью, что-то само притихло, позволяя мне приступить к проработке плана.
Рассчитывать, что меня впустят и предоставят информацию по состоянию больного, не стоило. Но я уже не раз бывала в больницах и прекрасно помнила, как там всё устроено. Главное успокоиться, вести себя уверенно и ни в коем случае не демонстрировать волнения. Его то я всю дорогу и пыталась обуздать. Полностью и окончательно покинуть оно меня не желало, запугивая ужасными картинами возможной действительности.
Я медленно выдохнула, прогоняя жуткие миражи с перебинтованным Михаилом в трубках и в прочих датчиках. Очень боялась увидеть его в больничной обстановке, где всё пропитано болью, страданием и смертью. Я молила высшие силы о благосклонности, желая, чтобы с ним всё было в порядке, может, не прямо сейчас, но в ближайшем будущем.
— Мы на месте, — сообщил Маркус.
— Пойдешь со мной, — практически приказала, покидая теплый салон автомобиля.
Улица, на которую выходил фасад центрального здания больничного комплекса слабо освещался двумя фонарями, расположенными по бокам от парадного входа. Быстро глянула в телефоне на контакт Михаила. Я всё же добавила его фамилию, найдя её на сайте его компании. Даже и не думала, что буду рада своей логике: просил называть по имени, но лучше записать и фамилию, все-таки он посторонний человек, старше и выше меня по статусу.
Маркус, припарковав машину поодаль от входа, поспешил ко мне и молча последовал следом в просторный больничный холл. Здесь было тихо. Увидев указатель в какой стороне приемное отделение, я направилась туда. Через него планировала найти выход на территорию больницы, которая могла быть закрыта в такое время — улицы уже поглотил сумрак.
В приемной сидели люди с гудящим беспокойством, ожидая решения врачей. Несколько сотрудников скорой помощи, если верить логотипам на их куртках, повезли каталку с человеком дальше по коридору, я поспешила за ними. Они свернули за поворот, здесь небольшой коридорчик упирался в массивную металлическую дверь, которая и вела во внутренний двор.
Если Михаил попал в аварию, и он без сознания (почему-то другой вариант казался неправдоподобным), то он должен быть в реанимации.
Продолжая следовать за сотрудниками больницы, которые толкали каталку с закрепленным пациентом по утоптанному снегу, старательно запоминала обратную дорогу. Мне повезло — медики направлялись именно в корпус с реанимационным отделом, об этом гласила табличка на двери, в которую они закатили свою ношу.
Я прошла за ними и попала в небольшой холл со стульями и двумя торговыми автоматами с напитками и сладостями. Каталку увезли по отходящему влево коридору, там, скорее всего, находился лифт. Наверх из холла уходила лестница, рядом с которой в одном из кресел сидел охранник. Он окинул взглядом меня и зашедшего следом Маркуса, но ничего не сказал.
Я пошла к лестнице, не давая шанса своему волнению выйти за рамки дозволенного. Нельзя, чтобы из-за этой дурацкой эмоции меня остановили.
— Время для посещений уже закончилось, — подал голос охранник, не сводя взгляда с Маркуса.
— Он со мной, — заявила я, остановившись посреди пролета и обернувшись назад.
Охранник вскочил со своего места и ошарашенно уставился на меня, будто только сейчас заметил, что пропустил постороннего.
— Приходите завтра, — взяв себя в руки, сообщил он.
— Мне нужно сейчас, — возразила, стараясь дышать ровнее, чтобы не усилить поднимающееся в груди беспокойство.
Бросила взгляд на Маркуса и тот прочитал в нем просьбу о помощи. Он удивился такой перемене во мне, но вида не подал. Цербер не стал говорить с охранником и пытаться договориться, видимо, это было бесполезно. Он быстро сократил между собой и оппонентом расстояние. Мужчина хотел было что-то сказать, но Маркус действовал быстро: одной рукой обхватил охранника за шею, принуждая того нагнуться, а в следующий миг уже душил мужчину, зажав его голову у себя под мышкой.
Я испытала неподдельный шок. Не могла и шелохнуться после увиденного. Теперь я переживала за больничного охранника.
Маркус ослабил захват и опустил обмякшего противника на стул.
— Он в норме, — заверил цербер, увидев мои испуганные глаза. — Скоро оклемается.
Не стала терять больше ни минуты, все-таки помощь ему смогут предоставить быстро, в случае если Маркус переборщил.
Мы преодолели несколько пролетов, никого не встретив по пути. На каждую лестничную площадку выходили стеклянные двери, над которыми висели таблички с наименованием отдела. На третьем
