Вены магии (ЛП) - Хамм Эмма

Эфниу отпрянула.

— Мы не пытаемся тебя запутать, Сорча. Мы пытаемся приземлить тебя.

— Оскорбляя его?

— Рассказывая о его роде. Даже величайшие из них были с изъянами. Потому я оставила Нуаду. Так ты была создана. Ты многого не знаешь в этом мире.

— Я знаю, что доверяла ему, и он был способнее других в правлении своим народом.

— Смог бы он один? — спросил Балор. — Или он был великим, потому что ты стояла рядом с ним?

— И то, и другое. Ответ — мы лучше, когда мы вместе.

Два фоморианца переглянулись, Эфниу улыбнулась.

— Она так похожа на меня.

— Она больше, чем ты была, чем ты есть.

— Она верит в него, когда я не верила в Нуаду.

— Тогда мы тебе поможем, — Балор повернулся к Сорче. — Твоего возлюбленного сложно полюбить, и я не уважаю его род. Но я уважаю тебя. Если он заслужил твое доверие, то заслужил и мое.

— Спасибо, — сказала она. — Я не знала, что пыталась завоевать ваше одобрение воспоминаниями о своем мертвом муже.

— Это не так. Мы пришли, потому что твоя душа звала на помощь, и ты должна простить нас за то, что мы винили его. У нас был плохой опыт с теми, у кого кровь фейри.

Она медленно опустилась на скамью.

— Похоже, такое у многих. Даже их народ не доверяет друг другу.

— И на то есть причины. Фионн Мудрый сидит на троне, который он построил изо лжи и рек крови. Его близнец помогал бы короткое время, а потом тоже обратился бы к злобе, что существует в его душе.

Сорча узнала слова пророка. Балор мог видеть будущее или знал того, кто мог. Ее разум бурлил, и она сказала:

— Это Неблагая королева увидела в моем будущем.

— Твой путь всегда был в крови.

— Что случилось бы, если бы я не выбросила меч? — фоморианцы даже не моргнули от ее вопроса. — Балор, что случилось бы?

Он замешкался на миг и сдался.

— Капли крови стали бы рекой. Невиданная война охватила бы Тир-на-Ног. Через пятьдесят лет к войне присоединились бы Неблагие, когда беженцы отправились бы на их земли.

— А Эмонн?

— Его знали бы как Кровавого короля. Его армии победили бы после того, как ты умерла бы от старости.

Во рту Сорчи пересохло.

— Неблагая королева была права. Судьба фейри зависела от моих решений.

— Так всегда было.

— Что теперь? Мы ничего не изменили. Эмонн мертв. Фионн на троне, а Благие фейри так и не стали лучше.

Эфниу склонилась и сжала ее ладони.

— Они увидели перемены. Они увидели тебя.

— Я — не фейри.

— Фейри не нужен лидер-фейри. Им нужен тот, кто поведет их в это сложное время, кто исправит ошибки и будет бороться за них.

— Я больше не хочу бороться.

— Порой выбора нет, — сказала Эфниу. — Мы должны делать то, что правильно для нашего народа. И твой народ все еще рассеян по Тир-на-Ногу, некому объединить их.

Ладони Сорчи дрожали. Она не хотела делать это. Эмонн мечтал вести свой народ. Она была целителем, а не королевой.

— Я не готова вести фейри.

— Мы поможем.

Она невольно ощутила подозрения к душам друидов вокруг нее.

— Зачем вам помогать? Вы всю жизнь пытались управлять фейри. Может, теперь вы пытаетесь исполнить то желание.

Балор фыркнул.

— Мы мертвы. Даже если бы мы могли управлять фейри через тебя, что толку? Мы хотим видеть, как наш род убирает брешь между нашими видами. Одному сложно исцелить старые раны всех фейри. Но королеве? Королева могла бы убедить всей фейри, что друиды достойны возвращения.

— Я спрошу еще раз, дед. Сколько друидов еще дышат?

Он задумался на пару мгновений, словно тянулся к оставшимся душам, что еще пылали жизнью.

— Много. Хотя многие не знают, что они друиды.

— Где они?

— Рассеяны по землям, справляются с магией, как могут, чтобы не вызвать подозрения у людей.

В голове появлялся план. Она хотела помочь народу Эмонна, но и своему тоже.

— Если я это сделаю, если поведу этот народ, думаете, они станут терпимее к друидам?

— Да.

— Мне нужно, чтобы вы направляли меня. Помогали с каждым выбором, потому что я хочу объединить наши народы. Друидов и фейри.

— На это уйдет много времени.

— Тогда мне нужно больше воды из Котла Дагды.

Решимость схватила ее душу, словно меч выбрался из ножен. У нее снова была цель. Причина жить. Даже если Эмонн был мертв, она могла продолжить его работу.

Балор заерзал.

— Ты хочешь стать бессмертной? Хоть твой возлюбленный мертв?

— Я не стану делить свое тело с другим, и я никому не доверяю, кроме своего рода, продолжение своей судьбы. Принеси мне воды, Балор, и я посвящу жизнь тому, чтобы привести домой наш род. Эти залы будут снова полными друидов.

Эфниу подняла ладонь, души окружили их. Сорча видела их лица в зеленом тумане. Мужчины, женщины и даже дети смотрели на нее с одобрением или страхом.

Ее бабушка улыбнулась.

— Тогда мы будем шептать тебе на ухо и направлять твою руку, пока ты будешь вести свой народ. Но сначала тебе нужно собрать армии. Разнести весть, что, хоть Эмонн мертв, ты остаешься.

* * *

Толпа была полна фейри. Дворфы, пикси, блуждающие огни и многие другие, которые боялись за своих жизни. Они не знали, стоит ли оставаться, когда король исчез.

Мог пройти месяц, другой. Или год со смерти Эмонна, с потери ими лидера. Их королева оставалась в замке, ветер уносил ее рыдания. Они горевали с ней, одевались и завесили все черным. Но время скорби прошло.

Королева созвала их.

Сорча стояла на крепостном валу. Ветер трепал ее волосы, создавая красное, как кровь, облако. Она ждала, чтобы они притихли. Они перестали ерзать, шепот пропал, и они смотрели на женщину, которую знали милой, доброй и дающей.

— Король мертв, — ее голос ударил по толпе, его несли магия и души друидов, повторяющие ее слова дальним рядам толпы. — Но его работа не завершена. Узурпатор сидит на троне Благих фейри, пока его народ мучается и умирает. Мы не потерпим это.

Она ощущала волнение толпы как ток. Они глядели на нее с надеждой, и она, наконец, поняла, что Эмонн ощущал, когда шел в бой. Чувство было пьянящим, могло лишить ее разума.

— Мы горевали месяц. Целый месяц сожалений, печали и страха. Хватит! Пора действовать, и мы не позволим этой атаке на наш народ остаться без ответа.

Несколько блуждающих огней запищали, гул дворфов присоединился к их одобряющим трелям.

— Пусть все знают, я объявляю войну.

Ее народ закричал. Они подняли руки в воздух, некоторые уже держали мечи. Они желали мести, как и она.

Сорча сжала кулаки, и магия друидов росла, они сделали ее голос еще громче.

— Я требую крови. Требую отмщения. Фионн Мудрый должен знать наши имена, ощущать, как дрожит земля под его ногами, пока наши армии идут к его городу. Мы уничтожим аристократов и заменим их своими!

Они кричали, она такого еще не слышала. То был крик народа, страдавшего всю жизнь.

Сорча понимала их желание, ощущала его кипение в своей груди. Ей нужно было, чтобы и они это ощущали, а потом поняли правду их ситуации.

— Но мы будем принимать умные решения на пути. Я не потеряю никого из вас из-за тех, кому до нас нет дела, — она смотрела на свой народ и вздохнула. — Вы пойдете за друидом. Я знаю многих из вас лично, но не всех. Заявляю вам, я — не человек.

Эфниу предложила показать власть, и Сорче не нравилась эта идея. Фейри нужно было доверять ей, а не бояться. В конце все друиды согласились. Сорча была не одной из них, и они будут бояться только того, чего не знали.

Толпа снова притихла, глядела на нее, ожидая что-нибудь великое.

Она вдохнула и потянула за нити, которые соединяли их всех. Она потянула немного, чтобы они даже не ощутили. А потом она привязала все их нити к себе.

Сорча боялась, что это будет жутким оскорблением. Она забрала их имена, их воспоминания и мечты и привязала нитями к себе. Вплела их в свою душу, создав гобелены времени. Без их ведома.

Теперь она видела, что это им не вредило. Теплое сияние ее души, часть, что еще хотела исцелять, разнеслось по толпе. Это взбодрило их, ослабило хватку страха, вдохнуло жизнь в фейри, которые сильно боялись будущего.