Мужчина для удовольствий - Анна Жнец
— Статическое электричество? — предположила я.
Эльф прищурился. Теперь он смотрел на меня иначе. С недоверчивым удивлением и в то же время как на редкий экспонат в каком-нибудь музее. Тяжело и оценивающее. Он словно знал то, чего не знала я. Словно понимал, почему от простого прикосновения между нами заискрило.
— Не может быть. — Взгляд пленника прошелся по моему телу сверху вниз и обратно. Кадык дернулся. Язык скользнул по сухим коркам на губах. — Не может быть.
— Что не может быть?
Эльф вздохнул так глубоко, что под кожей проступили полоски ребер, хотя назвать его худым было сложно. Вместо ответа он неожиданно покраснел и отвернул от меня лицо.
— У нас три часа, чтобы… — Я неожиданно поняла, что не могу сформулировать мысль. — Ты слышал распорядительницу торгов. Я не хотела, но придется. Это для твоего же блага. Для твоего здоровья.
Эльф молчал, завесившись волосами, и смотрел куда-то в сторону, во мрак, за пределы светового круга, рожденного прожектором, что был направлен на кровать. Его рельефный живот подрагивал. От головки члена к бритому лобку тянулась ниточка влаги.
Я не знала, чего ожидать от этого мужчины. Будет ли он снова рычать на меня? А может, попытается укусить? Подгадает момент, когда я наклонюсь к нему слишком близко, — и как щелкнет зубами рядом с моей шеей.
Под звуки чужого шумного дыхания я легонько, на пробу погладила выпуклую мужскую грудь. Я боялась, что меня опять шандарахнет током, но в этот раз ничего особенного не случилось.
— Это для твоего здоровья, — оправдывалась я.
Эльф скосил на меня взгляд. Его ноздри раздулись. Наблюдая за мной, мужчина разминал запястья в наручниках — медленно крутил их то в одну сторону, то в другую. За время торгов его скованные руки, должно быть, сильно затекли.
— Только для твоего здоровья. Не волнуйся, я буду нежной. И ничего такого с тобой не сделаю. Просто поглажу. Внизу. Чтобы ты кончил и тебе стало легче.
Кожа пленника была гладкой, упругой и горячей. Под моей ласкающей ладонью мужчина втянул живот, будто стремился уйти от нежеланного прикосновения. Удивительно, но он больше не сопротивлялся, не бросал мне в лицо проклятия, не бился в припадке исступленной ярости — лежал на кровати смирно и тихо, и только дышал, как загнанный конь, и часто сглатывал.
Густой румянец растекся по его щекам, перекинулся на шею, на верх груди, охватил острые кончики ушей.
Несколько секунд я кружила пальцами внизу его живота, а потом повела рукой дальше, по бритому лобку.
Лобок у него был именно бритый, а не гладкий от природы. Кожу моей ладони кололи проклюнувшиеся волоски.
Интересно, от растительности в паху эльф избавился сам, когда еще был свободен, или это хозяйка «Оазиса» подготовила товар к продаже?
— Как тебя зовут?
Я подумала, что неправильно хватать мужчину за член, даже не узнав его имени.
— Не все ли тебе равно? — тяжело и как-то горько вздохнул жрец леса.
После этих его слов я не ожидала ответа, но эльф еще раз грустно вздохнул и прошептал, смутившись, словно не имя свое назвал, а поделился что-то очень и очень личным:
— Антариан.
— Антариан, — повторила я, ощущая, как эти звуки сладко-щекотно вибрируют в горле.
И все-таки любопытно, почему этот дикий зверь вдруг присмирел?
В паху его кожа была еще более горячей, кое-где влажной от вязкого сока, накапавшего с головки.
Ощутив мои пальцы рядом с членом, Антариан задрожал. Я чувствовала: он ждет, что я коснусь его, но мои пальцы только покружили у основания возбужденной плоти и скользнули вниз — к мошонке. Тяжелые, набухшие яйца висели между его раздвинутыми ногами, прикованными за щиколотки к столбикам кровати. Когда я взяла их в ладонь, такие нежные и горячие, Антариан застонал и дернул бедрами, словно хотел свести те вместе. Цепи звякнули, потом глухо стукнулись о дерево. Он не мог закрыться от меня.
— Ради твоего блага, — шептала я, перекатывая в ладони эту чувствительную часть его тела.
Зажмурившись, эльф елозил бедрами по матрасу, сбивая под собой простыню. Его руки, пристегнутые к изголовью, то натягивали цепи, то безвольно повисали на стальных браслетах. Мышцы живота напрягались и расслаблялись. Мошонка в моей ладони округлялась, становилась все более твердой и упругой.
Внезапно я поняла, что мне нравится мучить пленника удовольствием. Нравится слушать его хриплое дыхание и наблюдать, как это сильное красивое тело извивается на постели, жадное до ласк. Хотелось услышать и мольбы, но Антариан молчал — стискивал зубы и широко раздувал ноздри. Отворачивал от меня красное лицо, пряча свое смущение за завесой длинных волос.
Он выглядел так, словно готов вот-вот кончить — даже не надо касаться члена, достаточно моей руки на мошонке. Сожми пальцы крепче, приласкай сильнее — и член извергнется, как вулкан.
Его возбужденное мужское достоинство тяжело покачивалось, капая влагой на лобок.
— Не надо, — шепнул Антариан, задыхаясь, но его «нет» звучало как «да». — Не надо, хватит. Прекрати.
Его грудь двигалась в каком-то сумасшедшем ритме. Насилу раздвинутые бедра пытались сжаться. Каждая мышца тела напряглась и ясно проступила под кожей.
— Нет, я не могу, не могу, это слишком, — он лихорадочно мотал головой, повторяя, словно в бреду: — Не надо, нет, не надо.
Волосы влажными прядями облепили лицо. Щеки горели, уже не красные — насыщенно бордовые. Член пульсировал, как перед оргазмом. Я усердно дрочила мошонку, переполненную семенем, но кончить от этой ласки Антариан не мог — балансировал на краю.
Пришло время для тяжелой артиллерии.
Глава 6
Когда я убрала руку от его паха, Антариан вздохнул с облегчением, но посмотрел разочарованно.
— Не надо, — повторил эльф, тяжело дыша, но его раздувшийся влажный член был не согласен с хозяином: он трепетал, умоляя о ласке.
На сцене было жарко. Или это был внутренний жар, с которым не могли справиться кондиционеры? Так или иначе я вся вспотела и раскраснелась.
Кусая губы, Антариан наблюдал за мной из-за упавших на лицо волос.
— Вообще я не хожу по мужским борделям. — Под пристальным взглядом эльфа мне почему-то захотелось оправдаться. — И я не собиралась тебя насиловать.
— Поэтому заплатила
