Мой обаятельный мерзавец (СИ) - Эми Эванс
А зачем обычно ждут объект своей любви?
— Хотела признаться…
— И с чего вы взяли, что я наведаюсь сюда в столь поздний час?
Не верит. По глазам вижу, что не верит.
Еще пара вопросов, и моя недостоверная легенда осыплется, как карточный домик.
Ладно…
Влюбленные легкомысленные девушки ведь любят совершать всякого рода глупости?
Надеюсь, что любят. Мне-то влюбленной и легкомысленной никогда быть не доводилось.
Резко обхватываю лицо опасного мерзавца своими ладонями. Так, чтобы не вырвался. Приподнимаюсь на носочках и прижимаюсь своими губами к его губам.
Господь всемогущий, лишь бы меня не вырвало от отвращения в самый неподходящий момент…
Глава 3
Губы высокопоставленного мерзавца, в чьих руках сейчас оказалась моя жизнь и мое будущее, были твердыми и сухими.
И это было все, что я почувствовала. Если не считать запаха полыни, который буквально въедался в мою кожу.
Ненавижу полынь.
Но отвращения я не испытывала. А жить дальше мне очень хотелось, поэтому я покорно продолжала прижиматься губами к чужому рту.
Вот сейчас меня оттолкнут, затем окинут презрительным взглядом и скажут, что я уволена. И это при самом оптимистичном раскладе.
При другом же раскладе список приговоренных к казни пополнится еще одним именем…
Когда широкие ладони опустились на мою талию, я замерла от страха.
Вот сейчас оттолкнет. Вот сейчас.
Не оттолкнул. Зачем-то прижал ближе. А затем…
Затем твердые мужские губы приоткрылись, и на меня обрушился поцелуй.
Жесткий, страстный.
Сэйр Варнадо с ума сошел⁈ Я на такое не подписывалась!
Но возмущаться вслух было опрометчиво. Это перечеркнет все мои попытки выбраться из этого кабинета живой и невредимой.
Так что, стоим, терпим и притворяемся влюбленной дурочкой.
Целоваться с тем, кого презираешь и ненавидишь, с тем, кому желаешь мучительной смерти, было странно. И до отвратительного приятно.
И вот последнее в данный момент пугало меня гораздо больше всего остального.
Но сэйр Варнадо о моих страхах ничего не ведал и продолжал сминать мои губы, прикусывать и тут же зализывать их своим языком.
А с виду так и не скажешь, что за холодным спокойствием главы министерства правопорядка скрывается бушующее пламя страсти…
Властные руки продолжали сжимать мою талию, прижимать ближе к мужскому телу. Так, что я чувствовала и твердость мышц, и пламенный жар, который не могли скрыть даже слои одежды.
А губы сэйра Варнадо тем временем жили своей жизнью. И я втянула воздух сквозь плотно сжатые зубы, когда тот влажным поцелуем прикоснулся к моей шее.
По телу тут же пробежался табун приятных мурашек.
Зря. Ох, зря я не стала заводить себе нового любовника, когда перешла работать в министерство. Сейчас бы так остро не реагировала на почти что целомудренные прикосновения одного мерзавца.
На прошлой работе я приятно проводила время с Шоном, с которым мы были коллегами. Это была легкомысленная, ни к чему не обязывающая связь, главной целью которой было лишь снятие напряжения.
С Шоном пришлось расстаться, когда я покинула пост старшего оперативника. Слишком много усилий стало требоваться ради того, чтобы провести несколько приятных минут с бывшим коллегой.
Надо было все же кого-то найти, чтобы не плавиться в руках собственного начальника. Одно дело коллеги, и другое — целый министр правопорядка. С ним шутки плохи.
И пока я мысленно ругала себя, на чем свет стоит, один благородный сэйр самым возмутительным образом расстегнул мою рубашку на груди и принялся выцеловывать открывшиеся ему участки голой кожи.
Когда он обхватил грудь своей широкой пятерней, сжал, а затем укусил сосок сквозь тонкую ткань кружевного белья, у меня против воли вырвался стон.
Мужчина довольно хмыкнул и повторил свое незатейливое действие. А затем, перехватив меня поудобнее за талию, сделал шаг вперед, вынуждая меня подчиняться и пятиться вслед за ним.
Мне пришлось вцепиться в его плечи. Плечи мне понравились. Широкие, твердые.
Хорошие плечи. Не то, что их хозяин.
И пока я наслаждалась тем, что мне выдалась возможность пощупать прекрасно сложенное мужское тело, я не заметила, как мои ноги уперлись в кожаный диван, стоящий у стены в кабинете.
Толчок. Резкое движение. И вот я уже лежу на мягком предмете мебели, а сверху на меня наваливается тяжелое мужское тело.
Вот ты и попалась, Ирис. Проще было сразу во всем признаться.
* * *
Но признаваться было поздно. Не сейчас, когда в темных глазах, что напротив, бушует страсть. Глядишь, и впрямь прибьет в порыве эмоциональности, не дав произнести и слова.
И оставалось только отдаться на радость врагу. Потерпеть несколько минут. А после остаться на свободе, при должности и с возможностью выполнить поручение.
Вот только просто терпеть и никак не участвовать в процессе получалось плохо.
Сложно ничего не чувствовать, когда мужские ладони поглаживают твои бедра, медленно скользя вверх. Сложно не чувствовать будоражащую тяжесть мужского тела, когда за три года ты успела позабыть, что это такое. Сложно не слышать хриплого дыхания и не ощущать его на своей коже.
Оставаться безучастной было безумно сложно. Но оставаться безучастной было еще и безумно опасно.
Это ведь я пришла сюда, чтобы его соблазнить? По крайней мере, по той версии, которую я преподнесла сэйру Варнадо. А пока что выходило все так, что соблазняли здесь меня.
Вспомнив о своей роли, вновь обняла мужские плечи. Затем ласково погладила. А потом ладони прошлись по спине.
Спина у одного высокопоставленного мерзавца оказалась ничуть не хуже плеч. Широкая, крепкая. И перекатывающиеся мышцы я ощущала даже сквозь ткань рубашки и пиджака.
Сэйр Варнадо мои робкие ласки заметил и оценил. А потому приподнялся, сбросил с себя пиджак, откинул его в сторону и улегся на меня снова.
Попытался поймать мои губы для поцелуя, но я ловко увернулась, подставляя шею.
Переспать мне нужно с ним для дела, а поцелуи — это уже лишнее. Слишком это нежный и интимный процесс. Пожалуй, даже интимнее секса.
Или это лишь повод, оставить хоть что-то неприкосновенным? Посчитать, что я все еще контролирую ситуацию?
Пусть так. Но если мне от этого спокойнее, то пусть так и будет.
Мой трюк снова не остался незамеченным. Не знаю, понял ли мои мотивы глава министерства правопорядка, но возражать не стал. Лишь тихо хмыкнул и начал покрывать поцелуями подставленную ему шею.
Его руки продолжали наглаживать мои бедра. А губы плавно переместились к груди и целовали открытые участки кожи.
Оставаться безучастной получалось все хуже. Мое дыхание участилось. Возбуждение начало заворачиваться приятным узлом внизу живота. А мои ладони, хаотично
