Спорим, ты будешь моей? - Дарья Стааль
Я поморщился. Давняя история, положившая начало нашему задорному противостоянию, началась по моей глупости. И, к сожалению, я был слишком юн, чтобы как-то исправить эту ситуацию.
С годами лучше не становилось, и родители попытались нас развести. Думаю, это было несложно – девушка ходила в дамские салоны, а я – в юношеские клубы. Но какой-то момент я осознал, что лучше пикировки с Руби, чем ее отсутствие в моей жизни. И мы снова начали «случайно» сталкивать на светских мероприятиях.
Кажется, она меня ненавидела, а я просто не мог остановиться дергать ее за косички. Точнее, распускать ее прекрасные золотые локоны и любоваться, как гневно сверкают серые глаза.
– Мелкое недопонимание – не повод не жениться, – возразил я и вписал своей рукой «23. Руби Бонфаер».
Поставил рядом галочку и протянул отцу.
Тот долго и молча смотрела на лист бумаги, размышляя о прихоти наследника.
– Ничего не имею против Бонфаер, но, Эрик, ты уверен, что это хорошая идея? Если ты пытаешься насолить девчонке, женившись на ней, боюсь, выйдет обоюдоострый клинок.
– Отец, – медленно проговорил я, пытаясь в минимальное количество слов вместить все те мысли, что роились в голове, – я думаю, она подойдет лучше всего.
Лорд Дарквотер вздохнул и выразительно посмотрел на меня:
– Но вы же друг друга терпеть не можете.
– За пять лет академии я это исправлю, – парировал я в ответ.
Отец приподнял бровь:
– С чего бы? Руби Бонфаер не поступает в академию Иварии.
Эта новость меня шокировала. Я и не предполагал, что девушка может оказаться в каком-то другом учебном заведении. Я вообще забыл, что существуют какие-то другие учебные заведения!
– Думаю, – медленно проговорил я, – мы сможем подобрать аргументы для лорда Бонфаера, что его дочь должна учиться в магической академии.
Аргументы для отца Руби подобрать было легко. А вот наладить контакт с самой девушкой оказалось сложно…
Я решил отложить до конца обучения «тот самый» разговор, чтобы в самом плохом случае нам больше не пришлось находиться под одной крышей, но…
Я же не мог позволить кому-то обидеть мою Руби.
Рука сама потянулась к планшету, и пальцы быстро набили сообщение:
«Как насчет кофе?»
Руби Бонфаер
Утро началось с того, что я совершенно забыла про полуночные сообщения от Эрика.
Я вообще ненавидела эту часть дня и передвигалась по апартаментам практически на ощупь – глаза открываться отказывались. Не то чтобы я была убежденным ночным жителем, но образ жизни обязывал. Пока всех накормишь – уже глубокая ночь, а перед сессией может быть даже раннее утро.
Умылась и уставилась на себя в зеркале. Там отражалось симпатичная, но очень помятая и оттого недовольная мордашка. Мордашку надо было накрасить, а воронье гнездо на голове расчесать. Некоторое время я всерьез размышляла о том, а не пойти ли на пары прям так. Но я была воспитана в лучших традициях благородных леди, а это значит, что даже смерть не является оправданием выглядеть неопрятно.
Пришлось все-таки расчесываться, завиваться, рисовать брови, красить ресницы… Короче, все это не прибавило мне радости жизни, и вышла я из апартаментов с кровожадным желанием нарубить какую-нибудь капусту.
«Какая-нибудь» капуста подвернулась практически сразу, не отходя от входной двери.
– Почему? – спросил Эрик, смотря на меня с высоты своего огромного роста.
– Что «почему»? – не поняла я.
– Почему «ни за что»? – уточнил парень.
Понятнее не стало.
– Дарквотер, давай после обеда поиграем в шарады, – поморщилась я, обходя его по дуге. – А еще лучше – не со мной.
Обычно после короткой перепалки Эрик скрывался с моих глаз, но сегодня он оказался удивительно настойчив. Я бы даже сказала, рискованно настойчив!
– Ты куда так спешишь? – поинтересовался боевик, шагая рядом.
– В столовую, – отозвалась я. – Мне срочно нужен кофе, иначе ты падешь первой жертвой бытовой магии.
– Сегодня понедельник, – напомнил Эрик. – В столовой подают комбикорм от первокурсников.
Я поморщилась. С одной стороны, чисто из солидарности с несчастными студентами, дежурившими на общественных началах у плиты, мне хотелось возмутиться. С другой стороны, я помню, как сама готовила в первый, не испытывая чувства жалости к голодающим.
В общем, пришлось вяло буркнуть. Для профилактики, так сказать:
– Эрик, выбирай выражения. Я тоже не умела готовить на первом курсе.
– Зато сейчас о твоей еде ходят легенды по всей академии! – польстил мне Эрик так нахально, что я на него аж покосилась.
– С тобой все хорошо? – уточнила я у парня.
– Вполне, а что? – приподнял брови он.
– Ты какой-то… – я окинула его изучающим взглядом, – какой-то подозрительно добренький…
– Ну хочешь, могу распрямить твои дурацкие кудряшки, – предложил Дарквотер.
– А вот этого парня я узнаю, – хмыкнула я и уже собралась спуститься по лестнице, как Эрик меня остановил, коснувшись локтя.
– Эй, Руби, я серьезно, – произнес парень, заглядывая мне в глаза. – Поехали в город позавтракаем.
– Эрик, – произнесла я проникновенным тоном, – отвяжись.
И, развернувшись, принялась спускаться по лестнице. Честно говоря, чем ниже я спускалась, тем больше воспоминаний о стряпне первого курса всплывало в памяти, и тем соблазнительнее становилось предложение Эрика.
Может быть даже я бы согласилась, дойдя до первого этажа, но Дарквотер остался верен себе – волосы потяжелели и опали волнами на плечи.
Я замерла на лестничном пролете, размышляя, чего я сейчас хочу больше – невкусно поесть или спалить Эрику брови?
Решила, что будет компромисс – поем в кафетерии при столовой, где всегда готовил наемный персонал, но драли втридорога. И не буду нарушать традиций – спалю Дарквотеру манжеты.
Сверху раздалась характерная ругань, и я с чувством глубокого удовлетворения отправилась завтракать.
Общежитие соединялось с главным зданием крытой галереей-переходом. По сути – длинный коридор с огромными окнами, из которых в холодный сезон люто сквозит, так что, как правило, тут никто не задерживается.
Столовая располагалась в пристройке типа атриума, жавшейся к одной из корпусов главного здания. Огромный стеклянный купол был красив, и от одного взгляда на него мне становилось зябко – тонкие стыки рам терялись, и казалось, что ты сидишь под открытым небом.
Душевным открытым небом ноября.
Довольно большое помещение было двухэтажным. На первом в центре располагался поварской цех, закрытый от любопытных глаз, линия раздач и столы на четверых человек. Второй этаж шел широким балконом по периметру столовой, предлагал услуги кафетерия и вмещал в себя гораздо меньше людей.
Кафетерий состоял из застекленного прилавка с ассортиментом чуть более разнообразным, чем на общей раздаче, но уже съедобным. В те дни, что в
