Когда под ногами хрустит империя - Вера Ковальчук
Но не всё ли равно? Она уже умерла, и думать о будущем бесполезно. Всё своё отчаяние Кира вложила в стон, перешедший в хрип. Всё нормально, она снова была собой.
Но через миг он полоснул ножом не по глазу, а вновь по щеке – по второй. Затем оттянул нижнюю губу и проткнул её. Кире показалось, что она захлёбывается кровью, а потом её вырвало, и сам же допрашивающий держал её правильно, пока спазмы в желудке не успокоились. Какой-то искрой сознания женщина даже испытала к нему благодарность.
Он ведь, как и она, всего лишь делает свою работу.
– Сэр, разведчики вернулись.
– Противник готовит контрудар?
– Никак нет. Пока активности не наблюдается, но оборону они строят более или менее эффективно.
Кенред поднял голову от экрана и посмотрел на разведчика сумрачно.
– Незнакомое мне военное определение «более или менее».
– Виноват. Должен сообщить, что пока силовые щиты подняты только в трёх местах, и сплошной преграды не образовано. Регулярной армии в виду нашего авангарда нет. На местах остаются лишь отдельные части.
– Сколько их? Приблизительно.
– По-прежнему три роты. Отдельными взводами.
Жестом Кенред отпустил разведчика и посмотрел на Райвена ещё более хмуро, чем раньше. Ну да, он не отдыхал уже больше суток, а в такой ситуации мало кто сохраняет радужное отношение к жизни.
– Итак? Ты можешь понять хоть что-нибудь? – Райвен молча пожал плечами. – Из-за чего тогда этот приказ? Откуда он взялся? Только из-за их оружия?
– Вполне достаточная причина, как мне кажется.
– Нет! Недостаточная. Ради оружия сюда следовало отправить пару рот первоклассных бойцов с поддержкой полевых частей и пару экспертов-техников, но не лично командующего, да ещё отдельным приказом с самого верха. Командиру не место на передовой, и Генштабу это известно лучше, чем кому-либо. Раз мне письменно приказали быть здесь, значит, дело серьёзное. – Кенред опустил взгляд на экран, а потом отложил его в сторону. – Возможно, их контрольные центры смогут пролить свет на эту загадку.
– Тогда тебе нужно просто ждать. Разведка всё сделает. Я прослежу за этим, если желаешь – лично.
– Нет. Приказ отдан мне, так что следить буду я. Сам. Поторопи их там. И что с пленной женщиной?
– Ничего. Пока молчит.
– Думаю, надо взглянуть самому. Если я прав, то времени у нас совсем мало.
– Стоит ли тебе заниматься такой ерундой, как допрос?
– Это не ерунда, Райв. Это, мне кажется, наша единственная стоящая зацепка. Женщина что-то знает. Тут нечисто. Почему они вдруг сняли барьер? Что пытались взорвать? Наши в бункере не нашли ничего стоящего внимания, кроме контрольных устройств. Значит, это именно информация.
– Тогда, может быть, попробовать другого дознавателя? Я могу предложить одного человека.
– Нет смысла. У Крея большой опыт. Если будет с чем работать, он рано или поздно даст результат. Но взглянуть нужно. Можешь не сопровождать, займись разведданными. – И Кенред передал ему свой запасной экран, на котором было всё необходимое и ничего лишнего. После этого он прошёл по длинному коридору из штабного крыла в общее, где его человек занимался пленной.
В помещении не прибавилось людей, только света. Женщина лежала на полу, а Крей держал на её локте датчик и, похоже, считал пульс. В первый момент Кенреду показалось, что у пленной нет лица, потом он сообразил – это всего лишь кровь. Он нахмурился и нагнулся к ней.
– Нежелательно продолжать разряды, – сказал Крей, убирая прибор. – Пульс частит. Не знаю, есть ли у неё проблемы с сердечно-сосудистой, но если есть, можно её упустить.
– Обработай ей лицо, – сказал Кенред на лебене, языке, который в нынешние времена знали немногие. В программу военного переводчика он точно входить не мог. – И дай паузу, если надо. Нельзя, чтобы она умерла.
– Есть, сэр. – Крей тоже владел лебеном. – И тогда вызову медика, пусть проверит, что у неё с сердцем.
– Справишься до конца дня?
– До завтра – наверняка. Но прошу, определите ещё раз – насколько свободно я могу действовать?
– Она нужна мне живой. И целой. Со всеми органами. Со всеми пальцами.
– Пальцы ног? – деловито уточнил Крей.
У него была своеобразная внешность: голая как колено голова, крепкая нижняя челюсть, тяжёлые надбровные дуги, покатый лоб. Никто бы не поверил, что человек с таким лицом способен шутить, но это была именно шутка. Кенред прошёлся по нему внешне безразличным взглядом – это и предостережение, и ответ. Он был кое-чем обязан Крею, давно знал, что может на него опереться во всём, поэтому позволял чуть больше, чем любому другому подчинённому. Но, разумеется, только наедине.
– И они.
– Тогда дело может затянуться. Возможно, в этой ситуации лучше было бы попробовать на её крови химию.
– Если не совладаешь к утру, придётся. Но это займёт ещё сутки, самое меньшее.
– Химический тест потребует часа полтора.
– Но чтоб выявить дальнейшие последствия, требуется намного больше времени.
– Не всё ли равно, что будет с ней, когда она всё расскажет?
– Мне нужно, чтоб она и рассказала, и показала. На это может не хватить времени от отравления до смерти. Но я скажу, чтоб тесты начали уже сейчас.
Крей встряхнул руками и пошёл за аптечкой. Кенред нагнулся ниже и понял, что пленная в сознании и смотрит на него. У неё были глаза подбитой в бою кобылки, которая не молит о помощи, а всего лишь знает, что умрёт. И этот взгляд почему-то резанул его по сердцу.
Он обернулся, уходя. Крей уже закончил обрабатывать ей лицо, стянул раны клейкими повязками и пока оставил женщину лежать на полу, а сам разматывал и проверял гибкие пластиковые ремни. Он в совершенстве умел при помощи них выкручивать и фиксировать руки пленных, а при необходимости и всё тело, если хватит длины. И такого воздействия большинство выдерживало не больше трёх-четырёх часов, а то и раньше ломалось. Значит, скоро будет и результат.
Однако адъютант разбудил его только перед рассветом, около трёх утра.
– Крей просил сообщить – уступила. Отряд готов, если он нужен.
– Разумеется, нужен. Передай Крею: когда будет вести, пусть следит, чтоб пленная никому не могла подать
