Йага. Колдовская невеста - Даха Тараторина
– И тебе не хворать, хозяюшка. Молва ходит, ты с нечистой силой водишься. Не пустишь ли в дом? Дело есть.
Старуха заворчала:
– Мне весь лес дом родной, ты ужо явился без приглашения. А теперь, стало быть, дозволения просишь?
– Стало быть, прошу. Не сердись, бабушка. Кабы моя воля, в твой лес я бы не ступил.
«Да и вовсе в царствие это ваше поганое не поехал бы», – добавил Рьян про себя.
Ведьма же будто мысли его прочла. Пошевелила губами, показав единственный желтый зуб, внимательно оглядела просителя. Ясно, от нее не укрылось, что гость явился не в праздничной одеже. Но и Рьян был не из робких. Выставил ногу вперед, упер руки в боки: нравится – любуйся.
– Это кто ж тебя так потрепал, милай? – захихикала ведьма. – Милости-то я не подаю.
– А ты, бабушка, не знаешь? Никак за дурака меня держишь али сама дура? – не выдержал Рьян.
Ну точно ведьма! Сама девкою обернулась, а теперь еще и насмехается! Ее черная фигура в золотом проеме двери словно бы съежилась. Старуха недовольно поцокала языком.
– Дерзишь? Вот что, милай, убирайся-ка ты подобру-поздорову. Не по нраву мне дерзкие. А не то в печь засуну и…
Рьян взлетел по ступенькам птицею. Уж чем-чем, а ловкостью он богами был оделен сполна. Бабка и отшатнуться не успела, как он ее сцапал за плечо.
– Вот что, ведьма, я к тебе с добром пришел. Не угрожать, а торговаться. И покуда своего не выторгую, не уйду. А печь и впрямь растопить стоило бы. Не видишь, молодец замерз и оголодал.
– Сказала, не пущу! Пшел отседова, негодник!
Вот же карга упрямая! Недолго думая, Рьян закинул бабку на плечо да и вошел в избу с нею вместе. И оторопел. Потому что навстречу ему выбежала девка с копной волос цвета дубового корня, с желтыми звериными глазами и с повязкой на прокушенной руке. В лесу жила не одна, а две ведьмы.
– Матушка, а не сожрать ли нам гостя незваного?
Голосок был ей под стать: звонкий, со смешинкою. Девка хитро оглядела молодца, ничуть не смутившись его наготы.
– Али лучше наперво откормить? – хихикнула она.
Глядела странно и хитро. Так глядят малые дети, когда попадутся на какой урезине, но нипочем в том не сознаются: хоть кричи, хоть лупи – не я кота смолой измазал! Рьян и сам так, бывало, смотрел на отца.
– Лучше бы откормить, – не стал противиться Рьян.
Он поставил старуху на скрипучие доски, оправил ее передник и игриво шлепнул пониже спины, словно молодку. – А то кожа да кости, разве что на холодец пойду.
– Ну, дерзкий, сам напросился!
Ногти старухи почернели и заострились, как у птицы хищной, в избе потемнело – тусклой лучины недоставало разогнать сгустившуюся тьму. Рьян изготовился защищаться, да не пришлось. Девка повисла на локте у старухи.
– Матушка, ну что ты, в самом деле! Видно, горе у человека случилось. Неужто иначе явился бы к тебе в такой час?
– Да я б ни в какой не явился, кабы не нужда, – вставил проклятый.
Ведьма по-змеиному зашипела, вскинула руку, вырвала из рыжего чуба несколько волос. И сунула их в рот, вдумчиво пережевывая деснами. Рьян ажно за живот схватился – замутило. А девке хоть бы хны!
– Ну? – поторопила она бабку.
– Ладно уж. Пущай говорит, – согласилась наконец та. – А ты брысь отседова!
– Вот еще!
– Брысь, сказала!
– Ну матушка!
– Баньку растопи. Не видишь, гость околел вконец! Да и грязное есть не хочется…
Девка прыснула, пихнула Рьяна бедром и выскочила из избы.
Матушка! Гляди-ка! Да старуха ей в бабки годилась, а то и в пращуры! Но не для того наследник явился к лесной ведьме, чтоб судить. Пусть ей.
Едва дочь скрылась в ночи, старуха мертвой хваткой вцепилась в рыжие волосы.
– Слушай, ты, ащеул, коли болтать о Йаге станешь, я тебя не в печь посажу, а заживо сожру, уразумел?
– Как не уразуметь?
– А коли уразумел, выкладывай, зачем явился.
Вот же старуха безумная! Не зря люди к ней без крайней надобности не обращались. Небось свихнулась тут вместе с дочкой своей. Ну да делать нечего.
Рьян молча ткнул пальцем в алое пятно на щеке. Пятно было большое, с ладонь размером. Оно рас ползлось почти на пол-лица, тронуло левый глаз и черкануло по подбородку. Краше молодца оно не делало, да ведь и не с такими родимыми отметинами люди живут. Вот только отметины той у молодца с рождения не было. Появилась она лишь недавно, в тот злосчастный день, когда жизнь его рухнула.
Старуха выпустила чуб, плюнула на ладонь и поднесла ее к пятну. И сразу отдернула руку, брезгливо отерев о передник.
– За дело получил? – только и спросила она.
– За несговорчивость.
Бабка хмыкнула: видала она несговорчивых, одну такую вон воспитывает.
– Ты хоть понял, кого разозлил, малец?
Рьян передернул плечами. Понять-то он понял, что ведьм сердить не стоит, да только слишком поздно.
– Сможешь снять проклятье?
Старуха пожевала беззубым ртом.
– Снять проклятье того, кого уже и в живых нет… Непростое дело.
– Я заплачу́.
Вот уж кто не выглядел богачом! Из дорогого у Рьяна имелась только новая обувка, да и та пропала. А в лохмотьях кошеля не спрячешь… Он сжал маленький туесок, привешенный к шнурку на шее, – свое единственное богатство. Вынул крышку и вытряхнул сверток с алой печатью. Развернул, не выпуская из рук.
Бабка сощурилась, разбирая письмена. Навряд она вообще была грамотной, но печать Посадника ни с чем не спутать. И всякому известно, что та печать дозволяла.
– Я и без посаднического спросу почти век колдую, – фыркнула она. Но пальцы мелко задрожали, готовые вцепиться в бумагу.
– Так, стало быть, грамота тебе не нужна?
Рьян медленно свернул цидулку[1], обернул веревочкой и сунул обратно в туес. Старуха проводила ее хищным взглядом.
– Стой, милай! – Шумно, с усилием проглотила слюну. – Проклятье тяжкое. Сложное. Но помочь табе способ есть. Рассказывай, как прокляли.
Рыжие брови ехидно изломились. Правду говорят люди: на всякий товар найдется цена. Он невозмутимо закрыл туесок крышкой и расправил шнурок на груди – не потеряется, даже если вновь случится обернуться чудищем. Протянутая ладонь старой ведьмы так и осталась пустой.
– Ну разве гостя на ночь глядя пытают расспросами? Ты б сначала меня в баньку отвела, накормила-напоила, спать уложила. А на заре и поговорить можно.
Рьян лучезарно улыбнулся ведьме, чье имя боялись произносить по темноте. Рьяну бояться уже было нечего.
Глава 3
Ведьма
