Воронья стая - Энн Бишоп

Некоторые здания были повреждены или разрушены во время этой бури. Некоторые люди были ранены, а некоторые погибли. Целые районы города уже несколько дней оставались без электричества, и люди изо всех сил старались согреться и поесть, в то время как Лейксайд был заперт рекордным снегопадом и глыбами льда, которые блокировали все дороги из города.

Проводя каждую свободную минуту в течение последних двух недель, читая о городах, которые были разрушены после конфликта с Иными, Монти знал, что буря и последствия могли быть намного, намного хуже. Он не был уверен, с кем разговаривала Мег Корбин и что она сказала, но готов был поспорить на месячное жалованье, что именно из-за неё ледяные глыбы просто растаяли за одну ночь, позволив ввезти необходимые припасы в город. Она предупредила Иных о яде, предназначенном для пони Элементалов. Она спасла племянника Саймона Вулфгарда, Сэма, во время нападения на Двор. Она завоевала доверие существ, которые редко, если вообще когда-либо, доверяли людям.

С другой стороны, поскольку она была намеченной целью нападавших, она была косвенно ответственна за бурю, которая покалечила Лейксайд, а также за смерть мэра Лейксайда и губернатора Северо-Восточного региона. Но об этом знала только горстка людей. Для всех остальных официальная версия состояла в том, что группа чужаков прибыла в Лейксайд с намерением устроить беспорядки и спровоцировала нападение Иных, когда они взорвали часть Коммунального Комплекса Двора и убили нескольких терра индигене. Поскольку все новостные репортажи ясно давали понять, что именно люди начали беспорядки, в последние две недели между жителями Лейксайда и Иными было заключено выжидательное перемирие.

Может быть, люди были слишком заняты ремонтом своих домов и предприятий и просто хотели вернуться к своей жизни. Или, может быть, они старались держаться подальше от существ, которые правили континентом Таисия. И не только Таисией. Терра индигене правили большей частью мира. С их точки зрения, люди были другим видом мяса, и единственная разница между людьми и оленями заключалась в том, что люди изобретали и производили продукты, которые, по крайней мере, некоторым из Иных нравились. Это была единственная причина, по которой Иные в Таисии арендовали участки земли, где люди могли жить и выращивать пищу, и снабжали людей ресурсами, необходимыми для производства продуктов. Но люди всё ещё оставались мясом в тот момент, когда они делали что-то, что не нравилось терра индигене.

Эту истину нелегко было проглотить и в лучшие времена, а учитывая информацию, которой он собирался поделиться с Саймоном Вулфгардом, сегодняшний день будет не лучшим временем.

Монти прошёл мимо ателье и «Лёгкого Перекуса», кафе, которое было одним из немногих магазинов Двора, открытых для всего человеческого населения Лейксайда. Добравшись до книжного магазина «Вопиющее Интересное Чтиво», которым управляли Саймон Вулфгард и Владимир Сангвинатти, он проигнорировал табличку «Только для жителей» и постучал в дверь.

Саймон подошёл к двери и слишком долго смотрел на Монти, давая полицейскому время поразмыслить о разнице между ними. Вулфгард выглядел как подтянутый мужчина лет тридцати пяти с красивым лицом и тёмными волосами, подстриженными в соответствии с имиджем владельца бизнеса. Большую часть времени он легко сходил за человека. За исключением его глаз. Янтарные глаза никогда не позволяли забыть, что ты смотришь на Волка терра индигене, хищника, особенно теперь, когда Вулфгард перестал носить очки в проволочной оправе, которые были попыткой сделать его менее опасным. Монти, с другой стороны, был темнокожим человеком среднего роста, который оставался подтянутым только с усилием. Ему ещё не исполнилось сорока, но в его коротких вьющихся волосах уже пробивалась седина, а на лице появились морщины, которых не было ещё несколько месяцев назад.

Наконец Саймон открыл дверь, и Монти проскользнул в магазин.

— Сегодня не открываете для человеческих посетителей? — спросил Монти, когда Саймон снова запер дверь.

— Нет, — коротко ответил Саймон. Он захромал к тележке, полной книг, и начал переделывать витрину на фасаде магазина.

Монти кивнул молодой женщине за кассой, одной из людей, кого нанял Двор.

— Мисс Хотон.

— Лейтенант, — ответила Хизер.

Она выглядела испуганной, и когда она наклонила голову в сторону Саймона, как бы говоря: «обрати на него внимание, там что-то происходит», Монти подумал, что жители Двора уже слышали новости или у Хизер была другая причина бояться.

Мгновение понаблюдав за Саймоном, он сказал сдержанным тоном:

— Ты поранил ногу?

Саймон швырнул книгу на стол и зарычал.

— Она столкнула меня с кровати! Ей приснился плохой сон, и я попытался разбудить её, но она столкнула меня с кровати.

Монти не стал спрашивать, кто она такая. Он заметил, что Хизер, которая теперь смотрела на Волка широко раскрытыми глазами, тоже ничего не спросила.

— А потом она стала вести себя и пахнуть как странный кролик, касательно меня в человеческом обличье.

Саймон вывалил на стол ещё несколько книг. Одна соскользнула и упала на пол. Волк не обратил на это внимание.

— Какая разница, лохматый я или нет? — Он указал на Хизер, и по выражению его глаз было ясно, что он ждёт ответа.

— А-а-а-а, — сказала она, взглянув на Монти. — Хорошооооо. Когда моя мама засыпает, наш кот сворачивается калачиком рядом с ней и папе всё равно. Но я не думаю, что ему понравится, если кот вдруг превратится в человека.

— Но почему? — спросил Саймон. — Кошка была бы просто кошкой в другой форме.

Хизер издала странный звук, но не ответила.

Монти тихо откашлялся, а затем произнёс:

— Форма, которая могла бы заниматься сексом с человеческой женщиной.

— Я не хотел секса! — крикнул Саймон. — Я просто хотел получить свою долю одеяла, — он бросил обжигающий и враждебный взгляд на Хизер. — Женщины очень своеобразны.

«О, боги», — подумал Монти, глядя, как глаза Хизер наполняются слезами.

— Я собираюсь забрать кое-какой ассортимент для заказов.

Хизер фыркнула и поспешила к складу в задней части магазина.

— Если ты пытаешься уйти, я тебя съем! — крикнул Саймон.

Единственным ответом был звук захлопнувшейся двери.

Саймон уставился на экспозицию, на которой не было ничего, кроме неаккуратной стопки книг. Затем он посмотрел на Монти и прорычал: