Навь и Явь – 2. Главы 1-4 - Ольга Владимировна Филипповская
Джон Раст хищно наклонил голову набок, озадачено наблюдая как барон Хан разворачивается к нему спиной. И ему стало интересно, что же раздобыл Хан. Раст задумчиво потёр свой острый подбородок, и, немного усмирив своё чувство неудержимой вседозволенности, поравнялся у окна с бароном.
– Так что ты хотел мне сказать? – спросил лорд Наль, глядя вниз на зажигающиеся огни города.
– Тебе нужно забрать эльнрике. Давид начал свою игру. Теперь от тебя одного зависит, успеешь ли ты выиграть, или… тогда я тебе не завидую.
Джон Раст сконцентрировано сдвинул густые брови, всё также глядя вниз.
– Сколько у меня времени?
– Я думаю, немного. Ориентировочно через пять нарийских минут начнётся церемония открытия Обзорных Свод, – спокойно ответил барон Хан, так, будто его это вообще никак не касалось.
Джон Раст задумался. Наступила тишина. И только машины внизу летели по дорогам, подсвеченные сверху светом неоновых фонарей, которые только начинали загораться.
– Твой смыслёнышь Тхэгён на связь так и не вышел? – нарушил молчание Раст, поворачиваясь к барону Хану.
– Ты уже не называешь его 'ценным кадром'? – искренне удивился барон, понимая, что у лорда Наля пропало нейтральное отношение к главе службы безопасности его корпорации.
– Неужели так понравился этот человек? – насторожился Хан.
– Он сильный соперник, – кратко ответил Раст.
Барон Хан понимающе кивнул.
– Нет. Он экранируется. Но мои люди его отследили по контактам с белокаменными шанами. Эльнрике была с ним. Они засветились недалеко от центра, на некой улице Ткаченко. Они всё также находятся в европейской зоне 'Тэндон-Индастрис'. Но можно послать огненных гончих по их следу. Пока это всё, что у нас есть.
Джон Раст слегка склонил голову, принимая важное, по всей видимости, для себя решение. А затем решительно посмотрел на барона Хана, отчего последнему стало даже не по себе.
– Хорошо. Возвращайся сейчас обратно, – с проскальзывающим огнём в голосе, сказал лорд Наль: – и постарайся держаться подальше от дворца. Ты мне ещё понадобишься. Сфокусируйся на том, что делает лорд Борей, куда он пошёл и с кем поддерживает контакты.
Барон Хан с достоинством посмотрел прямо в глаза Джона Раста, давая понять, что не даст ему широкое поле для манёвров. Тем более, неизвестных ему. А затем развернулся и по-деловому направился к большому, массивному письменному столу, хитро обхаживая стоимость новых для себя обязательств.
– Да. Сделаю, – полуобернувшись, сказал барон Хан: – О цене поговорим позже.
Джон Раст пристально глянул на барона, и ухмыльнувшись, с банальным чувством превосходства направился обратно в сторону тьмы.
– Вот ещё что! – хитро добавил барон Хан, специально останавливая лорда Наля.
Джон Раст остановился, но не стал оборачиваться. Однако барону Хану и этого хватило. Он довольно блеснул своим взглядом.
– Лорд Азазаль, он не во дворце.
После этих слов лорд Наль слегка повернул свою голову, но так и не принял решения развернуться к барону.
– Тебе заплатят, – спокойно сказал лорд Наль, блеснув при этом холодным светом своих кроваво-красных, неожиданно взволнованных глаз. После этого он шагнул во тьму, и зелёный сгусток энергии исчез, превратившись в обычную жемчужину. В кабинете снова всё стало на свои места.
Барон Хан цинично вздохнул, а затем подкинул в руке жемчужину и довольно запел, прикрепляя её обратно на иглу и цепляя к своему воротнику. Подойдя к столу, он легко обогнул его и уселся в удобное кожаное кресло, с чувством одержанной победы ухватившись за его подлокотники. Затем он нащупал шероховатую точку под правой рукой, и коснувшись её, снова оказался в освещённым звёздным светом коридоре дворца.
Он всё также стоял, облокотившись о стену, и свесив голову, усердно о чём-то размышляя. Никто и не подумал бы, что он отсутствовал где-то эти несколько мгновений (время во внешнем мире бежало намного быстрее нарийского).
Барон Хан поднял свою голову и осмотрелся по сторонам. Лугару ещё даже не успели скрыться из виду. Из церемониального зала доносились радостные голоса. Веселье было в полном разгаре. И он направился в сторону дворцовой террасы, оставляя за спиной весёлые голоса, доносившиеся из зала.
– Граждане нарийцы! Этот миг настал! Всего пару мгновений, и вы окунётесь в загадочный мир. Я говорю о звёздах! Самых настоящих звёздах, прямо здесь и сейчас, над вашими головами! На нашем нарийском небе! Сейчас, здесь, мы открываем новую эру, и она начнётся с открытия этих Свод. Настало время для финального отчёта!
Гости радостно подняли бокалы, одобряя эту инициативу своими довольными возгласами.
В этот момент прямо по центру зала появилось большое кольцо густой голубой энергии, которое просочилось прямо сквозь мрамор. Вслед за ним появился второй, автоматически отодвигая первый на уровень выше. Нарийцы только и делали, что считали их появление.
– Один наст (*кольцо)! Второй наст! – весело выкрикивали гости, и сияющий свет колец, казалось, отражался в их полных предвкушения глазах. Настолько это было красиво!
– Так что ты мне хотел сказать? – нервно произнесла Ная, останавливаясь на крыше и поворачиваясь к Давиду.
– Ты только не истерии! Хорошо? – начал Давид, понимая, что информация будет неприятной.
Ная побелела от негодования, но согласилась выслушать.
– Зоря пострадала от этого света. Король принял решение поместить её в карантин. И дело засекречено, – как можно спокойнее объяснил Давид.
– Что?! – полу истерично выкрикнула Ная, но тут же попыталась взять себя в руки и с холодным достоинством в голосе, по-деловому напёрла на брата.
– Где она? Я должна её увидеть! – решительно пошла на него Ная, так, что Давид даже не успел отступить назад: – Почему ты молчишь?! Ответь хоть что-то! – и тут она набросилась на него с кулаками, которые затем бессильно упали на его грудь. Ная всё поняла, просто глядя на ледяное безразличие в глазах своего брата.
– Её увели, так же, как и всех остальных…, – продолжила она полуживым голосом, понимая, что ничего здесь не сделает, что стоит рядом с кронпринцем и не ей судить о делах.
Вот так стоя напротив него, с поникшей головой и прижатыми к его груди руками, Ная продолжила.
– Ты же позаботишься о ней? – еле слышно произнесла она, боясь при этом, что слишком много просит от него: – Она единственный ребёнок у меня за эти девятьсот лет.
– Я сделаю, всё, что в моих силах, – Давид уже не стал скрываться и холодно подтвердил её опасения, блеснув при этом своим отстранённым ледяным взглядом: – И сделаю всё, что предписано мне уставом Белокаменной.
Ная дрогнула от этих слов, и, замерев на мгновение, с обречённым взглядом безропотно кивнула ему в ответ. Когда отгораживаются заботой о благополучии Ложи, значит всё уже заведомо и бесповоротно решено.
Давид утешительно погладил её плечо,
