Донна Грант - Дикая лихорадка (ЛП)
— Я дома, — пробормотала она.
Вырулив на подъездную дорожку, Оливия поняла, что широко улыбается, увидев старый деревянный дом на сваях таким, каким он был десять лет назад.
Она припарковалась за стареньким бабушкиным грузовиком “шевроле” и выключила зажигание, оставшись сидеть и осматривая все вокруг. Было ощущение, что сегодня день ее выпуска и прошедших лет просто не существовало.
Сидя в припаркованной машине без кондиционера в солнечной Луизиане, было легко получить тепловой удар. Открыв дверь, девушка вышла из машины.
Первое, что она ощутила — это влажность. Затем запах болота и потом запах бабушкиной еды. Ничто не могло сравниться с этим.
— Ты как раз во время. Давай поднимайся, — сказала бабушка, махнув деревянной ложкой со ступенек крыльца.
Оливия усмехнулась. Она разговаривала с ней каждую неделю, но они не виделись годами. Её серебряные волосы были забраны на затылке в свободный пучок, и она была одета в любимый передник, расшитый розами.
Ни секунды не колеблясь, девушка схватила свою сумочку и одну из сумок и, прежде чем поспешить в дом, она остановилась, чтобы посмотреть на топь и кипарисы.
Покачав головой, чтобы развеять воспоминания, она повернулась и открыла дверь на веранду. Позже у неё будет достаточно времени.
Оливия поспешила в дом. Как только она вошла, все её заботы рассеялись, как раньше. Не успела она закрыть дверь и бросить свой багаж, как ее тут же заключили в объятья.
— Я так рада, что ты приехала домой, шэ[3], — прошептала бабушка.
Оливия почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза, когда она крепче обняла её.
— Так хорошо быть дома.
До этого момента она и не понимала, как же нуждается в своей бабушке. И это не только из-за ее слов, а из-за самой женщины. Оливии было семнадцать, когда погибли её родители, и ее новым домом стал дом бабушки. Как бы ужасно это не звучало, но ей казалось, что ничто плохое не могло ее коснуться, пока она находилась в этом доме.
Все изменилось в тот день, когда она покинула Луизиану.
— Ну все, довольно, — сказала бабушка, делая шаг назад, чтобы рассмотреть её. — Тебе нужно поесть и отдохнуть. Ты такая тощая, шэ.
— Только ты можешь такое сказать, маман[4].
Бабушка взглянула на неё такими же чёрными глазами, как её собственные, прежде чем повернулась к плите и стала что-то помешивать в кастрюле.
— Тогда хорошо, что ты вернулась домой.
— Ммм. Я чувствую гамбо[5].
— Шэ, как будто я позволю тебе вернуться домой и не угостить тебя нормальной едой.
Оливия открыла холодильник и достала колу. Отхлебнув напиток, она заметила на стойке буханку свежевыпеченного хлеба, который бабушка пекла каждый день.
— Что-нибудь интересное случалось за время твоей поездки?
— Почему ты не сказала, что Шон Эбер стал помощником шерифа?
Хитрая бабушкина улыбка была ей ответом.
— Значит, ты столкнулась с Шоном. Он всегда спрашивает о тебе, когда заходит в гости.
— Он приходит сюда? — удивленно спросила она.
Попробовав гамбо, бабушка добавила ещё щепотку перца.
— Он справляется, как я, время от времени. Он не единственный, кто спрашивает о тебе. Итак, как же вы столкнулись?
— Гатор вылез на дорогу.
— Аа, — сказала она, кивнув седой головой. — Им нравится перекрывать движение.
Оливия взяла ещё одну банку колы, обдумывая рассказывать ли бабушке об остальном.
— Маман, он пригласил меня встретиться.
— Хорошо, хорошо, — сказала она, продолжая стоять спиной к Оливии.
Она выдвинула стул и села. Оливия хорошо знала, что не стоит вставать между бабушкой и готовкой.
— Это все, что ты можешь сказать?
— Все могло быть хуже. Шон сделал себе имя в пэрише[6]. Он уважаем, и, однажды, станет шерифом.
Оливия не могла представить себя женой полицейского.
— Надо полагать, это может произойти очень скоро.
Бабушка положила деревянную ложку слишком мягко. Когда она повернулась, Оливия увидела решительный блеск в ее черных глазах, а это значит, что сейчас она получит нагоняй.
— Мне ненавистно произошедшее с тобой, моя девочка, но я бы солгала, сказав, что не счастлива, что ты дома. Тот мужчина, с которым ты была в Далласе не мужчина. Настоящий мужчина признал был свою вину вместо того, чтобы позволить тебе взять все на себя и уволиться из-за его действий.
Оливия знала, что бабушка права, но, все же, ей трудно это признать. Кэлвин был всем, о чем она мечтала. Он был успешен, красив и состоятелен. Он обращался с ней, как с принцессой.
Вплоть до того момента, как с их работы пропали деньги, и он во всем обвинил ее. Не имело значение, сколько она доказывала свою невиновность, “Холберт и Доббс Инкорпорейтед” поверили ему — человеку, который работал в компании в течение десяти лет, а не ей.
И, что еще хуже, тогда она узнала, что он женат. И у него трое детей.
Было такое ощущение, словно удары судьбы никогда не прекратятся. Последней каплей стал выбор — платить ли ей за квартиру или за машину, когда у нее закончились деньги.
Оливии не оставалось ничего, кроме как собрать вещи и вернуться в единственное место, в котором она могла зализать раны и попытаться собрать свою разрушенную жизнь по кусочкам.
— Это не была его ошибка, маман, — сказала Оливия. — Я думаю, что он подставил меня, потому что я работала в бухгалтерии. Он украл те средства и свалил вину на меня. Все было сделано через мой компьютер, на моем столе, с моим кодом доступа. Кого еще могла обвинить компания?
Бабушка погладила ее по руке.
— Они все еще собираются выдвигать обвинения?
— О, да. Безусловно. Я могу сесть в тюрьму, маман.
— Этого не случится, шэ. Теперь давай тарелки. Рис готов, как и гамбо.
Пока Оливия ела, она слушала, как бабушка рассказывает о садовых цветах, городских сплетнях и других всяких мелочах.
Затем они перебрались на крыльцо, пили вино, слушали стрекотание сверчков и вдыхали запах гортензий, и Оливия поняла, что бабушка никому в Лайонс Пойнт не рассказала о ее возвращении.
— Ты не должна защищать меня, маман.
Бабушка фыркнула, даже не притворяясь, что не понимает о чем речь.
— Конечно, должна, моя девочка. Именно этим я и занимаюсь с тех пор, как ты вошла в этот мир.
— Я наняла адвоката, — сказала Оливия. Она не хотела снова поднимать эту тему, но бабушка должна знать, что она собирается бороться. — Я все ей рассказала. Передала ей тексты, электронные письма и даже смски.
— Она квалифицированный адвокат?
— В ином случае, я бы не наняла ее. Она родом из Луизианы. Семья ее отца из Лафайетта.
