Не мой прекрасный принц (СИ) - Каверана Дана

Когда мы подошли к неприметной двери, он распахнул ее, пропуская меня вперед и сказал:

— Два пролета, прямо и налево.

— А, стража?

— Они спят. Очень крепко, — вновь проскользнула усмешка, вызывающая у меня подозрения.

Я уже почти скрылась за дверью, но тут резко развернулась, оглядывая своего невольного спасителя.

— Орк!

— Что?

— Как твое имя?

— Дагон.

— И все? Просто Дагон?

— Да.

— Спасибо, Дагон, — сказала я и скрылась в темном проеме.

2 часть

Разбудили меня на рассвете, завтрак из пресной каши и травяного отвара подали прямо в покои. Я даже не успела возмутиться скудности пищи, как служанка принялась объяснять, что это повеление его величества.

Прожевывая безвкусную кашу, вставшую комом в горле, я пыталась обдумать свои дальнейшие действия.

Была, конечно, надежда на то, что через время отец сменит гнев на милость. Вот только, зная отца, я могла предположить, что даже позабыв о моих прегрешениях, он забудет и обо мне. И не вспомнит, пока не придет весть о безвременно покинувшей этот свет принцессе.

Вторым неприятным сюрпризом оказалось то, что в ссылку я отправляюсь одна, без сопровождения фрейлин и, по сути, без вещей. Без компании я еще могла обойтись, а вот без пуховых одеял — нет. Верно, отец окончательно решил от меня избавиться.

Ну а когда вместо привычного, роскошного экипажа мне подали старую, рассохшуюся карету с противно скрипящими колесами, я впала в бешенство. Мне предстояло две недели трястись в этой развалюхе?! Мне, дочери короля? Это было возмутительно, я даже снизошла до того, что переругалась с лакеями и главным конюхом. Впрочем, успеха это не принесло. Поручение короля, бездна его возьми!

Наверно, именно в этот момент привычный мне мир начал рушиться. Ведь еще вчера никто не смел мне слова против сказать, а уже сегодня утром обращались как с безродной нищенкой.

Намерение пойти к отцу тоже не было осуществлено — двое стражников лишь грубо затолкали меня в карету, и угрюмый кучер погнал лошадей по холодным улицам, прочь от роскоши дворца.

Забившись в угол кареты, я тихо поскуливала, размазывая по щекам позорные слезы. В окне мелькали улицы родного города, сонные и величавые в своей безмолвной красоте, наполненные свежестью утренней росы. Теперь это все лишь размытая картинка перед глазами, полу смытыми мазками оставшаяся в памяти. Ведь впереди меня ждал лишь лютый холод Севера и сырость каменной кельи.

За пределами кареты слышался топот копыт и хриплый смех стражей, отправленных сопровождать меня к монастырю. Охрана — последняя милость отца.

Постепенно пейзаж городских улиц сменился на дикую растительность деревьев. Их сочная зелень сливалась единым пятном. Слезы иссохли, а вместе с ними и мои силы. В сон я провалилась незаметно, более не замечая скрипа заржавевших колес и жесткость потертого сиденья.

Мне снились просторные залы дворца, слепящие глаза своим великолепием. Золотистая лепнина и высокие, белоснежные колонны. Легкая, чувственная музыка и нежные объятия Каймона, кружащего меня в танце. Губы его были изогнуты в любезной улыбке, а в глубине глаз притаились алчность и предательство.

Проснулась из-за того, что карета резко остановилась. За окном застыла густая чаща леса, безмолвная и неподвижная. Вот только тишина продлилась недолго, рядом послышались крики и звон стали. А вдалеке раздался дребезжащий крик, явно принадлежащий диким тварям.

Сердце замерло от страха, а в мыслях пронеслись все те страшные сказки о неприкаянных духах леса, заманивавших путников в глубину и питающихся их сердцами. Но на смену этим мыслям вспомнились дикие рассказы о разбойниках, что поступали еще более ужасно со своими жертвами. И встреча со вторыми более вероятна. Вот только даже поживиться здесь особо нечем — на мне было лишь пару перстней да рубиновые серьги. Бой за такую добычу их разозлит и тогда они… Руки дрогнули, как только представила, что они могут сделать со мной. Но очередная волна страха уже не сковала мое тело, а наоборот, заставила хоть что-то предпринять.

Решительно распахнув дверцу, я выглянула наружу и едва успела зажать себе рот, чтобы не закричать. Кровью было залито все вокруг, перед глазами мелькали скрестившиеся мечи и молоты, окропленные кровью. Но самое ужасное, что нападавшими были еще вчерашние гости, прибывшие с дипломатическое миссией. Будь стражников больше в два раза, они бы все равно не смогли победить их. Орки превосходили людей своей силой и свирепостью.

За моей спиной послышалась свистящее шипение, а сверху, прямо мне на макушку упала капля чего-то обжигающего и резкий прострел боли прошелся прямо по затылку. С ужасом я повернула голову, чтобы наткнуться на разинутую пасть с мелькающим раздвоенным языком. Сциталиус смотрел на меня ярко-красными глазами с вертикальным зрачком, не мигая. Жуткая тварь собиралась перекусить мною!

— Беги! — выкрикнул окровавленный стражник, вырываясь из гущи боя и кидаясь на тварь, отвлекая ее внимание на себя.

Повторять мне не надо было. Подобрав подол платья, я бросилась в гущу леса.

Боковым зрением заметила промелькнувшую среди деревьев тень и припустила еще быстрее, не обращая внимания на хлеставшие по лицу ветви, не ощущая даже боли от того, как они раздирали кожу. Следом звучало рычание и, не сдержавшись, я оглянулась. На меня неслась гончая, ее серая шерсть была вздыблена, острые уши стояли торчком, а из раскрытой пасти стекала слюна. Черт, еще одна тварь, решившая закусить мной!

Не стоило оглядываться, ведь я пропустила момент, когда деревья резко поредели и передо мною появился обрыв. Я заметила его слишком поздно, чтобы остановиться и, оступившись, полетела вниз, больно ударяясь о выступы и камни, пытаясь безуспешно зацепиться разбитыми руками хоть за что-то.

А потом меня резко бросило в протекающую мимо реку, холодная толща воды сомкнулась прямо надо мной. Промокшая одежда сразу же потащила меня на дно, а я отчаянно забарахталась, пытаясь выплыть, чтобы сделать хоть один глоток воздуха. Вот только ноги опутали водоросли и попытки оказались тщетными, легкие жгло, а перед глазами темнело. Сделав еще один резкий рывок, я из последних сил оттолкнула свое тело на поверхность, чтобы вдохнуть. Но вновь потянуло назад, рот наполнился водой, а силы окончательно покинули меня. Я больше не могла бороться. Вот так глупо и нелепо завершилась бы моя жизнь, но чья-то сильная рука схватила прямо за волосы и потащила наверх.

Кашляя и отплевываясь, я пыталась сделать вдох.

— И чего ты сюда прыгнула, пташка? — раскатистый голос Дагона я узнала сразу и невольно расслабилась. Сейчас было не важно, что ожидало меня впереди. Главное, что он крепко держал меня на поверхности и я могла дышать. Тот, кто сказал о том, что перед смертью не надышишься — глупец!

Не дожидаясь пока я смогу двигаться, орк грубо подхватил меня и закинул к себе на плечо. Все тело охватила боль, напоминая о не самом приятном спуске в реку. Перед глазами поплыло и сознание, наконец, меня покинуло.

Пробуждение далось мне нелегко. Все тело ныло, легкое покачивание повозки отдавалось глухой болью в каждую косточку. По сторонам от меня было слышно рычание и шипение сциталиусов, а еще хриплые голоса орков. Мне очень хотелось поскорее понять, что происходит, но решив, что лучше пока прислушаться к разговорам варваров, я тщательно притворялась бесчувственной тушкой. Безуспешно.

— Не притворяйся, принцесса, — совсем рядом раздался голос Дагона, — У тебя ресницы дрожат.

Я неуверенно приоткрыла глаза, изучая окружающую обстановку. Как и думала, я находилась в странном орочьем экипаже, запряженном тройкой сциталиусов. Сравниться по комфорту с моей прекрасной каретой, обитой бархатом и шелком, эта повозка, конечно же, не могла. Но стоило мне выглянуть сквозь металлические перегородки, я испуганно сжалась. Мы неслись на такой бешеной скорости, что лишь мягкое покачивание казалось настоящим чудом. Сциталиусы превосходили лошадей по скорости во много раз.