Дженнифер Арментроу - Опал
— Адам бы не хотел этого, — тихо сказала Эш, откинувшись на спинку дивана. — Еще больше смертей. Он был таким пацифистом.
— Плохо, что мы никогда не сможем спросить его мнение по этому поводу, не так ли?
Позвоночник Ди напрягся, словно она силой выдавила из себя следующие слова. — Он ведь умер.
В горле теснились какие-то нелепые извинения, но прежде, чем они смогли вырваться наружу, заговорил Эндрю. — Вы не только отпустили Блейка, ребята, вы солгали нам. Насчет нее? — Он сделал жест в мою сторону. — Ну, здесь я не ожидал понимания. Но ты? Деймон, ты скрывал все от нас. И Адам погиб.
Я резко развернулась. — Деймон не виновен в смерти Адама. И не надо все сваливать на него.
— Кэт…
— Тогда кто виноват? — Ди посмотрела мне в глаза. — Ты?
Я резко выдохнула. — Да.
Деймон напрягся за моей спиной, а потом вмешался Мэттью, наш вечный судья. — Ну, ладно, хватит уже, ребята. Драки и обвинения вам не помогут.
— Зато так мы себя лучше чувствуем, — пробормотала Эш, закрыв глаза.
Сморгнув непрошеные слезы, я присела на край стола, злясь на себя за эту слабость, ведь я не имела никакого морального права плакать сейчас. В отличие от них. Крепко сжав руки между коленей, пока мои пальцы не погрузились в мягкую плоть, я шумно выдохнула.
— Сейчас мы должны держаться вместе, — Продолжал Мэттью. — Все мы, потому что и так уже потеряли слишком много.
Повисло молчание, а потом…
— Я иду за Бет.
Все в комнате снова повернулись к Доусону. Ничего не изменилось в его лице. Ни одной эмоции. Ничего. А потом все начали говорить одновременно.
Среди этого хаоса прогремел голос Деймона. — Нет, Доусон — ни в коем случае.
— Это слишком опасно. — Ди вскочила с места, заламывая руки.
— Тебя схватят, а я этого не переживу во второй раз.
Лицо Доусона сохраняло отсутствующее выражение, словно слова друзей и членов семьи не имели для него никакого значения. — Я должен ее вернуть. Мне очень жаль.
У Эш был такой ошеломленный вид, словно ее только что ударили по лицу. Наверное, я выглядела так же. — Он безумец, — прошептала она. — Чокнутый безумец.
Доусон пожал плечами.
Мэттью наклонился вперед. — Доусон, я знаю, все мы знаем, что Бет очень много для тебя значит, но ты никак не можешь освободить ее. Пока мы не узнаем, с чем имеем дело.
В глазах Доусона вспыхнуло какое-то чувство и они приобрели оттенок зеленой листвы.
Гнев, поняла я. Первой эмоцией, которую я увидела у Доусона, был гнев.
— Я знаю, с чем имею дело. И еще я знаю, что они сейчас с ней делают.
Шагнув вперед, Деймон остановился перед братом, демонстрируя полную боевую готовность: ноги широко расставлены, руки снова скрещены на мускулистой груди. Стоя сейчас друг напротив друга они представляли поистине сюрреалистическую картину. Они были совсем одинаковыми, за исключением того, что у Доусона было более хрупкое телосложение и сильнее взлохмаченные волосы.
— Я не могу позволить тебе сделать это, — сказал Деймон, понизив голос так, что я едва его услышала. — Знаю, что ты не хочешь и слышать меня, но ни за что на свете этого не будет.
Доусон не сдвинулся с места. — Ты не заставишь меня изменить мнение. У тебя это никогда не получалось.
По крайней мере, они хоть начали разговаривать. Это уже хорошо, не так ли? Каким-то образом я знала, что, когда братья вот так спорили между собой, это, как ни странно, и успокаивало и огорчало одновременно. А ведь Деймон и Ди уже считали, что никогда не испытают этого снова.
Краем зрения я заметила, как Ди двинулась в их сторону, но Эндрю остановил ее, поймав за руку.
— Я не пытаюсь тебя контролировать, Доусон. И никогда не делал этого. Но ведь ты только что вернулся из ада. Мы только что вернули тебя.
— Я по-прежнему в аду, — возразил Доусон. — И если ты встанешь на моем пути, я потащу тебя туда с собой.
Лицо Деймона исказилось от боли. — Доусон… — Даже не успев подумать я вскочила на ноги, среагировав на ответ Деймона. Неизвестный мотив толкнул меня на этот поступок. Полагаю, что причина была в любви к нему, потому что мне очень не нравилось, когда боль омрачала дорогое мне лицо. Теперь я наконец поняла, почему моя мама временами превращалась в разъяренную медведицу, если ей казалось, что я под угрозой или меня кто-то обидел.
Порыв ветра пронесся по гостиной, всколыхнув шторы и зашуршав страницами маминых журналов. Я почувствовала на себе удивленные взгляды девушек, но пыталась сосредоточиться.
— Ладно, ваш инопланетный тестостерон сейчас слегка зашкаливает, а я не хочу в своем доме еще и драку пришельцев в довершение к разбитому окну и трупу, который влетел через него в мою спальню. — Я перевела дыхание. — Если вы сейчас же не прекратите, я надеру задницы обоим.
Теперь все уставились на меня. — Что? — Требовательно спросила я, чувствуя, как краска заливает мои щеки.
Губы Деймона медленно растянулись в кривоватой улыбке. — Остынь, Котенок, пока мне не пришлось достать тебе мячик с ниткой, чтобы ты с ним могла поиграть.
Глубоко внутри вспыхнуло раздражение. — Не шути со мной, красавчик.
Он ухмыльнулся и переключил внимание на брата.
Рядом с ним Доусон казался…озадаченным. Или уязвленным — одно из двух, потому что он не улыбался, но и не нахмурился. А потом, не сказав ни слова, он вылетел из гостиной и все услышали, как за ним захлопнулась входная дверь.
Деймон взглянул на меня и я кивнула. Глубоко вздохнув, он отправился вслед за братом, потому что сейчас реально невозможно было предсказать, что мог натворить Доусон или куда он мог пойти в таком состоянии.
После этого их инопланетный ансамбль *"Кум Ба Ях" развалился на части. Я проводила их до двери, сосредоточив внимание на Ди. Нам так нужно было поговорить. Во-первых, я должна была извиниться за множество вещей, а потом попытаться самой все объяснить ей. Я не рассчитывала на прощение, но все равно обязана была попытаться поговорить.
Я так сжала дверную ручку, что побелели костяшки пальцев. — Ди…?
Она остановилась на пороге, держа спину очень прямо. — Я не готова.
На этом дверь вырвалась из моих рук и захлопнулась с резким звуком."Кум Ба Ях" — это духовная песня 1930-х гг на афро-американском иврите.
Глава 3
Уже ступив на тонкий лед в отношениях с мамой, я решила не упоминать происшествие с окном, когда она перезвонила мне позже вечером, чтобы узнать, как дела. Я надеялась и молилась о том, чтобы дороги были уже достаточно расчищены и кто-нибудь мог добраться сюда и вставить новое окно прежде, чем мама сможет вернуться домой.
