Плетения Судьбы. Не потерять себя - Татьяна Мираббилис
Легкая воздушность слетела с прекрасной леди. Тон дамы перешел в угрожающий. Перед нами стояло безжалостное хищное создание.
— За свои слова, Офелия, придется расплачиваться. И знаешь, твоё скудоумие и непочтительность никак не изменились за столь длительное время, так что влачить тебе на земных просторах бренное несуществование и мучиться своей проблемой вечно. Таково моё решение.
— Это не в твоём праве решение, тварь. Ты не посмеешь!
— Уже посмела. И раз ты такая настойчивая, то прихвати с собой и свою наследницу.
— Ты не смеешь менять судьбы!
— Зачем менять, раз можно немного подправить — там стежок, сям стежок — и всё само изменится.
— Прочь с дороги, распутная девка! Твои угрозы лишь обманчивые слова. Ты ничего не можешь, кроме как мутить души.
Дама вдруг улыбнулась:
— Принцесса, чистая кровь, ты никогда не думала, почему ты здесь?
— Так это ты виновница произошедшего? — Офелия гневно замерцала.
— Нет, что ты. Я лишь исправила твою ошибку, неблагодарная. Ты шла в Бездну, наплевав на тех, кто шел за тобой следом.
— Я смогла бы все исправить.
— Ты шла в Бездну! И ты ничего не могла исправить. Ибо поставила свое эго превыше всего. Ты даже не смогла снизойти, переступить через свою гордыню, чтобы хоть одним глазком заглянуть в душу любящего тебя мужчину. Дать ему оправдаться. Ты поверила своим глазам, но не душе. Но я открою истину для твоих уже мертвых глаз, храмовница, твои беды из-за слепой веры богу, возжелавшего тебя. Но ты и этого не поняла. И кто ты после этого, читающая души?
— Ты лжешь! Как смеешь, ты, недостойная, клеветать на чистое сердце бога?
— Офелия, уймись! Ты, как никто другой, знаешь, я никогда не лгу. Могу промолчать. Могу отойти в сторону. Но не лгу. Эта черта мне не присуща, — леди театрально подправила волнистый локон.
— Не лжешь? Тогда что это? — в красивое лицо полетел скомканный голубой шарф.
— Ах это… — леди задумчиво улыбнулась.
— Значит, признаешь, что соврала её? — пра-пра указала на меня.
В моём диком сне два женских духа выясняли отношения, а я впитывала в себя каждое слово, пропускала через себя и пыталась понять, что я чувствую. Бледная, полупрозрачная Офелия полыхала ярким белым светом. Она гневалась. В противовес ей другая, леди из парка, выглядела вполне живой, яркой и очень красивой. Каждое оскорбление, прилетевшее от Офелии, делало её на уровень краше, словно пра-пра метала в неё не молнии ярости, а одаривала божественными чарами. Леди насмешливо кривила губы, уже не срываясь на эмоции, и только одним этим ятрила мою незажившую рану больше, чем все сказанные ею слова.
— Говорят змеи глухи от природы. Но я полагаю, это у них от вас, нагов. Я не врала. И она, — леди мило мне улыбнулась, — видела кое-что, что и ты в своё время. Примерно.
— Ты лжешь. Эристел — чистейшая душа. Он не способен на обман того, кто ему дорог.
— Драгон тоже тебя беззаветно любил. И какой результат? Все верят своим глазам.
— Ты… подставила их?
— О! Какой полет эмоций. К Драгону я отношения не имею, Офелия, о чем тебе и говорила недавно. А Эристел… Он единственный, ради кого я позволила выжить вам всем. Тогда. И сейчас. Ради тебя, храмовница, я и пальцем бы не повела. Мне нет дела до жителей Мерцающей Звезды. Но он… Такой мужчина достоин стоять рядом со мной. И только со мной. И уж поверь, деточка, я своего шанса не упущу, — это дама пообещала мне.
От подобных откровений я окаменела. Мало того, что эти двое устроили перепалку в моем сне, куда я никого не приглашала, так меня и унижают при каждом слове. Но я продолжала слушать, задвинув обиду на потом.
— Да ты его едва не угробила в своем мире!
— Это, конечно, прокол. Но винить себя в этом я не могу. Это она виновата, — леди указала на меня, выразительно скривившись.
На ее языке вертелись еще слова. Это я чувствовала даже через тупую головную боль. Но она тщательно их сдерживала. Не дождавшись от меня реакции, вернулась к более благодарному собеседнику.
— И все-таки я успела перекинуть его в этот мир в последний момент. Так что… я сделала все, что было в моих силах.
— Ты должна была…
— Не говори мне о долге, принцесса Священных. Меня изгнали в никуда из-за клеветы твоего любимого бога. Так что я никому ничего не должна. Мир велик. И мои услуги оказались затребованными везде, где есть живые существа. Так что все «долги» пусть катятся в Бездну, как и твой мир, Офелия. Кстати, он уже давно по пути туда. После твоего, храмовница, ухода. Так что, кто кому должен, еще вопрос. А раз ты здесь останешься навечно… — леди закатила глаза от удовольствия. — Мечта, а не месть.
— Раз тебе так противны воспоминания о нашем мире, почему ты до сих пор здесь, в пределах сна одной из истинных нагинь?
— Воистину, глухота змей не пробиваема, — и приблизившись к Офелии, дама зашипела её в лицо не хуже змеи. — Спасти того единственного, кого стоит спасти.
— Ты ведешь охоту на Эристела? Нет! Этого не может быть! У тебя, такой несравненной, было столько времени его завоевать, а ты сюда за ним сунулась? — поистине смех Офелии мог закатать в глубины позора кого угодно. — У тебя ничего не выйдет. Я четко видела предначертанное.
— Да что ты видела? — взбесилась собеседница. — Предсмертный бред роженицы в горячке! — Зло выплюнула она.
— Мои предсказания всегда точны.
— Посмотрим. Пусть Эристел и увлекся этой пигалицей, но это ненадолго. Зато его страсть дала возможность пробить его же сдержанность. Подвести к нужной ситуации. А дальше…
А дальше был выразительный взгляд в мою сторону, от которого мои внутренности задрожали, а ноги подкосились. Но я устояла.
— Я не отступлю от своего, — дама вколачивала слова, как гвозди. — Я спасла его дважды. В-третье, я заберу своё, уже не спрашивая ни у кого согласия. Его место рядом со мной.
— Ты подставила его! — Офелия окатила гостью презрительным взглядом.
— А ты докажи, — от слов повеяло ледяным холодом. — Вон твое родовое недоразумение вполне уверовало. — Дама потянулась ко мне.
— Не тронь! — над моей головой развернулся защитный капюшон белой кобры.
— Да зачем она мне, когда я могу чуть-чуть подправить рисунок на полотне ее жизни, когда нужно. И когда мне нужно. А первые ход уже сделан.
— Она справится!
— Не
