Ведьма по завещанию - Виктория Стрельцова
– Кто это был? – озадаченно спросила Эстер.
Кроу молчал. Стоило ли рассказывать о своих подозрениях, если они были беспочвенными?
– Наверное дикий зверь, – предположила Моргана, словно завороженная слушая, как стучит сердце ее возлюбленного.
Наверное, ее покойная бабка ошиблась, назвав любовь проклятием. Любовь – это лекарство, способное исцелить любой недуг.
– Зверь, – эхом повторил Кроу, чувствуя, как мышцы его наливаются свинцом. В них вновь плещется сила.
Словно в подтверждение его слов в лесной чаще раздался звериный вой, преисполненный скорби и тоски.
Моргана содрогнулась. По спине пробежал липкий страх.
Однажды она его уже слышала. Там, на Мертвом острове, в стенах каменного замка, ставшего для нее темницей.
Ведь не могло же ей показаться?
Ведьма взглянула на некроманта, словно желая получить подтверждение собственных мыслей. Но он был спокоен. Ни один мускул не дрогнул на его отныне румяном лице.
– Моргана, – высокая трава рядом с ней шевельнулась, – я не проспал обед? – Фердинанд, потягиваясь, выполз из укрытия. Ари, зевая, семенила за ним следом.
Нет, ей определенно показалось! Мало ли диких зверей водится в местных лесах?!
Над головой светит полуденное солнце, рядом любимая дочь и Кроу, который сжимает ее в своих объятиях, словно боится потерять. Его сильные руки обвивают ее стан, а дыхание опаляет кожу. Рядом преданные друзья. Она больше не болотная ведьма, вынужденная коротать свой век в Болотных топях. Жизнь наладилась. Подарила то, о чем Моргана не могла и мечтать.
Теперь она счастлива и любима. Кроу ее законный супруг. Их сердца бьются в унисон.
Отныне и навек.
Пока смерть не разлучит их.
Эпилог 2
Как бы он не противился, непокорные ноги все равно волочат его дряхлое тело к ней…
Междуземье оказалось враждебным и чуждым. Даже Старый океан показался Алвису ласковым котенком в сравнении с огромным материком, усыпанным густыми лесами и испещренным извилистыми реками-змеями. Или все дело в том, что, находясь на Мертвом острове он был полон сил и амбиций? А что теперь? Его лицо осунулось, покрылось глубокими морщинами, серые глаза впали, стали видеть хуже. Он стал передвигаться медленнее, пальцы постоянно дрожали, заставляя его гневаться. Тело перестало быть податливым. Оно стало скрипучим, неповоротливым. Каждое движение теперь давалось Алвису с трудом. Скрюченная спина донимала ночами ноющей болью, а ломота в суставах не давала передвигаться так быстро, как ему того бы хотелось.
Проклятая старость! Так вот, что она из себя представляет! Утратив источник вечной молодости, Алвис познал все ее «прелести».
Благо в белой шкуре волка он еще был хоть на что-то годен. Зверь старел медленнее. Человеческая же сущность уже готова была испустить дух, в то время как волк еще был бодр.
Под мохнатыми лапами что-то булькнуло. Алвис не любил сырость и слякоть. То ли дело непокорный океан… А болота? Кому они могут быть по душе? Разве что… ведьме.
Наблюдать за ее безуспешными попытками обуздать силу было его единственным развлечением за последние месяцы. А ведь Алвис мог оказать ей посильную помощь.
Впрочем, эту мысль некромант прогнал довольно быстро. Хоть морщин на его лице в ту пору было вдвое меньше чем сейчас, выглядел он уже неважно. Да и не стала бы глупая болотница принимать его помощь. Прогнала бы…
Алвис и сам не понимал, почему идет за ней по пятам. Не мог понять, почему направляет на верный путь… Вот только какой был от этого прок, если ведьма едва ли обращала внимание на его подсказки? Благо заметила записи покойной бабки на берегу озера Слез. Не все. Лишь те, что Алвис решился показать. Одну из обнаруженных страниц он припрятал в широком черном рукаве его бесформенного балахона. Конечно, это не дорогой камзол, но нынешнее одеяние хорошо скрывало дряблую кожу и пигментные пятна, прятало утратившее былую силу тело. Объемные капюшон всегда покрывал голову некроманта, чтобы скрыть спутанные пряди редких седых волос, утративших былой лоск.
Да, время его не пощадило…
Грусть поселилась в его душе. Некромант вкусил одиночество. Чтобы хоть немного облегчить душевные терзания, ночью он позволял себе издать истошный звериный вой, от которого в страхе убегали звери, и покидали гнезда птицы. Он заставлял все живое цепенеть от страха и лишь ведьма, казалась бы, не тревожилась. Она с опаской озиралась по сторонам и продолжала свой путь, как ни в чем не бывало.
Алвис знал, куда она направится. У каждого своя судьба, свой путь. С него не под силу свернуть даже болотной ведьме, пытающейся обуздать непокорную силу.
Пока Моргана коротала время в лесной хижине Темного Лика, увитой древесными гибкими ветвями, словно тощими девичьими руками, некромант занимался делом. Звериное чутье не подвело Алвиса. Гнев пахнет по-особенному. А пророк, терзаемый когтистой лапой злости и ненависти, тем более.
Хильда – так ее звали – устроилась у раскидистого дерева с изумрудной кроной и, стиснув зубы, пыталась наточить изогнутый кинжал. Лезвие и без того уже было достаточно острым для того, чтобы вспороть плоть некроманта. Но Алвис едва ли боялся ее. Юная хищница, которой ненавистен весь мир. Она готова вцепиться в глотку любого. Но хватит ли ей сил, чтобы расправиться с врагом?
Алвис усмехнулся своим мыслям, наблюдая за нервными движениями рук девушки.
Вряд ли…
Особенно, если врагом считаешь каждого.
Ему не составило труда убедить девушку в том, чтобы та отвезла Моргану в поселение пророков. Еще бы! Болотная ведьма – лакомый кусок! Только глухой не слышал о ней в Междуземье! Тут уж Алвис постарался на славу! Стоило рассказать о болотнице наделенной небывалой силой нагам, как новость разлетелась по всему материку: от озера Слез до побережья Старого океана. Каждый желал заполучить то, что ему не причиталось. Это ужасно злило некроманта, но иначе поступить он не мог. Он должен был заставить прийти Моргану к пророкам. Прийти к Кроу… Таков был уговор. Душа младшего некроманта в обмен на
