Комплекс андрогина (СИ) - Бунькова Екатерина

— Если верить представителям религиозных меньшинств, у тебя как инкубаторного ребенка нет души. Так что не парься, — усмехнулась она и вдруг тоже тревожно вздохнула, но быстро справилась с этим. — Все будет хорошо.

На том мы и расстались. Уходя, я, как настоящий параноик, дважды попросил ее не покидать каюту, а потом хорошенько подергал дверь, чтобы убедиться, что та заперта, и только потом помчался в академию.

В принципе, мне не нужно было торопиться: сегодня мы проснулись рано, и я никуда не опаздывал. На самом деле это было довольно странно, ведь спал я последние двое суток куда меньше, чем обычно, но отлично высыпался. Видимо, заряжался энергией от Алесты. Сегодня же мне было тревожно, и тело не желало передвигаться спокойно, оно рвалось быстрее преодолевать пространство, так что я несся по коридорам большими прыжками и разворачивался, хватаясь руками за углы, чтобы меня не заносило. Встречные провожали у меня удивленными взглядами, но остановить не пытались.

Я ворвался в кабинет математики на пятнадцать минут раньше положенного. Тут почти никого не было, даже учитель еще не пришел, и полумертвая тишина кабинета на контрасте с общим возбуждением организма подействовала на меня еще более нервирующе. Да что со мной сегодня? Может, стоит принять успокоительное?

— Привет, Элис, — услышал я и обернулся.

— О, привет, Ян, — ответил я, все еще пытаясь выровнять сбившееся дыхание.

— Здорово выглядишь, — заметил Ян, оглядев мою встрепанную фигуру. Не знаю, почему, но мне вдруг стало очень неуютно от общения с Яном. Мы уже разговаривали с ним вчера, но в тот момент у меня за спиной стояла Алеста, и я не особо задумывался о чем-либо, кроме нее. Теперь же я по-новому оглядел Яна и ощутит что-то вроде стыда. Нет, я не жалел, что Алеста нагрубила ему. Просто я, кажется, понял, что он сейчас чувствует. И меня это коробило. Как бы я себя вел, если бы Алеста ушла от меня, скажем, к коменданту? Смог бы вот так запросто сказать «Привет, Алеста», а потом заговорить об обыденных вещах? Пожалуй, что нет.

— Говорят, ты на экзамене полупустой бланк сдал, — сказал Ян. — Это на тебя не похоже. А почему тебя позавчера на занятиях не было?

— Так, приболел немного, — пожал плечами я.

— По тебе не скажешь, — Ян еще раз оглядел меня, привычно потянулся, чтобы поправить воротник моей рубашки, но в последний момент остановился и отдернул руки. — Ты вообще выглядишь иначе в последнее время.

— Да? И как?

— Ну… — Ян пожал плечами. — Увереннее стал, что ли. Спокойнее.

Спокойнее? Хха.

— Раньше ты был… Ты только не подумай… — Ян замялся.

— Говори уже, я не обижусь, — сказал я.

Ян покусал губы, но продолжил:

— Раньше ты выглядел так, словно искал защиты. И заботы. А теперь ты словно… ты как законченная книга.

Странное сравнение. Особенно для Яна, который никогда не отличался любовью к чтению. Впрочем, кому как не ему знать все о незаконченных книгах: он вечно бросал их на середине. Мы помолчали.

— Скажи, Эл, а этот Аль… ты его правда любишь? — Ян посмотрел на меня в упор.

— Люблю, — спокойно ответил я. Хоть кому-то я честно могу в этом признаться.

— Ясно, — Ян опустил глаза. — Прости меня за тот случай. Это было очень некрасиво с моей стороны.

— Слабо сказано, — подтвердил я. — Тем более, что между нами тогда еще ничего не было.

— То есть… — Ян снова замялся, глядя в парту, — сейчас вы уже…

— Да, — просто ответил я, пресекая дальнейшие расспросы. Но Ян не успокоился.

— Этот Аль, он… нормальный? — спросил он.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился я.

— Ну, он такой странный, — Ян нервно почесал шею. — Ни на кого не похож. И я так и не понял: он эпсилон? Или дельта?

— Какая разница? — сказал я чуть более агрессивно, чем следовало.

— Да просто он… — Ян снова нервно почесался. — В общем, я тут прогнал его фотографию через поиск генетических моделей и не обнаружил совпадений.

— Ну и что? — ответил я, внутренне холодея. — Он просто малость внешность поменял: ты же знаешь, сейчас это модно.

— А-а, — протянул Ян. — А я решил, что он мутант какой-нибудь. Брак партии.

— Даже если так, какая разница? — спросил я.

— Ну, — Ян принялся ковырять парту, — а вдруг у него есть и психические отклонения? Ты не боишься, что он может сделать тебе больно? Или изуродовать тебя?

— Нет, — уверенно ответил я. — Я в нем уверен, так что не говори ерунды.

Я отвернулся, потому что именно в этот момент в аудиторию вошел учитель. Мы поприветствовали его, сели обратно и запустили компьютеры. Некоторое время Ян молчал, хотя сопение и вздохи, доносившиеся с его стороны, меня напрягали: он всегда так вел себя, когда чувствовал вину. Ничего, пусть помучается немного. Может, перестанет совать нос в чужие дела.

Урок тянулся невыносимо медленно. Я все время думал, как там Алеста. Да и вообще, хотелось, чтобы занятия быстрее закончились: нужно было сходить, наконец, в канцелярию и хотя бы попытаться получить разрешение на вылет. Ян же говорит, я сегодня здорово выгляжу. Может, мой шарм сработает на конторских крысах?

Когда звонок, наконец, прозвенел, и я уже собрался идти на химию, Ян остановил меня. Я обернулся, выжидающе уставился на него, но он все никак не мог подобрать слов и тянул время.

— Слушай, Ян, говори уже быстрее, перемена всего пять минут! — рассердился я, не на шутку взбешенный всеми этими глупостями и внутренним нервным состоянием.

— Я… а я… — забормотал Ян. — Прости, Элис. Кажется, я опять тебе немного жизнь подпортил.

— Что на этот раз? — со вздохом спросил я.

— Я же не знал, что Аль… нормальный, — Ян опять опустил глаза в пол, беседуя со своими ботинками. — Я думал, что он какой-нибудь опасный мутант, и… В общем, я подал рапорт с просьбой о проверке его генетического кода, здоровья и психического состояния.

Сумка соскользнула с моего плеча и грохнулась на пол. Я ощутил, как внутри меня разливается ледяной страх. Наверное, я даже побледнел, потому что Ян, глянув на меня, замахал руками и принялся лопотать:

— Но если он нормальный, то ничего страшного не будет. Только выговор сделают, что ты его в свою каюту пустил. Да и то, по большей части влетит вахтеру. А если у него и есть какие-нибудь отклонения, то это ведь к лучшему, что ты о них узнаешь, правда? Ну и вообще, ты не говори никому, что это ты его привел. Скажи, что он сам. Нет, скажи, что он тебе угрожал. Тебе сразу поверят, они все прощают таким, как ты…

И тут я его ударил. Впервые в жизни ударил человека со всей злостью, с желанием убить, уничтожить, стереть из реальности этого урода. Ян отлетел назад, сбил парту и повалился вместе с ней на пол. Я потер отбитые костяшки и попытался успокоиться. Так вот какая мысль маячила в моем подсознании с самого утра, с того момента, как мы с Алестой сделали селфи: фотка на вотче Яна. Никогда больше не буду игнорировать свою интуицию. Если душа не на месте, значит, где-то действительно беда, и нужно действовать, а не об успокоительном думать.

Как ни странно, осознание всего этого подействовало на меня отрезвляюще. Куда там проблемам типа нехватки денег или истекающим сроком действия инъекции против такого вот ведра ледяной воды на голову моего подсознания. Вот теперь я готов действовать. Нет, теперь я просто не имею права сидеть сложа руки!

Проигнорировав расписание занятий, я двинулся напрямую в канцелярию. Рапорты от учащихся подолгу лежат без внимания, порой неделями, так что вряд ли Алесте грозит опасность прямо сейчас. Но и времени на долгие размышления у меня не было: если на дежурстве окажется какой-нибудь дотошный каппа, то уже к вечеру жди гостей с проверкой. На фоне подобных проблем третий выговор казался чем-то настолько несущественным, что не волновал меня совершенно: сдались мне вообще эти занятия и экзамены, если нам с Алестой срочно нужно бежать с «Либерти».

В канцелярии было тихо и спокойно. За огромным столом в приемной сидел какой-то пришибленный паренек — бета, судя по всему — и уныло копался в базе данных. Матрица экрана у него была прозрачная, так что бедняга даже в игры поиграть не мог так, чтобы люди этого не заметили.