Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана Твиллайт

На дамское седло Айлин со вздохом согласилась, но наотрез отказалась от кобылы, которую хотел прислать Грегор, опасавшийся, что ее арлезийка слишком норовиста. Итлийские лошади гораздо послушнее! Но нет, его невеста заявила, что предпочитает знакомую лошадь, и Грегор скрепя сердце согласился. А теперь у него снова дрогнуло сердце, когда Айлин оказалась в седле, и серебряные складки ее платья снова подчеркнули хрупкость фигуры. Никаких признаков, что его жена в положении! Неужели ребенок и вправду может родиться мертвым или искалеченным, как безжалостно указал Роверстан? А ведь при родах и женщина иногда гибнет… Нет‑нет, с Айлин этого случиться просто не может! Бреннан ведь сказал, что она уже здорова…

Он вскочил в седло, и свадебная процессия потянулась по улицам Дорвенны к особняку Бастельеро. В этот раз никто не бросал под копыта всадникам и колеса экипажей цветы, но Грегору казалось, что день намного светлее, чем во время венчания короля, и даже Дорвенна чище и радостнее. Ветер снова был наполнен благоуханием цветов, самая прекрасная девушка на свете ехала рядом с ним, и когда их лошади бок о бок вошли в ворота особняка, Грегору захотелось, чтобы этот день никогда не заканчивался.

***

‑ А этот что здесь позабыл? ‑ тихо буркнул Альс, и Лучано, проследив за его неприязненным взглядом, увидел в нескольких шагах от них высокого светловолосого юношу в красном мундире дорвенантской армии. ‑ Мог бы не портить настроение бывшей сестре в такой день.

Лучано про себя молча согласился, что настроение у синьорины и так наверняка не праздничное, определенно не стоит портить его еще сильнее.

‑ Возможно, грандсиньор как раз пришел помириться? ‑ предположил он вслух и добавил:

‑ Кстати, пару дней назад он подрался на дуэли с неким гуардо, слишком дерзко отозвавшимся о синьорине Айлин. Тот был гораздо старше и опытнее, притом известный дуэлянт, как мне сказали, а у грандсиньора Ревенгара это оказался первый поединок.

‑ И как? ‑ заинтересовался Альс. ‑ Неужели победил?

‑ Убил одним ударом, – чуть улыбнулся Лучано. ‑ Очень благоразумно. Теперь остальные любители потрепать языками постараются прикусить их в присутствии юного синьора. И вообще остерегутся задевать его попусту. Закончить первую дуэль смертью противника ‑ прекрасная основа для правильной репутации, очень помогает избежать внимания всяких идиотто.

‑ Месьор д’Альбрэ то же самое говорит, ‑ согласился Альс, покосился на фраганца, который одобрительно блеснул глазами, и вздохнул: ‑ Ну ладно. Если он вступился за честь Айлин, значит, не совсем безнадежен.

Придя к этому выводу, он великодушно перестал рассматривать молодого гуардо, который под этим мрачным взглядом вытянулся в струнку и даже, кажется, побледнел.

‑ Если его величеству будет угодно узнать подробности, – негромко вступил в разговор стоящий рядом грандсиньор Кастельмаро, – то я был секундантом лорда Артура. Он действительно повел себя очень достойно. Хотя жалею, что я не успел сам вызвать того болтуна на дуэль. Мне уже не обязательно убивать противников, чтобы сохранять репутацию, а этот болван когда‑то был сослуживцем Дориана. И надо же ему было так напиться… ‑ с легким сожалением закончил доблестный синьор.

‑ Очень надеюсь, что остальные сделали правильные выводы, – бросил Альс. ‑ И что никому не придет в голову болтать лишнее о леди… Дориан в моем присутствии. О, а вот и жених!

‑ Бастельеро в светлом? ‑ изумленно проговорил Кастельмаро. ‑ Как бы небо не упало на землю! Я думал, он дал обет носить только черное и фиолетовое!

‑ Разве вы не знали, милорд, как меняются мужчины, когда рядом с ними оказывается правильная женщина? ‑ улыбаясь, обронила королева, и Лу увидел, как вспыхнул Альс, влюбленно посмотрев на нее. ‑ Пожалуй, лорд Бастельеро еще всех нас удивит своей галантностью и трепетным отношением к супруге. Ведь он так долго искал достойную пару.

«Ну, «Тещину ласку» из ее голоса, пожалуй, не сваришь, а вот «Черную вдову», что лишает мужской силы, вполне возможно, – усмехнулся про себя Лучано. ‑ Кажется, грандсиньор некромант недооценивает силу женской обиды. Разумеется, ее гадючье величество не питала к нему никаких чувств, но когда поклонник принадлежит тебе столько лет, а потом внезапно находит другую, причем гораздо моложе… О да, это обидно! Одно хорошо, что она больше не считает синьорину соперницей, а злится лишь на грандсиньора».

Он в свою очередь поклонился нарядному и словно сияющему изнутри некроманту, который утратил обычную мрачность и до неприличия походил на влюбленного первый раз юнца, способного думать только о предмете своей страсти. И остро, до физической боли, резанувшей внутри, пожалел, что сейчас к алтарю подойдет совершенно не тот жених! Всеблагая, ну почему синьорина отказалась избавиться от последствий своей ошибки?! Ведь она же любит другого!

Лучано заставил себя вдохнуть поглубже, чтобы отвлечься от желания вытащить из прически шпильку, зажать ее между пальцами, оставив снаружи самый кончик, и немного погодя в толпе оказаться рядом с грандсиньором Бастельеро. Всего один укол ‑ никто его не заметит! Интересно, в Дорвенанте принято носить по жениху долгий траур?..

‑ Поздравляю, милорд, – кивнул некроманту Альс, а ее гадючье величество протянула руку, и на смуглом запястье колко и остро сверкнул восхитительный бриллиантовый браслет из ажурных звезд, сплетенных лучами.

Точно такие же бриллиантовые звезды, к слову, украшали ожерелье, серьги и диадему королевы, идеально подчеркивая ее совершенную красоту. «Звезды Арлезы», – вспомнил Лучано услышанный при дворе разговор. ‑ Свадебный подарок Альса, достойный даже Риккарди. А вот синьорине этот гарнитур не пошел бы, слишком холодный…»

Некромант склонился и поцеловал королеве руку, едва не коснувшись украшения губами, затем выпрямился и… посмотрел на Беатрис Риккарди совершенно как на пустое место. Лучано содрогнулся ‑ его окатило знобким страхом, словно ледяной водой. Ну разве можно так?! Благие Семеро и Баргот, какой идиотто! Однако Беатрис продолжала улыбаться даже тогда, когда Бастельеро отошел к другим гостям, а потом встал у алтаря. Задумчиво улыбаться, нежно… И Лучано стало еще страшнее. Солнечный и наконец‑то теплый день показался пасмурно‑серым, словно свет перестал проникать в храм через восхитительно яркие леденцовые витражи, а негромкий гул толпы отхлынул, словно морской прибой, и вернулся лишь через несколько мгновений.

Передернувшись, он оглядел других гостей. Храм был заполнен разряженными аристократами, их супругами и наследниками. Лучано издалека увидел возвышающегося над спутниками синьора Ладецки и рядом с ним синьора Бреннана, а затем всех троих Аранвенов, удивительно похожих между собой ‑ высоких, утонченно‑стройных, затянутых в белое. Только у юного грандсиньора Дарры волосы отливали золотом, а у его почтенных родителей сияли чистейшим серебром.

Сазерленд и Дортмундер, Эддерли и Логенброу… Девериан и Райнгартен… Мэрли, Логрейн, Аттенлад…

Лучано повторял про себя вычурные дорвенантские имена как компоненты сложного зелья. Лионель Саграсс оказался бесценным приобретением! Это он подсказал, что можно попросту взять в королевской библиотеке геральдическую книгу с перечнем всех фамилий, входящих в Три Дюжины, и их родовых отличий. Ну а на память Лучано никогда не жаловался. Конечно, одного перечня мало, нужно еще знать, кто каким родством связан с остальными, кто чей друг и враг… Но это дело наживное, хотя и небыстрое.

А еще бывший гуардо знал немало интересного об Ордене и охотно отвечал на вопросы, искренне стараясь быть полезным. Никаких действительно грязных сплетен, увы, потому что Саграсс оказался отвратительно порядочным человеком, но даже из его осторожных обмолвок можно было многое выудить. Будь это чья‑то другая свадьба, не синьорины, Лучано сейчас превратился бы в сплошные глаза и уши, впитывая все, что происходит рядом: каждый жест, каждое слово и взгляд. Но мысли безнадежно сбивались на Айлин, какой он ее увидел в тот последний раз. Какое супружеское счастье?! На плаху иной раз идут веселее.