Пульс - Патрик Карман
Клара действительно доверяла отцу, хотя его вкус на женщин граничил с безумием. Но у Клары был свой план, который крутился у нее в голове с тех пор, как появилась Гретхен. «Осталось недолго, — подумала Клара, глядя на мачеху. — Я доберусь до тебя, и когда я это сделаю, ты пожалеешь, что родилась на свет».
— Когда будете разминаться, ведите себя спокойно, непринуждённо. Покажите средние результаты во время десятиборья и в нужный момент сделайте то, о чём мы говорили. Помните, вы здесь не для того, чтобы побеждать в Играх. Вы здесь для того, чтобы выполнить свою миссию.
Уэйд почувствовал лёгкую боль в груди, когда подумал о том, сколько сил он потратил на подготовку к Играм. Пускай не так много, как настоящие спортсмены, но всё же он провёл бесконечное множество вечеров, прыгая через препятствия или бросая металлическое ядро. Было много крайне скучных моментов, когда он спрашивал себя, зачем вообще люди тратят на это своё время. И всё же в глубине души он хотел победить. Ему потребуется всё его самообладание, чтобы не оказаться на верхней ступеньке пьедестала, когда представится такая возможность.
— Не забывайте: мы делаем это не для себя, — сказала Гретхен, её холодный взгляд переходил с брата на сестру и обратно. — У нас есть сила изменить мир, сделать его таким, каким он должен быть. Мы не можем тратить такую силу попусту. Понятно?
Клара и Уэйд послушно кивнули, глядя на отца в ожидании дальнейших указаний.
— Сейчас вы прочно обосновались на вражеской территории. Помните это. И ни на секунду не позволяйте своим эмоциям управлять вами. Сделайте то, что должны, и возвращайтесь домой.
Уэйд уже собирался завершить звонок, но Клара остановила его.
— Есть одна девушка из Олд-Парк-Хилл, моя подруга. Я бы хотела, чтобы она получила билет на Игры. Где-нибудь поближе к полю.
Гретхен увидела в этом способ задобрить свою непредсказуемую падчерицу и немедленно уцепилась за такую возможность.
— У меня есть там свой человек, это не проблема. Как её зовут?
Гретхен переключила своё внимание на планшет, лежащий рядом с ней, где она пролистала несколько страниц со списком мест, к которым она имела доступ через своего помощника в штате.
— Лиз Бринн, — сказала Клара. Уэйд бросил на неё удивлённый взгляд, но Клара проигнорировала его и продолжила: — Она моя близкая подруга, я буду очень признательна, если она сможет прийти. И она хотела бы привести с собой ещё одного друга, если это не слишком нагло с моей стороны.
Гретхен не понравилась мысль о том, что у Клары появилась близкая подруга из Олд-Парк-Хилл, но не стала возражать. Если этот маленький жест поможет хоть немного улучшить отношения с падчерицей, так тому и быть.
— Я пришлю ей два билета, прямо у поля. A213 и А214 — на случай, если захочешь подойти поздороваться. Ты рада?
— Это прекрасно, спасибо, Гретхен! Это действительно очень много для меня значит.
Клара умела быть очаровательной, когда ей это выгодно. На этом звонок завершился, и вроде бы всё прошло удачно.
***
Андре и Гретхен переехали на новое место в десяти милях к северу от Олд-Парк-Хилл, где они могли спокойно наблюдать за Играми.
— Им почти семнадцать. Может, уже хватит с ними сюсюкаться? — сказала Гретхен.
— Ну, это был хороший жест в любом случае, — ответил Андре. — Ты ведь знаешь, какой она бывает непредсказуемой. Лучше пойти ей навстречу, чем разбираться с последствиями.
Гретхен посмотрела на Андре без тени эмоций. «Яблоко от яблони не далеко падает», — подумала она. И она была права. Андре уже много лет был спокоен, но он мог быть таким же непредсказуемым, как и его дочь.
Если дела в Западном Штате пойдут не так, как планировалось, кто знает, что он предпримет.
***
— Да каждый год берут кого-то по квоте, чисто из жалости.
Уэйд услышал, как один из спортсменов произнёс эти самые слова, когда час спустя начал разминку на тренировочной площадке для прыжков в высоту. Там было ещё четверо прыгунов, и все они, казалось, были согласны с первым: Уэйд был из внешников, которых брали в Игры только для того, чтобы несчастные не чувствовали себя такими ущербными. Уэйда бесили эти надменные неудачники, и, чтобы почувствовать себя лучше, он решил выставить их неуклюжими слонами на каждом из их разминочных прыжков. Уэйд смотрел, как они поднимаются, и в тот момент, когда они были прямо над перекладиной, он силой мысли перемещал ноги атлета вниз и сбивал планку со стойки. Он проделал это со всеми спортсменами, сбивая их с толку. Они смотрели на упавшую планку и думали: «Какого черта?» Когда тип, бросивший тот дурацкий комментарий, сделал свой первый прыжок, Уэйд с особым удовольствием заставил его споткнуться на подходе и упасть лицом вниз. Парень даже не приблизился к планке.
— Ребят, вы что, серьёзно разминаетесь на шести и шести?3 — спросил Уэйд. — Ха!
Во время первого прыжка Уэйд не смог удержаться. Он перелетел планку на полтора фута — опасное проявление таланта, ведь это результат, близкий к мировому рекорду. Затем он прошёл мимо кучки атлетов на площадку для метания.
— Думаю, одного раза достаточно.
Он продолжил выделываться на каждой из станций разминки, наслаждаясь шокированными взглядами и упавшими челюстями. Он показал им всем, кто тут лучший. Однако главной проблемой всего этого позёрства был тот факт, что эмоции вступали в конфликт с доводами разума. Клара уже изложила свою точку зрения, пока они шли к тренировочному полю: они должны делать то, что хотят, а не то, что говорят отец и ведьма Гретхен.
— Да кто она такая? — возмущалась Клара. — Мы не обязаны её слушаться.
Уэйд пытался убедить сестру, что они должны придерживаться плана.
— Они тренировали нас сколько, три года? Это не наша проблема, Уэйд. Это не наша война, это их война. Я не понимаю, почему мы вообще должны быть пешками в чьей-то шахматной партии.
Уэйду приходилось напоминать себе, что Клара может быть невероятно убедительна. Если бы она придерживалась противоположной позиции — что надо следовать плану и делать всё так, как им сказали, — она
