Второй шанс. Книга третья - Елена Звездная
Ашшенар…
Сколько я не пыталась, так и не вспомнила никого, принадлежащего к этому многочисленному роду, кто бы принес присягу Каенару. Так вот в чем сила Эльтериана. Мы лишили его почти всех его союзников, но за ним осталась его семья. Его род. Те, кто пойдет на многое, чтобы их наследник сел на императорский трон. Вот почему, несмотря на все доказательства причастности Ссиль к убийству матери Каенара, ее не казнили, а лишь сослали… И Аскеа знал о том, как сильно рискует, он все знал…
А Каенар? Что чувствовал он, когда убийцу его матери оставили в живых? Как больно было ему , осознавать, что женщина, столь жестоко убившая его маму, всего лишь сослана, потому что несмотря на всю свою власть, его отец-император вынужден учитывать силу и власть рода Ашшенар.
Каенар спал. Безупречно прекрасный Ангел Смерти, который для меня давно перестал им быть. Он не был убийцей, он был защитником, что так долго и слепо защищал младшего брата и в итоге потерял всю свою семью…
Но Эльтериан… Что произойдет, если информация о том, что он не является сыном императора станет известна всем? Как тогда поступит могущественный род Ашшенар? Примет ли правду, или обвинит императора в подлоге? Стоит ли мне остановить магистра Ксавьена?
А если остановлю, предоставит ли нам судьба еще один подобный шанс? Нет, я не хочу рисковать. Эльтериан должен навсегда лишиться прав на престол. Любых прав. Тиран и садист не может править страной.
Но вот я смотрю на Каенара и понимаю — я всегда считала деспотом и садистом его. Но чем больше узнаю его, тем яснее вижу, насколько сильно заблуждалась.
Что, если и Эльтериан изменится?
Но воспоминание о том, как я поднимаюсь по ступеням, содрогаясь от порывов холодного ветра, и свист до ужаса знакомой плети… Нет, Эльтериан все тот же.
* * *
Утром меня разбудил стук в дверь и сообщение:
— Мадмуазель Асьен, господин Мадер срочно требует вас к себе! Срочно! Очень сро… Магистр Берион, не нужно меня бить. Магистр Берион, простите, я не хотел вас разбудить, я только…. Магистр Берион, это боевое заклинание! Аааа…
«Аааа» прозвучало затихая где-то вдали.
После чего дверь в спальню Каенара бесцеремонно распахнулась и «дедушка» бывшего герцога пробасил сиплым ото сна голосом:
— Голубки излишне целомудренные, не помешал?
И не дожидаясь ответа, продолжил:
— Асьен, там к тебе прощелыга какой-то приходил от какого-то Мадейры…
— От господина Мадера, — поправила я. И тут же добавила: — Нет, не пойду, там явно опять черви. А до этого были мухи. А до того странная черная плесень, которая за пару дней покрыла всю крупу, а…
— Что происходит? — сонно спросил Каенар.
— Кто-то прилагает все усилия, чтобы выезд на Весенние Учения не состоялся. Но, господин, с этим я уже разобралась. А к господину Мадеру не пойду.
Услышав, что проблема решена, Каенар вновь заснул.
Я так быстро не умела, поэтому услышала мрачное бурчание от магистра Бериона:
— А без одежды спать не пробовали? Гады малолетние.
После этих слов заснуть уже не получалось.
Лежа тихо, как мышка, я смотрела на спящего Каенара и не могла понять, в какой момент быть с ним вот так близко, до неприличия близко, стало для меня не просто нормальным, а чем-то естественным, приносящим спокойствие и чувство защищенности?
В браке с Эльтерианом мы каждую ночь проводили в одной постели, но спала ли я? Когда все заканчивалось, я дожидалась, когда заснет принц, отползала в самый угол постели и часто сидела там, подтянув колени к груди и делая то, что научилась делать идеально — плакала, беззвучно роняя слезы.
— Спи, еще очень рано, — сонно произнес Каенар.
— Хорошо, господин, — тихо ответила.
У бывшего герцога Риддан были удивительно длинные, черные, с легким изгибом ресницы. Так красиво.
«Я хочу ребенка. Кем бы ты ни была, Меняющей Судьбу, как напророчили шаманки Нижнего Мира, одной из Заклинателей, или просто идиоткой, которая не понимает, куда лезет, но я хочу ребенка, Асьен. И если выяснится, что подозрения сэра Матиуша верны и ты в сговоре с магистром Ксавьеном, забеременеешь ты там же, на Весенних Учениях» — наверное, в понимании Каенара это было угрозой.
Но для меня это стало еще одним кардинальным отличием Надежды Империи от принца Эльтериана. Эльтериан не желал детей от меня. От кого угодно, у него всегда были наложницы, но одно оставалось неизменным — спал идеальный принц лишь со своей идеальной принцессой и не желал, чтобы его идеальная принцесса стала матерью. Отвар за отваром, удары в живот, магическое прерывание беременности — я испытала все это. Снова и снова, раз за разом…
Но здесь и сейчас, в свете начинающегося рассвета, я смотрела на кронпринца и думала о том, что если бы я и смогла иметь ребенка, то мне хотелось бы, чтобы у него были вот такие длинные черные ресницы. И благородство. И ум. И умение брать на себя ответственность. И способность принимать решения. И готовность отвечать за свои слова. И…
И на том остановимся, Асьен Элбрант.
Впереди Весенние Учения.
Глава 21
Никто в академии даже не представляет, насколько тяжело Каенару дастся это студенческое соревнование, на той границе, где он провел свою самую страшную ночь. Никто, кроме меня. Я уверена, что он победит и в этот раз. Победит, как и тогда. Но бывший герцог Риддан потратил пять лет на обучение в магической академии для того, чтобы ценой этой победы не стали жизни всех его товарищей по оружию и ВАДу. И он не показывает, но я вижу, с каким напряжением он просматривает тактику за тактикой, и книги в архиве беру тоже я, так что мне известно, чего хочет добиться Каенар — сохранить в безопасности жизни всех студентов.
— Ты все же не спишь, — кронпринц медленно открыл глаза. — Что за история с диверсантом в академии?
Протянув ладонь, успокаивающе коснулась его щеки, за ночь ставшей немного колючей, и, улыбнувшись, ответила:
— Господин, это доверьте мне. С любыми возникшими бытовыми сложностями я без труда разберусь. Ваша задача сосредоточиться на тактике и стратегии, потому что в этот раз наша академия должна победить.
И я попыталась убрать ладонь, но Каенар накрыл ее собственной и спросил:
— Почему?
Такой многозначительный вопрос. Да потому что я сделаю все, чтобы вы не превратились в чудовище, а значит и та ночь среди трупов ваших товарищей, больше не должна повториться. И тогда,
