Путешествие Иранон (СИ) - Альсури Мелисса
Обратно до кельи мы дошли неспешно, лисица позволяла осмотреться, останавливаясь возле старинных ребристых колонн, что терпеливо держали на себе уцелевшее крыло замка. В мутные, подернутые изморозью окна можно было разглядеть вторую разрушенную половину строения, расположившегося за внутренним садом, который умелые оборотни использовали как лекарский огород. Благодаря ему храм Труд мог создавать множество лекарств, коими сейчас лечили пострадавших в Бьярге.
Миновав длинный коридор, мы оказались под большим крестовым сводом зала, объединявшего обе части храма. Впереди, за ним, показалась стена из обломков, что вручную выстроили оборотни, отделившись от руин. Слева располагалась дверь в еще один небольшой зал, для приемов и праздников, по правую руку я увидела арку, ведущую к выходу из замка, и лестницу на второй этаж, к жилым комнатам. Подняв голову, я заметила в бледных отсветах факелов полуистёршиеся и облупившиеся фрески, в которых едва угадывались человеческие силуэты и ритуальные мотивы с подношением блюд, переполненных плодами.
— А что тут раньше располагалось?
— Не знаю, когда мы нашли это место, тут не осталось ничего, что могло бы рассказать об истории замка.
Юва взяла меня за руку и потянула наверх, попутно кивая в знак приветствия встречающимся оборотням. Большая часть бывших горожан занимались своими делами, готовкой, уборкой или заботой о больных, кое-где я встречала знакомые с праздника лица, подспудно радуясь, что они не остались в пиршественном зале под обгоревшими балками, как Улль.
— Иранон! Наконец-то я тебя увидела!
Перед дверью в келью в полутьме коридора показались две фигуры, одна из которых, чуть прихрамывая, вышла ко мне навстречу, тут же заключив в объятья.
— Фригг, как вы? Как ваше бедро? И Хальвард…
— Ох, всё в порядке, он идет на поправку и грозится сам везде на руках меня носить, лишь бы я не ступала на больную ногу. Лекари все как один твердят, что это настоящее чудо и Хальвард бы не выжил, если бы ты не помогла. — Положив ладони мне на щеки, оборотница расцеловала мое лицо и вновь обняла, крепко прижав к себе. — Спасибо тебе, маленькая, спасибо, тебя не иначе как боги к нам послали, я говорила, это хороший знак.
— Вы просто были так добры, я не могла бы вас бросить.
Фригг улыбнулась, отстранившись и машинально погладив себя по животу. Заметив этот жест, я несколько обеспокоенно прикоснулась к нему.
— А ребенок?
— С ним тоже всё хорошо, мы, оборотни, намного выносливее человека, так что угроза миновала после полноценного отдыха, хорошей еды и пары укрепляющих зелий. Юва отдельно приставила к нам одну из своих лучших учениц, чтобы она зорко следила за нашим здоровьем.
Поболтав еще немного, я попрощалась с Фригг и Ювой, скользнув к келье и встретившись взглядом со вторым гостем. Вильгельм учтиво открыл дверь, пропуская меня вперед, и зашел сам после моего короткого кивка.
— Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно, особенно после купальни. Не думала, что у вас водятся горячие источники.
— А как же? Без них жить здесь было бы совсем невыносимо. Это одно из наших достояний.
Оборотень улыбнулся, присев за стол и с неподдельным интересом разглядывая меня, пока я убирала запасной комплект одежды в сундук у изножья кровати.
— Тебе идут наши наряды, маленькая Нанна.
Смутившись, я резко подняла голову, откидывая кудри за плечи, и неловко захлопнула тяжелую, обитую металлом крышку. Возле ног что-то звякнуло, и я запоздало почувствовала, как успевшие подсохнуть волосы свободно скользнули к лицу и открыли обломки рогов.
— Ой…
Вилл встал с места и, присев на одно колено, подобрал выпавший гребень. Удостоверившись, что украшение цело, он подошел ко мне и аккуратно собрал растрёпанные пряди вновь.
— Редко увидишь такие славные кудри.
Покраснев, я уставилась в пол, чувствуя, как от мимолетных прикосновений стыдливо горят уши.
— А рога еще реже. Даже странно, что никто из вас про них всё еще не спросил.
— Полагаю, это твое дело, рассказывать нам о них или нет.
— И вы правда не хотите узнать?
— Я хотел бы, но не стану давить.
Оборотень опустил руки, отступив и давая мне подумать, но вместо откровений о собственной истории мне пришла другая мысль, так что я быстро постаралась найти среди вещей один из своих мешков.
— Я расскажу о себе, но прежде прошу, присядь.
Поймав ладонь Вилла, я утянула его к постели и, сев на край, сжала в руках тесемки мешочка, не в силах посмотреть оборотню в глаза.
— Много лет назад я очнулась на берегу Зара после сильного шторма. Корабль, на котором я плыла, был разбит, никто кроме меня не выжил, и памяти о том, откуда я и зачем плыла, не осталось. О моем странном происхождении говорили только эти обломки рогов, и как сказала тетушка, память о родине ко мне вернется, если я восстановлю их.
— И как же это сделать?
— У меня есть один способ. В мое путешествие по миру мне выдали мешок, что обменивает магию на чудеса. Таким способом я собираю силы для кристаллов, что растут из моей головы. Звучит странно и непонятно, но оно работает. Сил на рога, конечно, уходит прорва, они явно хранили в себе немалый запас, но по чуть-чуть я восстанавливаю свою память и даже вижу краткие сцены из детства.
Тихо выдохнув, Вильгельм чуть наклонился, рассматривая мою голову. Посмотрев на него, я заметила тень сочувствия на лице.
— Ты позволишь?
— Д-да…
Вилл вытянул руку и мягко обвел кончиком пальцев основание рогов, там, где кожа сливалась с кристаллом.
— Выглядят как те камни из Целестии, что добываются в горах и используются в механизмах. Говорят, это остатки крови бога, потому в них столько магии.
— В мои всё равно вмещается больше.
— Верю, но не совсем понимаю, как ты собираешь силы.
— Всё просто, я опустошаю чужой запас, а взамен мешок дает что-то равноценное, но нельзя предугадать, что именно.
— Тогда, ты позволишь мне попробовать? Мне кажется, я могу быть полезен.
— Конечно! Я на самом деле тоже хотела предложить.
Поборов очередной приступ неловкости, я развязала мешок, раскрыв его темное нутро. Вильгельм, не торопясь, и с некоторой опаской закатал рукав рубахи и опустил руку в проем, с удивлением обнаружив, что внутри намного больше места, чем казалось изначально. Я, затаив дыхание, наблюдала за тем, с каким смятением он вдруг крепко сжал ладонь, так что вены жгутами выступили на мускулистых предплечьях, и начал вытягивать что-то из сумки, с заметным усердием стараясь удержать свою находку. Спустя несколько мгновений из чрева небытия, что так ревностно хранил Мундус, показался стальной наконечник копья. Взявшись обеими руками, Вильгельм потянул сильнее, встав с постели и чуть пошатнувшись. Только сейчас я с ужасом заметила, как искры магии, питавшей тело оборотня, заметным потоком хлынули по металлу вниз, защекотав и защипав мою кожу, словно крохотные угольки.
— Осторожней, не торопись.
Мой голос дрогнул и прозвучал глухо от накопившегося напряжения. Смотреть на Вилла стало страшно, но отвести взгляд еще страшнее. Я раз за разом повторяла себе, что ничего особенного в таком обмене нет, и любая магия в теле живого существа восстанавливается сама по себе, благодаря той крови, что досталась нам от божеств, но видеть такую потерю сил так быстро, мне ни разу не доводилось.
Передо мной наконец показалось потемневшее от времени древко из ясеня, вышедшее намного легче, чем длинный наконечник, будто вплавленный в дерево, украшенный множеством рун и позолотой. Сверкнув в свете очага, копье ловко легко в руку Вильгельма продолжением хозяина, пока оборотень восхищенно и неверяще глядел на приобретение.
— Поверить не могу. Понятно, что чудеса случаются, но такое…
— Что это? Ты видел это оружие?
— Готов поклясться, это Гунгнир, никто его не видел уже больше тысячи лет, но легенды о нем не забыты и живы в нашей памяти до сих пор.
— Не слышала о таком.
