Каменное сердце генерала - Юлия Александровна Пульс
Хриплый осветил дыру, и оказалось, что это новый узкий тоннель. Повел нас за собой, подгоняя жестами руки. Здесь было теплее и суше, даже дышалось проще. А еще ход медленно расширялся полукруглой аркой и открывал взору светлое помещение.
— Добро пожаловать в убежище «Призрачная падь»! — помпезно провозгласил повстанец и воткнул факел в металлическую подставку на стене. Повернулся к нам лицом, стянул капюшон и сложил руки на животе. Уж лучше бы он продолжал скрывать наружность. Верхняя часть перекошенного лица была покрыта пунцовыми пятнами от ожогов, на голове ни единого волоска, а темные глаза косили.
Пока мы ждали медленно подтягивающихся к месту сбора остальных, я окинула изучающим взглядом помещение. Высокий купольный потолок из камня — создание самой пещеры, а вот стены отшлифованы и украшены красными узорами специально. Неприятно было угадывать в завитках очертания разорванных крыльев. Стены давили ненавистью и вгоняли в уныние, хотя раньше я сама воинственно в мыслях растаптывала олицетворение захватчиков. Но все изменилось.
— Прошу всех следовать за мной в комнату временного содержания.
Я нащупала руку Каспианы и наши пальцы крепко переплелись. Мы смело двинулись вперед за повстанцем.
— Где Таура? — шепнула я ей на ухо.
— Укатила верхом с красными.
— А Кайс? — забилось сердце чаще в ожидании ответа.
— Обезвредили и забрали…
— Живой?
— Не знаю. Генералов вывезли первыми, а нас последними. Остальных закололи и оставили гнить, — я вспомнила, как на глазах Каси убили Орхана и вздрогнула.
Мы вошли в грубо сколоченные распахнутые двери и оказались в еще одном просторном помещении. Здесь все было предельно просто. Пара ширм с отхожими местами и вереницы серых коек. Все те же дурно пахнущие факелы на стенах и несколько ровно сидящих женщин с затравленными взглядами.
— Ты! — указал на меня рыжий, когда все девушки вошли в комнату. — Идешь со мной. Остальные ждут указаний. Выходить без разрешения запрещено!
Мы с Каспианой обменялись обреченными взглядами и нехотя разомкнули руки. На миг показалось, что я вижу ее в последний раз, от чего больно защемило сердце.
Глава 30
Шла по мрачному коридору как на эшафот в неприятной компании юнца. То ли нарочито дразнил меня рассказами о том, как выбивал души из тел спящих эсперов, то ли хвалился «отвагой». Мне уже были не интересны мотивы безжалостного побоища. Нападение сопротивления крайне разнилось с захватом поселений Корундовой долины. Что бы на это сказала Ния, которая поседела от ужасов Амрааса? Обман и подлость — вот главные столпы Красных капюшонов. Победа любой ценой? Да гореть за нее им всем, заживо, как ни в чем не повинные амфисеры, привязанные к столбам, горели в том проклятом загоне. Нет, и не будет прощения за трусливые убийства бесчувственных эсперов. И мне вдруг безумно захотелось, чтобы Галадон пал под натиском драккарцев. Чтобы драконы пришли в наши земли и преподали глупым людишкам урок. Может, на руинах крови и пепла потом кому-то удалось бы создать идеальный мир? Ха! Ваакри всегда смеялась над светлыми сказками, которые читала мне в обители. В них добро всегда побеждало зло, а принц обязательно влюблялся в нищенку. Старушка порой приговаривала, что истинное зло творят добрые руки честолюбцев. Путь в Нижний Ханаан выстлан добрыми намерениями, а в Небесный добрыми делами. Я всегда думала, что важно протягивать руку помощи каждому в ней нуждающемуся. Но что делать, если взамен просящий откусит ее по локоть?
— Тут на днях девицу с таким же браслетом казнили по приказу Красного, — ворвался в мои мысли самодовольный голос. — Оказалось, ложе с эспером делила по своей воле, помогала мерцающих по селам собирать, — я споткнулась и сбавила шаг. А ведь на мне и такой грех имелся!
— Ты чего? — ушел недалеко вперед, обернулся и быстро вернулся.
— Тебя как зовут? — улыбнулась, разглядывая россыпь милых веснушек на переносице парня.
— Вьюжин, — почти как коня моего.
Я рассмеялась, а он нахмурился.
— Скажи честно, Вьюжин, приятно беспомощных копьем протыкать и животных сжигать? — не ожидал он такого вопроса. Оторопел поначалу, а потом копье свое виновато за спину спрятал. А ведь есть же совесть у юнца.
— Мне приказали, я сделал, — ответил сухо и подогнал вперед толчком в плечо. — Это они на нашу землю спустились! Так им и надо! Да славится великий Саэрос и Красный предводитель!
Я ухмыльнулась и ничего не сказала. Сделала свои печальные выводы. Нет смысла стараться донести иную мысль. Поначалу вторжение действительно выглядело именно так, как он описал.
Благо, что остаток пути мы провели в тишине. Не выдержало бы мое сердце страшных терзаний от тех свежих воспоминаний, что ужасающей картиной застыли перед глазами.
— Сюда, — указал он на углубление с дверью в стене. — Сначала Мастер осмотрит и допросит. Иди! — дернул на себя металлическое кольцо и распахнул деревянное полотно.
Я вошла в новое незнакомое помещение, что с первой же секунды напомнило пыточную. Слишком мрачно. Всего лишь одна свеча уныло горела на столе в конце комнаты. К стенам приделаны цепи и кандалы, а посередине самый настоящий пыточный стул диковиной конструкции с кожаными ремнями на подлокотниках. Наверное, мне следовало закричать в ужасе и броситься к выходу, но мужская фигура, медленно поднимающаяся из-за стола, заставила оторопеть.
— Мэлори, — ни с чем и никогда не спутала бы этот голос. Повернулась бы на него, даже в Ханаане.
Из глаз брызнули слезы. Как есть осела на пол, уронив лицо в ладони. Раздались тихие шаги. Он коснулся моего плеча, а потом обхватил и поднял. Силой оторвал мои руки от лица и посмотрел в глаза.
— Мэл, О! Солнцеликая услышала мои молитвы! Ты здесь, со мной, жива и здорова… — цепко сжал мою талию пальцами. — Когда Таура написала, что ты в лагере Кайса, — до чего же чужеродно в его устах прозвучало имя генерала. Мне захотелось закричать,
