Ищите женщину (СИ) - Козьякова Наталья Дмитриевна

— А первой команде что?

— А что первой команде?

— Лерыч, ты сказал, что второй команде нужно посадить растения. Если они примутся — значит, претендент испытывает настоящие чувства к девушке. А первой? Рыб к стенкам приклеивать? Приклеилась — есть любовь. Не приклеилась — отвали, моя черешня?

Лерыч фыркнул.

— Орч, дорогой, а у тебя тут только кошка? — мило улыбнулся орку. Орч молча показал еще на один изломанный макет.

— Я так понимаю, это когда-то было павлином? Отлично! Прош, зови сюда команды. И девиц заодно. Орч, Мари — за вами рассада. Я видел — во-он в том домике ящики стоят.

В этот раз все было по-другому. Девушки высыпали в сад, наряженные в простенькие платья. Быстро выбрали себе по два мужика. И пошли превращать проволочные макеты в садовые скульптуры.

Мне пришлось основательно порыться в памяти, чтобы отыскать подходящее заклинание. Все же, я больше по разрухам специалист, а созидание — вовсе не мой конек. Но пришлось. И так это забавно вышло! Громадные орки, бережно пестующие крошечные зеленые ростки — такое мне и в страшном сне не приснилось бы! Изящные эльфы лопатами орудуют — ямки копают. А рядом с ними миниатюрные девушки с леечками — рассаду поливают. И ведь принимается!

К вечеру Лерыч оторвался от реставрации мраморной чаши фонтана и пошел смотреть — что получилось. И мы вместе с ним.

— М-да! — выразил общее мнение Трендель, рассматривая голубую кошку, которая склонилась к будущему фонтану.

— Как я понимаю — она должна была стать зеленой?

— У меня… э-э… Мы это….

Десять мужиков смущенно переминаются с ноги на ногу, и отводят глаза. Пять девушек удивленно разглядывают получившийся результат.

— Ага! Прош, смотри — на левой передней лапе проплешина.

— Может, забыли? — морщит нос Прошка.

— Да не! Вот же росток.

Они еще какое-то время спорят — выживет ли растение, или можно кого другого сюда отправить. А я смотрю, как мои храбрые воины топчутся возле куцехвостого павлина. Он тоже местами в проплешинах.

— Что ж, дорогие мои! — громко вещает Лерыч, расхаживая перед участниками и зрителями. — Можно сказать, мы проверили истинность ваших намерений. И те, чьи цветы не принялись — переходят в команду зрителей. Все остальные идут отдыхать. Ужинать, но без алкоголя. Девушки, вам предстоит выбрать наряды на завтра. Мужчины, вам предстоит задачка потрудней: придумать за вечер и ночь такие слова, которые смогут убедить вашу избранницу.

— В чем убедить-то? — бурчит один из проигравших. Их трое. Два эльфа и орк. Я думал — будет хуже.

— Открыть двери, естественно, — широко ухмыляется Лерыч. — А вам, мальчики, предстоит задачка попроще. Всего лишь сделать так, чтобы фонтан заработал. Чашу мы починили, почистили, бортики восстановили — осталось наполнить ее водой.

Глава двадцать седьмая

Турнир. День третий.

Темный Властелин.

Вы хотите мне сказать, что турнир в честь прекрасных женщин — хорошая идея? Я готов с вами поспорить. На мой весьма непритязательный взгляд, легче захватить один укрепленный замок, чем понять — чего хочет женщина.

Лично я никогда их не понимал. Впрочем, у меня не слишком большой опыт. Как-то все не до того было. А сейчас наблюдаю женскую логику в полном объеме. Еще вчера десять девушек с восторгом носились по саду, помогая высаживать нежную рассаду, трепетно поливали ее из крохотных леечек. И где только отыскали такие — не пойму. А еще розовели ушками и щечками, словно бы случайно соприкасаясь с мозолистыми руками моих воинов. Вздрагивали ресничками, стреляли глазками, изо всех сил демонстрируя мужикам готовность влюбиться. Мужики же…. Мужики пускали слюни, распускали хвосты и топорщили гребни, демонстрируя свою готовность не только подставить шею, но и затянуть на ней петлю. То бишь — жениться. И тем самым навсегда покинуть армию холостяков.

Это было вчера.

А сегодня…. Интересно, у кого из попаданцев такая изощренная фантазия? Если б я не был уверен, что они оба — парни, точно решил бы, что кто-то из них женщина.

Потому что только ей могла прийти в голову мысль вновь установить на ристалище башню. Только теперь башня увита ядовитым плющом, украшена ажурными балкончиками, закручена спиралью. И ни одной девушки в округе! Одни растерянные мужики. С музыкальными инструментами в руках. У эльфов — лютни, свирели, флейты. Даже скрипка есть. Орки с барабанами, какими-то одно-двухструнными деревяшками и бубнами. А я-то думал — кто на задворках котят мучает. Даже хотел пойти, разобраться, но лень было вставать. К тому же Черный быстро это дело прекратил. Видать, и его достали любители музыкальных экзерсисов.

— Что, друг мой Прошка — театр уж полон? — слышу я чуть хрипловатый голос Лерыча. Мальчишка стоит в окружении своих приспешников. На руках — котенок арибасов. Трое эльфят стоят рядом, уперев в колено трубы. Сигнала ждут. Громадный арибас бережно валяет по траве котенка постарше. И мурлычет так, что на столике подрагивает кувшин с водой.

— Ждем Хозяев, — отвечает Прошка. — Обещались быть….

Хозяева, как я понимаю — Злотинка и Золотой Барс. В воздухе разливается золотисто-розовое сияние, облака принимают форму кресел, и все присутствующие благоговейно замирают, глядя, как Божественная Чета устраивается.

ЗлОтинка что-то говорит Барсу, тот кивает и устремляет взгляд на распорядителей.

Кажется, они о чем-то переговариваются мысленно. Узнать бы — о чем.

Прошка оборачивается к эльфятам. Трубы взлетают вверх, и над ристалищем звенит бодрый марш.

— Дорогие наши зрители и участники! — разносится над полем усиленный рупором голос Прошки. — Сегодня — третий, заключительный день нашего турнира, посвященного прекрасным дамам. И называется он — «Наши песни сердца покоряют». Как видите — кое-кто не смог справиться с задачами вчерашнего конкурса, и выбыл. Что ж — видимо, сердца их все еще свободны. Это не беда. Возможно, их суженые появятся чуть позже. Остальные участники готовились всю ночь. Репетировали, подбирали слова и музыку, чтобы Прекрасные Дамы прониклись глубиной и искренностью их чувств….

Он говорил что-то еще, а я внимательно наблюдал за Лерычем. Мальчишка был грустен. Даже Микош, в ипостаси котенка сидевший у него на руках, не отвлекал Лерыча от какой-то печальной мысли.

— …А пока участники готовятся, предлагаем вам послушать нашего Лерыча.

Мальчишка изумленно посмотрел на приятеля, хмыкнул, опустил на землю котенка и взял протянутую гитару. Присел на краешек стола, перебрал струны, и…

— Целую ночь соловей нам насвистывал,

Город молчал, и молчали дома

Белой акации гроздья душистые

Ночь напролет нас сводили с ума….

Голос мальчишки, неожиданно звонкий и чистый, плыл над замершими зрителями, пробирая до самой глубины души.

А потом, без всякого перехода:

— Говорят, чудес на свете нет! Елисей! Слабо тебе доказать обратное?

— Да запросто!

Эльфенок передал трубу приятелю, прищелкнул пальцами. Вновь замерли все: бледно-розовое облако окутало Лерыча и Черного Эльфа, незаметно подобравшегося недопустимо близко. А когда растаяло….

— Это театр, Черный, — услышал я знакомый, чуть хрипловатый голос. — А в театре возможно все.

— Ты лжешь, Лерыч! Ты лжешь!

Голос моего друга и соратника полон восхищения и тоски. Потому что вместо задиристого щуплого мальчишки напротив Черного стоит девушка. В роскошном бальном платье, волосы уложены в сложную прическу, украшены мелкими белыми цветами. На руках — длинные перчатки в тон платью, шею окутывает колье из драгоценного розового жемчуга.

Черный — уже и не черный вовсе. Куда-то исчез его ежик, сменившись роскошной золотой гривой, заплетенной в особую косу. Ели не ошибаюсь — именно такую косу плетут эльфы, собираясь сделать своей избраннице предложение руки и сердца. Вечно расхристанная одежда сменилась белоснежным камзолом, по обшлагам и воротнику расшитым золотом. На ногах вместо опорок — настоящие эльфийские сапоги. Я б и сам от таких не отказался — легкие, прочные, непромокаемые.